Громкий шепот

Иногда требуется разбиться насмерть, чтобы суметь переродиться.

* * *

Сердце обеспокоенно бьется в ожидании ответа. Не потому, что я переживаю, что Макс разозлится на меня из-за машины. Дело в другом: в последние дни наш диалог больше похож на монолог. Я пишу сообщения и удаляю их прежде, чем он успевает прочитать. Ведь что может быть тупее, чем девушка, которая сказала, что ей нужно уединиться, но задохнулась от нехватки Макса в первый же день. Он как кислород, только Макслород. Лишь благодаря Аннабель и информации, которую ей докладывает Леви, я знаю, что с ним все порядке.

Макс говорит о геолокации машины, значит, мой телефон больше не отслеживается. Он держит слово и дает мне свободу. Хотя рядом с ним я никогда не была заключенной.

[10]

[11]

Громкий смех вырывается из меня и заполняет тишину салона. Боже, как я по нему скучаю. Мне хочется увидеть его теплую улыбку и упасть в крепкие объятия.

10

Персонаж из мультфильма «Тачки». Любовный интерес Молнии Маккуина.

11

Любимая фраза главного героя из мультфильма «Тачки».

Стук в окно заставляет меня уронить телефон от испуга. Повернув голову, вижу Аннабель, испепеляющую взглядом дверь автомобиля. Оливия крепко держит ее за руку и улыбается во весь рот, а Марк сидит в коляске, крича на всю парковку:

– Шины, шины!

– Это машины. – Сестра поправляет его с таким видом, словно этот мир ей абсолютно понятен.

Я поднимаю телефон и с невинным видом выхожу из машины.

– Ты опоздала, – упрекает Аннабель.

Да, как и всегда. Я не знаю почему, но мне просто не удается приходить вовремя. Пунктуальные люди стоят у меня наравне с божеством. А я скорее ближе к дьяволу.

– Я живу в другом временном измерении.

– Факт. – Лиам вальяжной походкой приближается к нам и ловит еще более угрожающий взгляд, чем я.

– Ты опоздал. – На моем лице наверняка читается притворное разочарование.

Он драматично прикладывает руку к сердцу.

– Клянусь, кто-то перевел мои часы.

– Мои тоже, – поддакиваю я.

– Это заговор, скажи?

– Чья-то ужасная шутка. Совсем не смешно, – произношу расстроенно.

Взгляд Аннабель перескакивает от меня к Лиаму.

– Ладно, Траляля и Труляля, пойдем. У нас не так много времени.

Аннабель организовала эту вылазку в люди, сказав: «Если ты не оторвешь себя от дивана, то он примет форму твоей задницы».

Там еще была парочка нелестных угроз, совсем не присущих моей подруге, но я не могу ее винить. Мне действительно требовалось выбраться из дома и поговорить с людьми. На месте Аннабель я бы, не церемонясь, давно выбила дверь с ноги.

– Куда мы идем? – спрашивает Лиам, подхватывая Оливию на руки, чтобы мы не останавливались каждые пять минут у витрин магазинов. Она заливается заразительным смехом, вызывая у прохожих улыбку.

– Сначала нужно сдать детей в детскую комнату, а потом пообедаем в любимом итальянском ресторане Валери, – бросает Аннабель и ускоряет шаг, словно боится, что детская комната закроется прежде, чем она туда дойдет.

– Почему это звучит так, будто мы собираемся посадить их в тюрьму? – усмехаюсь я.

– В каком-то роде это так и есть, – бормочет она. – Не поймите меня неправильно, я обожаю своих детей, но иногда мне хочется, черт возьми, нормально поесть.

Я тоже люблю ее детей, но на меня накатывает тошнота даже при малейшей мысли о собственном ребенке. Безусловно, когда-нибудь мне бы хотелось иметь такую же семью, как у Аннабель, где царит умиротворение, любовь и льется рекой детский смех.

Сначала я до ужаса боялась забеременеть от Алекса, потому что одно дело подвергать насилию себя, а другое – растить ребенка в доме, кишащем страхом и болью. Противозачаточные были моими лучшими друзьями и остаются ими по сей день. Я с маниакальной одержимостью принимала их, как только открывала глаза. Малейшая задержка месячных вызывала темноту в глазах и холодный пот. Было до дрожи страшно привести ребенка в мир, где я не смогу обеспечить ему безопасность, ведь мне не удавалось защитить себя.

Не знаю, хочет ли Макс детей, но он бы стал отличным родителем. А если говорить обо мне, то я бы предпочла для начала воспитать себя, прежде чем закладывать фундамент маленького человека.

Прежде чем отпустить Оливию и Марка в детскую комнату, Аннабель проводит проверку всего помещения и его сотрудников, как агент национальной безопасности. Убедившись, что на ее детей не упадет лишняя пылинка, она с тяжелым вздохом отпускает их.

Оливия и Марк совершенно не чувствуют себя брошенными и весело убегают играть. Наверное, так работает здоровая дистанция между ребенком и родителем, когда детей не оставляют на произвол судьбы при каждом удобном случае.

– Я каждый раз ощущаю себя самой дерьмовой матерью, когда так поступаю, – тихо произносит Аннабель, когда мы садимся за столик в ресторане.

Несмотря на то, что отсюда прекрасно видно, как дети играют, она все равно испытывает вину и тревогу. Интересно, что чувствовала мама, оставляя меня? Могу предположить, что облегчение.

– Ты замечательная мама. Поверь мне, я знаю, как ведут себя дерьмовые родители. Да и ты тоже. – Я сжимаю ее руку. – Так что не надумывай.

– Это правда. Вы с Леви делаете все возможное, чтобы они были счастливы, – кивает Лиам.

Счастье? Была ли я когда-то счастлива рядом со своими родителями? Помню, как однажды папа втайне от мамы принес в мою комнату мороженое с карамелью. В тот момент мне казалось, что мои щеки треснут от улыбки. Ровно до того момента, пока мама не раскрыла его диверсию. Это стоило мне двух недель зеленой диеты и дополнительных тренировок. А папе – их отдыха на Кипре.

Какую-то деталь в моем сердце поставили на неправильное место еще в детстве, и это не дает нормально жить. Все эти умные психологи говорят: «Все наши проблемы – из детства». Моя проблема в том, что я просто не хотела бороться с тем, что тянется буквально с того дня, как на свет появилась девочка по имени Валери.

Не знаю, как объяснить тот факт, что дети продолжают любить своих родителей, несмотря на их отвратительные поступки. Пуповину перерезают в первые минуты жизни, но эту странную связь, проходящую через всю жизнь, можно обрубать раз за разом и все равно не избавиться.

Мне известно, что моя семья не самая плохая. Я всегда была сыта, одета и внешне выглядела абсолютно счастливым ребенком, у которого было все. Игрушки, развлечения и кукольная комната с пушистым ковром. Казалось бы, грех жаловаться, ведь некоторым детям приходится большую часть времени проводить голодными и холодными. Мечтать о занятиях балетом и путешествиях в другие страны. С завистью смотреть на куклы Братц или феечек Винкс.