Грим

14 сентября. Подделал свидетельство от смерти. Руквуды умерли по естественным причинам. Бедные старики.. Ха-ха-ха!

19 октября. Теперь я знаю к чему стремиться. Это будет новый мир. Новое господство добрых хороших людей. Наконец, кошмар закончится. Пожиратели будет истреблены до единого. Летти снова будет со мной.

26 октября. Гавейн в ярости. Что-то там не сложилось. Слышал, как он кричал на своих остолопов-мракоборцев. Единственное, что разобрал: «Трубка». Чтоб это значило? Вечно он мне что-то не договаривает. Я и так доказал им свою преданность.

2 ноября. Сегодня был в суде над Кэрроу. Все-таки дементоры иногда даже лучше Авады. Пусть Кэрроу до конца жизни мучаются. Надо попросить Тода, чтобы он им в охранники назначил больше дементоров, чем другим. Пусть они там сдохнут скорее!

Да, и еще видел этого урода Малфоя-младшего. Старший не удостоил суд своим присутствием. Говорят, вместе с женой лечится где-то в Азии. И что он там лечит? Геморрой?

До сих пор не могу разобраться, как мы не поняли, что ухлопали не того в Косом переулке. Оборотное зелье? Морок? Убили какого-то неизвестного старика. Опять же спасибо Сэму и Тоду, что замяли. Но так это оставлять нельзя, а вдруг сукин сын что-то знает?

Завтра ночью идем к нему в поместье, Гавейну надо что-то найти в его доме».

Драко захлопнул дневник. Он возьмет его с собой. И тщательно изучит. А пока надо сделать некоторые приготовления.

Подделать почерк Маккинси оказалось нетрудно. Самопишущее перо на его столе, подчиняясь голосу Малфоя, написало два письма. Адресатом одного из них был Гавейн Робардс, второго — Сэмюель Стамп.

«21:00. Атриум Министерства», — гласила коротенькая записка, даже не письмо.

Атриум — сердце Министерства, организации, представляющей собой орган управления Магического Сообщества Соединенного Королевства. Министерство управляет жизнью всех магов Британии, принимает законы, выносит смертные приговоры. Его люди поклялись твердо следовать законам, следить за порядком, наказывать виновных. Они есть власть. Власть, которой, по их мнению, дозволено все.

Но не по мнению Грима.

В девять часов в Министерстве уже не будет людей. Даже тех трудоголиков, решивших заскочить на работу в воскресение, в свой законный выходной.

Малфой знал, что они придут. Они ничего не заподозрят. И попадут в его руки.

*

Первым явился Сэмюель Стамп. Мелькнуло зеленое пламя, и в камине материализовался толстенький тучный волшебник, чертыхаясь и стряхивая с мантии золу. Сэмюель поднял голову, оглядываясь в поисках знакомой высокой фигуры Маккинси.

И тут же его взгляд натолкнулся на лишнюю вещь в таком знакомом пространстве атриума. Возле синего потолка, на котором вспыхивали объявления министерским работникам, висело, словно на невидимой цепи, неподвижное тело с изломанными как у куклы руками и ногами Януса Маккинси. Оно медленно крутилось, поворачиваясь страшным окровавленным изуродованным лицом к Сэмюелю Стампу.

Волшебник замер, глядя на висевший в воздухе труп. Его лицо страшно исказилось. Стамп попытался издать крик. В получившемся слабом звуке звучало настоящее чувство, правда, при плохой технике исполнения.

— Как вам мое творение, мистер Стамп? — поинтересовался Малфой.

Он сидел на столе охраны, в мантии Грима, правда, на этот раз капюшон не скрывал его лица. В движениях Драко присутствовала расслабленность, но это был обман. Внутри он был собран, дьявольски спокоен. Он знал, что делать, он просчитывал каждый шаг врага наперед.

— ТЫ? Ты сделал это?

— Практически как вы со мной, не так ли?

Вместо ответа Стамп метнул в Малфоя заклинанием. Стол охраны мгновенно вспыхнул фиолетовым пламенем и сгорел за считанные минуты. Драко растворился в воздухе, появляясь за спиной Сэмюеля.

Стамп развернулся, выкрикивая заклинание. По паркетным полам, где только что стоял Драко, прошла глубокая трещина. Вспыхивали лучи боевых заклинаний, мантия Грима мелькала в самых разных углах атриума. Полы трескались, в стенах появлялись вмятины от оглушающего заклинания. Палочка волчком вертелась в руках Стампа.

— Трус!

— Это я трус? Вы напали на меня втроем! — ответил Малфой в промежутке между своими перемещениями.

— Пожиратель!

— Ты реально удивил меня этим фактом! — на лице Драко появилась злобная усмешка.

— От вас надо избавляться, как от мусора!

— Как от мусора, говоришь? — Малфой появился на расстоянии нескольких метров от Стампа. — Вот от Маккинси я избавился, как от мусора…

Сэмюель бросился на Драко, забыв о волшебной палочке. Грим был готов к этому. Игра в догонялки ему уже порядком наскучила.

Ярость, так долго сдерживаемая, бушующая, как лава в вулкане, разъедавшая его изнутри, наконец, вылилась наружу. Как когда-то с Поттером в туалете Плаксы Миртл, но на этот раз во много раз сильнее.

Грим чувствовал, как от него волнами отходит сила. Дикая, неконтролируемая ярость, едкая злость, чудовищная боль. Все так долго сдерживаемое внутри.

Сэмюеля Стампа швырнуло на противоположную стену, где высвечивались золотые буквы объявлений. В тишине атриума отчетливо послышался хруст ломающегося позвоночника. Стамп не кричал, у него не было сил кричать, не было сил дышать. Дикая боль пронзила его, стократно отдаваясь в каждой клетке тела. Она не прекращалась, волной распространяясь по всему телу, заставляя разум медленно сходить с ума.

Не осталось ничего, кроме боли. Ничего…

— Больно? — безразлично спросил Драко. — Больно. Если бы ты не трогал мою мать… Но это ты предложил ее прикончить. Что она вам сделала? — закричал Малфой. Его лицо исказилось болью. — За что вы ее убили?! За что, тварь?! ЗА ЧТО?!

Самюель Стамп молчал, только глаза бешено вращались в глазницах, он дышал ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Воспроизвести даже малейший звук для него было невиданной роскошью, тут бы вздох сделать и не умереть.

Малфой тяжело дышал. Внутри него поднималась тьма. Тьма его души, тьма, заполняющая его сознание.

Грим знал, что перед ним убийца. Знал, что уничтожать зло — его обязанность.

Жажда убийства была сильна, как никогда.

— Авада Кедавра!

Зеленый луч прекратил боль, прекратил страдание Сэмюеля Стампа, но не Малфоя.

В спину Драко ударило оглушающее заклинание. Он успел почувствовать приближение кого-то и отклониться от луча, но заклинание вскользь коснулось его левого плеча. Вся левая сторона тела онемела.