Гувернёр

– Сегодня отличный день для свершения мести, не находишь, Скорпиус? – напыщенно произнес Барт.

– Ты что, перегрелся, ребенок? – спросил Скорпиус.

– Ты должен сказать: «Да, мой лорд», – уперся Барт.

– Какая месть, тебе двенадцать лет?

– Скажи: «Да, мой лорд»!

– Кому ты мстить собрался? Повару, который мало печенек испек?

– Ну скажи: «Да, мой лорд»!

Скорпиус закатил глаза, но, уже решив для себя, что мальчик с приветом, склонил голову и, хищно улыбнувшись, промурлыкал:

– Да, мой лорд.

Барт чуть не плачет от счастья и гордости.

– Скорпиус, когда мы пойдем раскапывать могилы? – спросила Элизабет, хлопая длинными ресницами. – Ты обещал...

– Как только полиция забудет мое дело о вождении трамвая в нетрезвом состоянии, – улыбнулся Скорпиус. – Где Мэгги? Я ее ни разу не видел.

– Да она спит все время, – пояснила Элизабет. – С ней никогда нет проблем. А если и просыпается, начинает капризничать.

– И как ее успокаивать? Сказать по правде, я с грудными детьми ни разу не возился, – признался Скорпиус.

– Она музыку любит, – опять подсказала Элизабет. – Слышит музыку и засыпает.

– Все лучше предаваться Морфею, чем осознавать тщетность бытия этого жестокого мира, наполненного тьмой и скверной…

– Барт! – одернул его Скорпиус. – Мысли позитивнее, все мы когда-нибудь умрем.

– Даже ты?

– Нет, я не умру, – скромно произнес Скорпиус.

– Ну разве не ясно, Элизабет, – важно сказал Барт. – Он же демон.

Элизабет уважительно закивала.

Малышка Мэгги действительно все время спала. Когда Скорпиус вошел в ее светлую комнату, ее маленькая фигурка свернулась калачиком в кроватке и тихонько посапывала. Предусмотрительный лорд Тервиллигер поместил в ее комнату фортепиано, крышка которого была украшена кружевом, чтоб хоть как-то соответствовать детской комнате.

Сон у Мэгги был чуткий. Только Скорпиус закрыл за собой дверь, она встрепенулась и с интересом подняла на него свои огромные по-детски голубые глаза.

– Ну и чего ты хочешь? – пробормотал Скорпиус, позволив ей подергать его за пальцы.

Мэгги словно почувствовала, что гувернёр не знает, что с ней делать и явно приготовилась зарыдать.

– Не смей! – крикнул Скорпиус. – Не смей рыдать, женщина! Будь мужиком!

Быстро выдернув свои пальцы из цепких ручек ребенка, Скорпиус метнулся к фортепиано. Мэгги с интересом замерла.

– Ну, дай Бог памяти, – нервно произнес Скорпиус.

Когда-то давно бабушка Нарцисса пыталась научить его искусству игры на фортепиано, какие-то успехи определенно были, но лени в Скорпиусе скопилось куда больше, чем таланта.

Но и небогатого репертуара Скорпиуса хватило, чтоб малышка заулыбалась.

– Спи, – бормотал Скорпиус, пытаясь не запутаться в нотах. – Спи….

– Какая великолепная игра! У вас явно музыкальные пальцы, но вот выражение лица такое, будто вы боитесь, что из клавиш полезут пауки, – произнес кто-то, тягучим женским голосом.

Скорпиус подпрыгнул от неожиданности, резко ударив рукой по клавишам.

За его спиной стояла пожилая дама, одетая в строгое платье золотистого цвета. Ее седые волосы были уложены в прическу, украшенную цветком камелии. Дама улыбнулась, словно извиняясь, что напугала.

– Прошу прощения, не ожидала, что меня услышат, – произнесла она.

Скорпиус внимательно оглядел женщину. Потом взглянул на малышку, которая и не заметила гостьи.

Впервые за пару лет Скорпиусу встретился дух.

– Что вы здесь делаете? – шикнул он. – Извиняюсь за формулировку, но вы должны быть в могиле.

– Вы тоже, молодой человек, – строго сказала женщина. – Духи, знаете ли, говорят о вас, мол, вы победили смерть. Позвольте представиться, леди Элеонор Тервиллигер. А вы, я так понимаю, гувернёр?

Скорпиус кивнул.

– Если вы хотите, чтоб я отправил вас на тот свет, то я этим уже не занимаюсь, – предупредил он. – Как видите, все части моего тела на месте, поэтому потусторонней благотворительностью я не интересуюсь.

Леди Элеонор невесело усмехнулась.

– Я не отношусь к той категории духов, которые жаждут поскорее уйти, – сообщила она. – Но раз уж вы находитесь в доме моего внука, я бы хотела попросить вас об услуге.

– Генри Тервиллигер – ваш внук? – спросил Скорпиус.

– О да, и моя просьба будет касаться непосредственно его.

– То есть, вы уже подсознательно решили, что я буду вам помогать?

Дама издала короткий смешок и присела на диван, рядом с детской кроваткой.

– Милый ребенок, жаль не видит свою прабабку, – протянула она. – Ну что, молодой человек, как вам мое предложение?

– Почему вы просите меня о помощи, я вам что, некрофил?

– Некромант, дорогой мой….

– Какая разница? Вы же не думали, что я помогал духам исключительно по доброте душевной?

– Давайте, милый мой, вы меня выслушаете, а потом будете делать выводы, – решительно сказала леди Элеонора.

Скорпиус бросил взгляд на двери, затем на малышку Мэгги.

– Но если кто-то войдет…

– Никто не войдет. Успокойтесь наконец.

Скорпиус сел обратно на стул и закинул ногу за ногу.

– Вам что-нибудь известно о Николасе Фламеле? – спросила леди Элеонор.

– Создатель философского камня, – ответил Скорпиус. – Вы будете гонять меня по пройденному на истории магии?

– После того, как философский камень чуть не был захвачен Темным Лордом, больше двадцати лет назад, Николас Фламель так и не решился его уничтожить, – пропустив реплику Скорпиуса мимо ушей, сказала пожилая дама. – Камень был передан лорду Флавиюсу Тервиллигеру, моему покойному супругу, в надежде, что больше это алхимическое чудо никто не найдет.

– Как вы относитесь к Фламелям? – поинтересовался Скорпиус, приметив, что ребенок благополучно спал.

– Наша семья долгие годы выступала в качестве спонсора изобретений Фламеля, – кивнула леди Элеонор. – Поэтому, камень решено было передать Тервиллигерам. Камень спрятан, я надеюсь, по сей день его никто и не нашел. Однако, мой внук Генри не оставляет попыток вот уже двадцать лет.

– Зачем ему камень?

Элеонор Тервиллигер звонко рассмеялась.

– Зачем ему камень? Дорогой мой, это бесценный артефакт, дарующий многие возможности, начиная от золотых гор и заканчивая бессмертием.