Химическая свадьба

— Командуйте дальше, — совершенно дружелюбно пригласила она, с трудом удерживаясь от того, чтобы «закрыться» сцепленными в замок пальцами или скрещенными на груди руками.

Предупреждения? Знать не знаем, что это такое. То ли молодой человек продолжал на неё дуться, то ли действительно недостаточно опытен. Сил на невербальный Легилименс хватает, зато тактичность уже выше способностей… Иванна скрипнула зубами, ощущая, как с её черепа спиливают крышку ржавой пилой с редкими зубьями. Ну же, давай, воспоминание на самой поверхности!

Она подавила желание сдёрнуть очки. Если он из-за потери визуального контакта оборвёт связь и придётся начинать заново… Ощущение пилы пропало, зато появились отвратительные липкие пальцы с обкусанными ногтями и заусенцами, месящие её мозг. Чушь, в мозгу нет тактильных рецепторов, пора завязывать с этой ерундой.

Она сосредоточилась на блёкло-голубых глазах легилимента, и кабинет вместе со всеми присутствующими растворился.

…Прекрасный летний день, солнышко, птички, облачка. Зелёная трава, яркий мяч, взмывающий в синеву.

«Ого, ну ты даёшь, к соседям улетел!»

Весёлый смех.

«Сейчас сбегаю, я быстро».

Через дорогу. Посмотреть по сторонам… В какой последовательности? На маггловедении одно учили, но тут-то движение наоборот. Без разницы, дорога узенькая совсем.

Низкая каменная изгородь, даже до калитки не нужно идти, перебраться проще простого. Вот и мяч, под самым окном лежит — хорошо, что не разбил.

Окно открыто, за окном голоса…

В уютной гостиной несколько человек. Мужчина, сидит на стуле — нет, он привязан — и налитыми кровью глазами смотрит на второго, склонившегося над головой молодой девушки, лежащей на столе; в одной руке у него волшебная палочка, в другой — какой-то блестящий инструмент. Возле двери лежит женщина, обратив остекленевший взгляд на окно. Она, возможно, под парализующим заклятием, но её руки и ноги заломлены в совершенно неестественных местах. Вторая девушка с бурыми потёками на щеках слепо шарит по полу руками и хрипло, чуть слышно зовёт: «мама, мама».

Мужчина возле стола словно чувствует, что на него смотрят, поворачивает к окну лицо. В его глазах ничего человеческого, он словно в трансе.

«Дай мне ещё минуточку, — с улыбкой слабоумного говорит он, обращаясь словно к самому себе. — Этот осёл слишком упрям, но я попробую ещё».

…Всё, пора заканчивать. Подступившая тошнота уже мешает контролировать эту мыслеретушь. Реплику Крота она показывать не собиралась. До чего прилипчивый легилимент, как от него избавиться…

Словно в ответ на её мольбы, проклятая гостиная вдруг лопнула, как мыльный пузырь.

— Ты что делаешь, паскуда? — рычал Мирослав, сосредоточенно тряся за грудки господина Котова, который, откровенно говоря, не делал ничего, а только мотал из стороны в сторону головой и смотрел на оппонента расфокусированным взглядом.

Ощутив ржавый привкус на губах, Иванна поняла, что взбеленило отца, и поспешила на помощь несчастному легилименту, которого уже безуспешно старался отбить коллега.

— Мирослав, уймись! Не ломай ценного сотрудника! — встревоженно гудел господин Муромский, пытаясь разжать мёртвую хватку его лап.

При других обстоятельствах Иванна вдоволь насмеялась бы: отец сейчас сильно смахивал на вцепившегося в крысу фокс-терьера на фоне мастиффа — господина Муромского. Колоритная картинка немного перебила тяжкую сцену, которую она только что извлекала из недр подсознания.

— Пап, всё нормально, отпусти господина Котова! — гаркнула Иванна, хлопнув его по плечу. — Лучше носовой платок дай.

Носовой платок, впрочем, быстрее подала госпожа Лютецкая, одной рукой не переставая протоколировать.

— Нормально? Это ты называешь нормально? Что, чёрт возьми, за беспредел! Федот, какого чёрта тут делает этот выскочка-неумеха, который неспособен к аккуратной работе! — бушевал Мирослав, тем не менее, отпустив легилимента.

— Ты знаешь, сейчас каждый сотрудник на счету! — обрубил господин Муромский. — Держи себя в руках!

Заполучив платок и убедившись в безопасности легилимента, Иванна без сил опустилась на ближайший стул и попросила стакан воды. Подробности, которые ей удалось так успешно отфильтровать при первом столкновении с этим эпизодом, сейчас выбрались на свет и настойчиво мозолили внутреннее видение.

…Они пришли в дом Доэрти, чтобы любыми способами убедить главу семейства, Дональда Доэрти, «сотрудничать» с Пожирателями Смерти. Почти сразу стало ясно, что добиться этого не удастся — слишком упрямым и принципиальным оказался аврор. Пообщавшись с ним и убедившись в невозможности убеждения, Каркаров дал аврору время на размышление — на самом деле, время нужно было ему, чтобы подготовиться навести аккуратное вдумчивое Империо и изменение памяти на всё семейство. Кроту было велено присмотреть за ними и даже не пытаться лезть со своими «методами», он только усложнит работу с памятью, если вмешается. Увы, пяти минут хватило психопату, чтобы впасть в неадекватное состояние, и ещё пяти — чтобы наделать досадных непоправимых глупостей. Именно так это воспринял Каркаров, чисто машинально заглянув в окно гостиной, прогуливаясь по лужайке перед домом. Вмешиваться было уже поздно, Доэрти стал бесполезен, превратился в бомбу с часовым механизмом, оставалось только оглушить Крота, уничтожить «отработанный материал» и аппарировать на доклад к Тёмному Лорду, за персональной порцией Круциатуса в честь проваленного задания…

Получив воду, Иванна, стуча зубами о край стакана, пыталась пить, одновременно зажимая нос, чтобы не напустить в воду крови. Легилимент смотрел уже осмысленно, он коротко кивал на негромкие вопросы господина Муромского и обводил кабинет отстранённым взглядом. Наткнувшись на Иванну, он вдруг спастически дёрнулся и в следующий момент опорожнил желудок в заботливо поданную коллегой корзину для бумаг. Состроив в ответ гримасу, Иванна дала понять, что она тоже не в восторге от легилимента. Удивляться стабильности собственной психики было по-прежнему сложно. Иванне оставалось только надеяться, что её не накроет когда-нибудь в самый неподходящий момент. Сколько подобного происходило повсеместно в те годы? О скольком она не знает — да и знать не хочет? Зачистки, акты устрашения и демонстрации силы. Сколько народу было в это вовлечено?

— Па, у тебя нет чего покрепче? — кое-как совладав с голосом, спросила она.

— Отставить, — велел господин Муромский полезшему за пазуху Мирославу. — Не для протокола, — бросил он госпоже Лютецкой; открыв дверцу письменного стола, он достал гранёный штоф с прозрачной жидкостью, забрал у Иванны опустошённый стакан и щедро плеснул в него до половины.

Поблагодарив, Иванна приняла стакан обратно и двумя глотками опустошила под одобрительным взглядом старших авроров, занюхав всё тем же носовым платком. Увы, водка оказалась относительно тёплой, а аромат крови только усугубил картину, так что ей стоило больших усилий подавить необходимость воспользоваться легилиментской корзинкой.

— Мы можем продолжать? — осведомился господин Муромский.

Иванна молча кивнула, легилимент отозвался тем же жестом.

— Теперь расскажите, что вы показали господину Котову.

— Я не помню точно год, может, мама лучше вспомнит, но, кажется, это был семьдесят четвёртый. На каникулах я ездила погостить в Инвернесс к подруге по переписке. Она маггла, сейчас связь с ней я потеряла. В тот день мы играли в мяч, он улетел к соседям через дорогу. Я побежала за ним и случайно заглянула в окно, — безо всякого выражения начала рассказывать она.