Гувернёр

– Я ваш новый гувернёр. – В Скорпиусе проснулся Капитан-Очевидность, но скорее для того, чтоб растормошить слегка застывших невесть от чего детей.

Элизабет, которая до жути напомнила Скорпиусу диснеевскую принцессу Мериду, ошеломленно хлопала глазками. Бартоломью, словно забыв свою театральную напыщенность, просто рот раскрыл от удивления. Или восхищения.

– Это он, – прошептал Барт. – И даже хорошо, что он не брюнет.

– Он идеален, – согласилась Элизабет.

– Я всего лишь гувернёр, – скромно улыбнулся Скорпиус.

Брат и сестра переглянулись. А Скорпиус стоял, не понимая, что происходит и улыбался улыбкой хитрой Сатаны.

Бартоломью встал с дивана, при этом не забывая прихватить с собой трость (которая была ему неизвестно зачем нужна), обошел Скорпиуса, словно не веря своим глазам.

– Можно мы будем звать тебя Себастьяном? – строго спросил он.

– Да хоть Люцифером, мне без разницы, – усмехнулся Скорпиус, глядя на повязку, скрывающую глаз мальчика.

– А как тебя зовут по-настоящему? – спросила Элизабет.

– Скорпиус.

– Так даже круче, – воодушевленно воскликнул Барт.

– Без разницы, как меня зовут, – сказал Скорпиус. – Если вы будете меня бесить, я сожру ваши души и не подавлюсь.

Пауза.

– ПАПА, ОН ИДЕАЛЕН!!!!!! – в один голос заорали брат и сестра, напугав подслушивающего под дверью лорда Тервиллигера.

====== Первая неделя и лирическое отступление ======

– Мистер Малфой, не скажу, что жалею о том, что дал вам работу в нашем доме, – отложив газету, начал лорд Тервиллигер. – Но, надо сказать, я имею к вам ряд претензий.

Взгляд Скорпиуса так и говорил «Я проткну тебе печень монтировкой, тупая тварь», но губы расплылись в обворожительной полуулыбке.

– Я думал, мои способности не могут вызывать сомнений, после того, что я продержался с вашими детьми неделю, – холодно произнес Скорпиус.

– Хорошо, давайте обсудим ваш метод воспитания. Почему дети мало едят?

– Сколько уток они в лесу посбивали, столько я им и приготовил.

– Мои дети стреляли в птиц? – ужаснулся Тервиллигер.

– А вы бы хотели, чтоб они стреляли в людей? – недоуменно спросил Скорпиус. – Странные у вас понятия, однако.

Тервиллигер взглянул на Скорпиуса, как на душевнобольного, сделал большой глоток остывшего чая и продолжил.

– Хорошо, хорошо. Что вы с детьми тогда копали в саду два дня подряд?

– Бункер, – скромно ответил Скорпиус.

– Какой бункер? – не понял Тервиллигер.

– Который спасет нас от Судного дня.

– Почему мои дети верят в Судный день?

– Мы изучали религиоведение.

Бедный, бедный Генри Тервиллигер, он просто откинулся на спинку кресла, и закрыл лицо ладонью.

– Скорпиус, ваше воспитание убивает в детях аристократов.

– Ничего подобного, сэр. Дети всесторонне развиваются.

– Ах так? Тогда почему мой сын после встречи с вами назвал дочь Главы Отдела по контролю магического транспорта позорной лярвой?!

– Я здесь совершенно не причем, – отмахнулся Скорпиус. – Я знаю более шестидесяти синонимов к слову «проститутка», но Барт почему-то выбрал именно термин «лярва»…

– Хватит с меня оправданий! – крикнул лорд. – Я вчера просил вас в мягкой форме объяснить Элизабет и Бартоломью принцип зачатия. Почему они до сих пор молчат?!

– Встречный вопрос, – недовольно сказал Скорпиус. – Почему ваш сын в тринадцать лет не знает, откуда берутся дети? В его возрасте я уже усиленно практиковал этот процесс…

– Без подробностей, пожалуйста, – попросил Тервиллигер. – Я жажду узнать, как вы объяснили это.

Скорпиус закатил глаза и нервно одернул фрак.

– Я честно пытался объяснить, что есть пестик и тычинка, которые приносит людям аист, чтоб потом в капусте появился ребенок. Но я немного запутался, и показал им образовательный фильм.

– Какой фильм? – простонал Тервиллигер.

– Немецкий, – пробормотал Скорпиус. – Про медсестру и….

– ВЫ В СВОЕМ УМЕ?!

– А что, мне отец так и объяснял все…

Тервиллигер раскраснелся от злости, а Скорпиус улыбался, как деревенский дурачок.

– Я надеюсь, вы не показывали этот фильм Мэгги, – жестко сказал лорд.

– Мэгги?

– ДА, МИСТЕР МАЛФОЙ, У МЕНЯ ТРОЕ ДЕТЕЙ!!!

* *

– Короче, Луи, примерно так он на меня и нагнал, – разливая виски по стаканам, пояснил Скорпиус. – Конечно, тут же возникли эти дети с криками «Папа, если ты уволишь Скорпиуса, мы умрем», так что я по-прежнему нянька от Бога.

– Жизнь – боль, – философски заметил Луи. – Слышь, друг, не пойми меня неправильно, но может, не будем пить?

Скорпиус чуть не выронил бутыль из рук.

– Мой друг… мой лучший друг, – заикаясь, произнес Скорпиус. – Мой единственный друг… отец моей крестницы отказывается пить…

– Не то чтоб я отказывался….

– Скажи честно, ты в секту попал? Еще полгода назад мы заливали алкоголём тот факт, что от тебя сбежала жена, а сейчас ты говоришь мне, что записался в лавы трезвенности?

– Просто хочу напомнить, что наши попойки всегда плохо заканчиваются, – припомнил Луи, впрочем, взяв стакан.

Скорпиус прищурил глаза и залпом осушил свой стакан.

– Ты же не оставишь друга квасить одного?

– Гори в аду, – простонал Луи. – Чего сидишь, наливай, раз такой умный.

Четыре года назад

– Где ты ходишь? Регистрация уже заканчивается! – прошипел Луи.

– Оценивал ассортимент дьюти-фри, – отозвался Скорпиус, протянув Луи пакет.

– Не больше литра спиртного в одни руки, – напомнил Луи.

– Тебе литр, мне литр, литр выпьем сейчас, еще литр сольем в термос, остальное – по флягам. Проблемы?

– Я не пью, – беспрекословно сказал Луи, на которого тут же обернулись почти все в очереди на регистрацию.

– С таким бы успехом, я взял бы с собой в Вегас маму, – уничтожающе произнес Скорпиус. – Я только перестал разлагаться, мало того, что мы это не отметили, так ты еще не хочешь полировать душевные раны.

– Ну если только по чуть-чуть, – смилостивился Луи. – Давай сюда документы.