Хагалаз. Восхождение

— Здесь нет твоей вины. Будь на престоле иной правитель, он столкнулся бы с той же проблемой.

— Ты хоть представляешь, сколько десятилетий Ревердас не воевал? Это происходит именно сейчас, в дни моего правления, а значит, я что-то сделала не так.

— Ты ещё ничего не успела сделать.

— Ошибаешься. Я убила принцессу, это из-за меня она покончила с собой. Нужно было предвидеть это… защитить её, — на глаза девушки навернулись слёзы, но она не позволила им вырваться наружу. — Ещё один призрак, жаждущий растерзать мою душу.

Хизер выронила кубок, и оставшееся вино расплескалось по полу. Девушка закрыла лицо руками.

— Успокойся. Зачем переживать из-за того, чего уже не изменишь? Куда важнее сохранить то, что мы имеем сейчас.

— Да, я знаю… — Хизер протянула руку, и Леоссар взял её в свою. — Именно поэтому я попрошу тебя о кощунстве… Знаю, что метка на шее не изменит твоей внутренней преданности своему народу, но нам нужны кости магов твоего клана. Я даже не уверена сработает ли это, но…

— Сработает, — сухо отозвался Леоссар, — я знаю, как создавался барьер, защищающий Рийск. Но достать то, что ты просишь, крайне непросто, особенно сейчас, когда земля затвердела от морозов.

— Я отправлю с тобой людей, сколько сумею… В кратчайший срок не собрать армию и даже внушительный отряд. Но мы должны сделать всё, что в наших силах.

— А что потом? — осведомился маг. — Когда мы станем пленниками этих стен, что дальше?

Хизер поджала губы.

— Попробуем сражаться.

— Маги неглупы, и ничего не помешает им выждать.

— Леос, я не знаю… Никто не учил меня с подобным справляться, так что давай организуем защиту прежде, чем найдём оружие. Нужно, чтобы у людей был шанс. Потому что вероятность повторения истории с резнёй кланов слишком мала.

Маг понимающе кивнул. Его терзали смешанные чувства. С одной стороны, он будто предавал свой народ, а с другой, помогал девушке, в которую верил, которая хоть и стояла за народ, но уже не принадлежала к его числу. В какой-то мере она могла стать таким же изгоем среди людей, как он среди магов, и потому Леоссару казалось, что их судьбы чем-то схожи. В конце концов, проще пойти за толпой, чем пытаться противостоять ей. Но не это ли лишает нас самих себя?

— Утро вечера мудренее. Нужно отдохнуть.

Хизер не хотелось возвращаться во мрак комнаты, засыпать в окружении мёртвых лиц, но она всё-таки встала. Нельзя было и дальше сидеть здесь, предаваясь отчаянию и страху.

— Позволь, — Леос бережно поднял её на руки, и девушка рефлекторно обхватила его шею. — Не стоит разгуливать босиком по каменному полу. Ревердасу нужна здоровая королева.

Девушка не стала спорить. Маг отнёс её в покои и бережно опустил на кровать. Хизер потянула его за собой.

— Останься.

Она приподнялась, чтобы вытащить одеяло, но вдруг заметила мельтешение за окном.

— Леос, смотри, — спрыгнув на пол, Хизер подскочила к окну и уставилась в стылый тихий мрак. — Первый снег… он скоро ляжет, вот и весточка от зимы.

Маг тоже взглянул на плавное падение крохотных снежинок, пожираемых пресной землёй, ещё не согласной покориться. Худшие времена настали. Скоро Ревердас покроют сугробы и тогда людям останется лишь молиться, чтобы враг не явился к воротам прежде талого срока.

Глава 58 Дорожный патруль

Как только солнце поднялось достаточно высоко, Блэйр выбрался из пещеры, держа наготове меч. Никаких следов, напоминающих ночной кошмар, не осталось. Ни беснующихся теней, ни кровожадных призраков. Пустынный тихий каньон казался безопасным при свете дня.

Мужчина вернулся к тому месту, где накануне решил устроить привал. К счастью, мешок с провизией оказался нетронут, а вот испуганной лошади было не видать. Сделав скупой глоток из оставшихся запасов во фляге, Блэйр устало побрёл вперёд, надеясь до завершения дня выбрести из злополучного места и не столкнуться с новым врагом.

***

Проснувшись, Гелата обнаружила, что лежит лицом к лицу с Микаэлем. Юноша ещё дремал. Его спокойный лик был почти красивым. Если бы не разбитый лоб, Гелата могла бы им любоваться, впрочем, что это на неё нашло? Ветер стих, однако холодный воздух заставил девушку продрогнуть за ночь. Голова болела после очередного мрачного сна. Гелата собиралась привстать, как вдруг заметила, что левой рукой Микаэль обнимает её, и от этого безобидного на вид жеста внутренне содрогнулась.

Аккуратно, чтобы не разбудить его в столь нелепом положении, Гелата отодвинулась. Перекатившись на спину, она выбралась из повозки и тут же закашлялась. Тело ломило, внутренности как будто разваливались. В каньоне царствовала тишина, и ни одной искривлённой тени не наблюдалось в округе.

Этцель уже что-то жарил на костре, а Делэль пыталась построить горку из мелких камешков. Девушка приблизилась к огню и села, выставив окоченевшие руки.

— Полагаю, ты знал про усопших, но всё равно повёл нас через каньон.

Мужчина бросил на неё суровый взгляд.

— Разве кто-то пострадал?

— Мог бы и предупредить.

— Всё, что нужно знать, уже и так есть в твоей голове. Нужно только поискать.

Гелата задумалась. Наверное, он имел в виду воспоминания Энэйн, но разве девушка не видит лишь то, что ей позволяют видеть? Ведь если бы она могла знать всё, то неужто не поинтересовалась бы что стало с предыдущим телом женщины? Куда оно делось и как душе её удалось уцелеть?

Тем временем мясо какого-то местного грызуна дожарилось, и Этцель разделил его на мелкие порции. Из повозки выбрался сонный Микаэль, и сразу же зевнул, будто бы не спал целую ночь. После короткого завтрака компания снова двинулась в путь. Делэль утащила с собою сухую ветку и теперь крутила в руках словно игрушку. Микаэль пытливо смотрел на Гелату, а та делала вид, что не замечает его.

— Ты видела их? — в конце концов спросил юноша, не выдержав скрипучей тишины.

— Да.

— Значит, рассказ не сумасбродство.

Мисора, услышавшая диалог, прильнула к решётке и самодовольно улыбнулась.

— С чего бы мне лгать? Теперь видишь, мальчик, что я честна перед вами?

— Маленькая правда не исправит большую ложь.

— Ложь? В чём ты смеешь меня упрекать? Из моих уст звучала только правда, даже отвратительно горькая. Хочешь, я расскажу тебе об Энэйн? Я знала эту подлую женщину… эту насмешницу, сжирающую мужские сердца.