Харизма

— Вот сюда? Вроде не подходит?

— Вставляй и не спорь! Я уже четвертый раз его собираю, знаю наизусть каждый сегмент.

— Угу… А какова вероятность, что Юрген погиб?

— Матвеев, — говорит генерал раздраженно, — почему ты постоянно требуешь каких-то гарантий?

— Я не требую гарантий!

— Требуешь! При этом сам не можешь ответить даже на элементарный вопрос.

— Какой?

— Какая вероятность, что Клим погиб?

— Сто процентов. — говорю.

— Да? — Генерал опирается ладонями о стол и заговорщицки наклоняется ко мне. — Клим погиб на сто процентов? А ты обернись направо!

Я медленно холодею, замираю, но все-таки не выдерживаю и резко оборачиваюсь. Ничего. Зеркало во всю стену. Но из зеркала на меня смотрит Клим! Смешно сказать, но только через пару секунд до меня доходит, что это просто мое отражение! Подловил меня генерал, шутник…

— Грязные инсинуации! — говорю. — Не будем отвлекаться, ближе к делу. Значит, итог — канадцев было четверо, они все погибли. Затем было четверо австралийцев — они все погибли. Затем настал черед России. Предположительно появилось четверо, из них двое уже погибли, теперь моя очередь? Так чего ты ждешь, генерал? Стреляй.

— Ты уверен, что ты этого хочешь? — спрашивает генерал.

— А есть другие предложения?

— Есть. Я предлагаю сотрудничество. Я предлагал Климу, теперь предлагаю тебе.

— А Дато?

— И Дато предлагал. Понимаешь, Матвеев, здесь же не Канада и не Австралия. Здесь бывшая, хоть и подгнившая, военная держава. С хорошо сохранившимися структурами госбезопасности. Тем более мы учитываем предыдущий опыт Канады и Австралии. Надеюсь, ты не думаешь, будто несколько дней назад ты проник сюда сам по себе, всех обманул, обдурил моего зама, а потом элегантно смылся, как Джеймс Бонд?

— А что, это было подстроено?

— А ты полагаешь, случайность? — усмехается генерал.

— Верится с трудом, — говорю. — Как это в блатных сказках — на понт берешь, гражданин начальник?

— Предоставить доказательства? — Генерал прищуривается.

— Если не затруднит.

— Дело в другом. Алекс, надеюсь, ты не думаешь, что у нас нет средств с тобой справиться?

— Теоретически — со мной можно справиться. Практически — наверно, только прямое попадании атомной бомбы…

Генерал кладет руку на галстук и медленно вытаскивает из него небольшую медную булавку. И так же медленно кладет передо мной на блестящую поверхность орехового стола между сегментами паззла. Булавка поблескивает, совсем обычная булавка, из тех, которыми скрепляют воротник новой рубашки — ухо колечком, все как полагается. Кончик только немного потемнел.

— И что это? — спрашиваю.

— Это? — Генерал улыбается. — Это то, чем мы Дато взяли. Парализатор ддя мутантов.

— Вот эта булавка?

— Это вещество. А ты проверь, уколи палец. Действует пятнадцать минут, клетки организма мутанта полностью парализуются. Попробуй.

— Ага, сейчас — ухмыляюсь я. — Тебе только того и надо, верно?

— Значит, ты поверишь мне на слово? Или проверишь? Не бойся, я тебя не буду трогать пятнадцать минут, посидишь в кресле, отдохнешь. Нам ведь еще о многом надо поговорить — как минимум. И обсудить сотрудничество — как максимум.

Я задумываюсь. Глупо получается. Проверить — значит пойти на поводу у них, в самом деле, мало ли что они задумали? Не проверять — значит поверить на слово, что они сильнее и могут в любой момент сделать со мной, что хотят,

— А как вы его синтезировали, этот ваш парализатор? — спрашиваю я.

— К сожалению, не мы, — отвечает генерал, — Канадцы. Они теперь ввели обязательные прививки населения, якобы от гриппа. На самом деле смотрят на реакцию организма — на обычных людей парализатор не действует, только на клетки мутантов.

— А чем отличаются мои клетки?

— О… — усмехается генерал. — Это, Леша, тема отдельного разговора. У тебя в каждой клетке по военному заводу умещается…

— На это как-то можно поглядеть? — интересуюсь я. — На ваших микроскопах?

— Обязательно поглядишь, — кивает генерал.

— Тогда вот еще вопрос: а как отличается моя психика?

— На это ответить сложнее. Психику под микроскопом не посмотришь. Но в общих чертах рассказать могу. Изменения идут в три этапа. Это началось у тебя примерно полгода назад, с чего все началось, ты не знаешь — неделя выпала у тебя из памяти… — И вопросительно смотрит на меня.

— Два дня, — киваю я.

— Или так. Затем начала меняться психика — ты обнаружил, что твоя жизнь тебя мало устраивает, тебе нужно что-то большее. Это было первое изменение. И ты занялся карьерой. После этого выяснил, что твое тело может менять форму, затем узнал, что можешь принимать облик других людей. А потом тебе непреодолимо захотелось убивать вышестоящих по должности и занимать их место, а труп поедать. Это второе серьезное изменение, ты на его пороге и при первой же возможности займешься этим. Но пока ты еще нормален, и я пытаюсь с тобой говорить, как с человеком.

— Спасибо. А третье изменение?

— Третье? Тебя начнет тяготить наличие других мутантов, ты будешь искать встречи с ними и постараешься их уничтожить.

— Интересно получается… — говорю я. — А это не личное свойство Клима?

— Солдата Иванько? Нет, Леша, солдат Иванько был, нормальным парнем из Смоленска, ему бы в голову не пришло убивать людей, съедать их заживо и бороться за власть.

— То есть программа работает всегда одинаково?

— Пока — да. Может, с твоей помощью удастся что-то изменить.

— Но сам ты, товарищ генерал, в это не веришь?

Генерал промолчал.

— Сам ты подождешь еще немного, вытянешь из меня информации побольше и постараешься пристрелить, как бешеную собаку?

— Ну, пока что я тебе только выдаю информацию. Заметил?

— Заметил. А зачем?

— Чтобы ты был в курсе. Давай, Леша, говорить не обо мне. Давай представим, что генерал — это ты. Можешь даже превратиться, мутанты прекрасно входят в образ, когда превращаются. Превратись в меня — и скажи, как бы ты поступил на моем месте?

— Да чего уж тут превращаться, — говорю хмуро. — Все ясно. Окружил бы наблюдением со всех сторон, потянул бы время до самого последнего момента да грохнул. А лучше всего — предложил бы сотрудничество и поселил на базе, чтобы не подвергать опасности население,

— Видишь, сам все понимаешь. Сотрудничаем?

— Я еще не все услышал, что хотел, — говорю. — Я еще не услышал идеи и прогнозы. Кто это делает? Кому это нужно? В какой стране появится следующая серия мутантов?

— Все, что у нас пока есть, — это теория точки и теория четверки. С Климом мы об этом говорили. Он не рассказывал?