Гуль. Харизма +20. Том 2

— Я тебя не забуду, Противостоящий, — пообещала Клитемнестра, выжав и перевязав копну волос.

— Это точно, моя морда будет являться тебе во снах! — рассмеялся я.

— Не только морда, — улыбнулась она и пошла в сторону леса.

* * *

Возвращался к месту приземления усталым, но довольным. В моём инвентаре появилось новое оружие, которым я не умел пользоваться, пара бронзовых браслетов, а также тридцать килограммов минотаврятины. Если бы мог, унёс бы всю тушу, но инвентарь был не безграничен, а мясо в нём, пусть медленно, однако, портилось. Тухлое мясо было по вкусу моей оболочке, а вот кость и, я подозревал, молоко следовало искать свежие. Вариант с мелом пока что не отпал.

«Драконья мушка» стояла на прежнем месте, бортовой люк-трап был опущен, но там, где лежала Лиззи, остался только участок примятой травы. Я спрятал глаза от солнца и принюхался, ища след мумии — вековечная пыль, бальзамическая жидкость, горячий песок. Запах был везде, мешался с ароматами травы, цветов, холодного снега с вершины горы, плодородной почвы, и мелких зверей, которые жили в норах. А самой Лиззи нигде не было.

Я заглянул внутрь кабины и между посадочными опорами, поискал какую-нибудь записку, но ничего не нашёл, некоторое время бродил вокруг, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть. Солнце было слишком ярким.

— Я украла саблезубую белку! — радостно прозвучало за спиной.

От неожиданности я развернулся с когтями наготове, но это оказалась Лиззи. Она вся была обвязана верёвками из переплетённых трав и цветов, благоухала как сам луг, прекрасно маскируясь. В руках мумии извивалось какое-то мелкое и безумно свирепое существо, бинты были порваны, сухая плоть — тоже, тварь чирикала.

— Я украла саблезубую белку в лесу!

— Что? У кого?

— В лесу! — повторила она также радостно.

— Ты ходишь.

— И даже бегаю, Антон! Неспешно.

— Отлично. Выбрось эту гадость и беги за мной, пора лететь к Мэдлин.

— Пора! Выглядишь лучше! Нашёл, что искал?

— И даже больше.

* * *

После Дома Невхии у меня под иконкой «Журнал» добавилось два раздела: «Отряд» и «Карта». Лиззи сказала, что первый отображал численность и состояние пати, эти показания можно было вывести на собственный обзор и следить за здоровьем, выносливостью и маной сопартийцев прямо в бою; второй был, собственно, картой Галефрата, которая открывалась в виде отдельного интерфейса.

Она выглядела как лежащий на фоне древесины лист старинного пожелтевшего материала, — бумаги или пергамента, — и имела сбоку четыре художественно украшенных иконки-закладки: «Верхний мир»; «Срединный мир»; «Нижний мир»; «Глубинный мир». Две из четырёх игровых карт были совершенно мутными, зато две другие имели несколько чётких пятен, — путь моих метаний по Великому Погосту и длительные перелёты из региона в регион. На карте лежали маленькие драгоценные камешки, обозначавшие населённые пункты и важные места, при взгляде на них проявлялись топонимы: Улим, Великая Усыпальница Азарика, Камру, Полис — его символ был массивен и богато украшен, походил на фасад храма Древних с белыми колоннами и треугольным барельефом наверху. Был на карте, и я сам — маленькая золотая точка, медленно ползшая среди замутнённых просторов.

— Сколько веков нужно, чтобы исследовать целиком хотя бы один из Четырёх миров?

Вопрос был риторический, но Лиззи, скучавшая в кресле бортстрелка, этого не заметила.

— Не знаю, географические общества постоянно расширяют и улучшают свои знания, но считается, что ни один из миров не изучен даже на треть.

— Географические общества?

— Ну да, ну это, всё такое, скучное… Вроде ещё одного вида гильдий, там игроки только и делают, что лезут в самые захолустные анналы, составляют карты, находят всякие руины, поселения НИПов, дороги старые отмечают… энтропия, меня даже от перечисления в сон клонит! В общем и целом, эти ребята составляют карты, а потом продают их игрокам, у которых много денег и более интересных занятий. Вот покупаешь такую карту, и в твоей собственной появляется чёткое пятно. Мэдлин лучше бы рассказала.

То есть, духовные пионеры, воспитанные Единством чтобы двигаться к новым рубежам, удовлетворяют эту свою жажду за счёт путешествий в виртуальном мире. Какая хитрая и в то же время простая канализация энергии.

Часы перетекали в сутки, я вёл топтер над сушей и морем, периодически меняясь с Лиззи. Когда мумия брала рычаги управления, мне удавалось поесть Леонтия либо подремать. В один из таких часов меня разбудил её возглас:

— Антон! Остров по курсу!

— Это Камру?

— Да!

— Точно?

— На четвёртый раз не перепутаю, это он!

Продрав глаза, я признал её правоту, мы уже давно вернулись в небо Кутрума, а впереди парил остров Камру. На подлёте заметили новый элемент пейзажа, — к краю острова был пришвартован небесный корабль.

По своей конструкции он почти не отличался от парусных судов Древних, большой, с тремя мачтами и очень длинным рулевым плавником под кормой. Корпус корабля почти целиком покрывала золотая краска, на палубе мерцал изумрудный бассейн, ряды шезлонгов и пляжных зонтов. Я не заметил никаких механических движителей, и парил он без баллона; зайдя со стороны кормовой надстройки, мы смогли прочитать название: «Сверкающая кама».

Лиззи опустила топтер на уровень верхней палубы и подвела вплотную к левому борту корабля.

— Ты её видишь?

— Вижу, — ответил я.

— Идём в гости!

Вскоре мы сели на Камру и отправились к краю острова пешком. «Сверкающая кама» была пришвартована канатами к нескольким огромным штырям, позолоченные сходни никто не охранял, так что мы легко проникли на борт.

Мэдлин возлежала на шезлонге в тени огромного зонта и с первого же взгляда я ощутил, как сильно соскучился по ней. Единственной одеждой ведьмы оказался купальник из двух частей: верхняя выглядела как полоса чёрной ткани без бретелек, туго охватывавшая грудь и скреплённая большим кольцом спереди; низ представляли тонкие трусики с завязочками на бёдрах, спереди отчётливо читалось белым по чёрному: «желанная награда».

Кроме ведьмы на палубе присутствовали ещё трое: две девушки расы мингов и существо, похожее на гигантского морского конька. Одна из девушек растирала по беломраморной коже Мэдлин крем, пока вторая делала массаж ступней; морской конёк, одетый как древний лакей, держал на ладони поднос ярких бутылок.

— С возвращением, — лениво произнесла ведьма, чуть приподняв большие чёрные очки. — Вы не тороп… нет-нет-нет…

Лиззи всё равно прыгнула и крепко обняла Мэдлин. Это можно было расценить как проявление дружелюбия, но у меня появилась и вторая мысль.

— Я так по тебе скучала! — жаловалась мумия, прижимаясь к ведьминой груди.

— Вижу. Райджо, можно попросить удобств для моих спутников? Нам предстоит беседа.

Золотой конёк склонил вытянутую голову, и вскоре со стороны кормовой надстройки потянулись другие лакеи с резными стульями, столом, белой как первый снег скатертью, сверкающей посудой, раскладным навесом. Не прошло и трёх минут, как служанки обтёрли Мэдлин от масла и накинули ей на плечи халат чёрного шёлка. Мы втроём расположились за столом, все слуги кроме морского конька удалились. Паря над палубой, этот Райджо стал разливать по золотым чашкам ча.