Хочу твоим первым
Шрифт:
И это сосущее под ложечкой чувство возникает не со стороны Володи, а будто бы откуда-то извне.
Кажется, будто за нами наблюдает кто-то со стороны.
– Аришка моя, как же я по тебе соскучился, не представляешь даже, как соскучился, - отзывается на мой порыв Володя и обнимает за талию.
А потом вдруг разворачивает к себе лицом и сам, по личной инициативе, прижимает меня и соскальзывает взглядом на мои губы.
Мне кажется, что у него есть намерение меня поцеловать. Наконец-то, за столько времени!
Можно сказать, что я весь одиннадцатый класс
Но снова меня пронзает это снедающее беспокойством и ознобом чувство.
И вместо того, чтобы обрадоваться и позволить себе осуществить мечту, я начинаю судорожно, обрывочно озираться по сторонам.
Уже стемнело, и потому дальность обзора ограничена, а над нами, наоборот, светит фонарь, так что я толком ничего и никого не могу разглядеть. Лишь часто-часто моргаю.
По крайней мере, никаких иномарок поблизости вроде бы нет, уже хорошо.
Но целоваться отчего-то все равно совсем не хочу.
– Володь, опоздаем мы сейчас, - выпаливаю, впопыхах строя фразу как попало.
Но он, в отличие от Гордея, которого приходится упрашивать, уже сам меня отпускает и отступает на целый шаг.
– Да, опоздаем еще, - кивает мне. – Тогда поторопимся?
– Ага, - киваю я, улыбаюсь, привычно хватаю его за руку, и мы синхронно ускоряем шаг. А через секунду уже бежим и весело смеемся.
…
В «Орбите», да и в других кинотеатрах города, бывать мне еще не приходилось, но мне здесь все нравится и кажется довольно комфортным. Просторные холлы, приятная ненавязчивая музыка, обилие любопытных постеров на стенах.
Мы очень быстро находим свой зал и, купив воду, попкорн и с десяток шоколадок, потому что ни один просмотр фильма не проходит у Володи без поедания сладостей, проходим через терминал и усаживаемся на свои места.
– Круто здесь, - заявляет Володя, - осматриваясь по сторонам.
– Ага. Только как в тебя влезет столько шоколада? И это, заметь, после тетиных пирожков. Ну ты и обжора. Если не расстанешься со своей привычкой, ты, в конце концов, потолстеешь.
– Неа, не потолстею. У меня генетика не располагает, - заявляет Володя. – Но, если тебе вдруг захочется сладкого, так и быть, поделюсь. А то, Ариш, исхудала здесь совсем.
– Ну, не знаю, разве чтобы тебе меньше досталось. Тааак, что тут у нас…
Смеюсь и шутливо тянусь к шоколадкам, давая понять, что сграбастаю сейчас все, не оставив ему ни одной, но так и застываю с недонесенной до Володи рукой.
На наш ряд, только на места ближе к краю, усаживаются вдруг Гордей...по моим рукам и ногам сейчас же проносятся волны горячего удушающего жара, и…но и...
О боже...Я, кажется, сойду с ума...начинает даже знобить...
Потому что вместе с ним...рядом с ним...улыбаясь ему...садится какая-то незнакомая мне, но очень красивая, хотя дело, конечно не в ее красоте...красивая эффектная миловидная блондинка...
Глава 31.
Мучения продолжаются"Первое правило бойцовского клуба гласит: никому никогда не рассказывай о бойцовском клубе. Второе правило бойцовского клуба гласит: никому никогда не рассказывай о бойцовском клубе".
Чак Паланик "Бойцовский клуб"
Арина
Володя чуть наклоняется ко мне и что-то говорит, но я не разбираю совершенно, потому что стоит мне повернуть голову, как я натыкаюсь взглядом на Гордея. Автоматом и на пришедшую с ним девушку, поскольку она расположилась на сиденье сразу же за ним.
Гордей сидит в расслабленной позе, откинувшись на спинку, держит в руках стаканчик кофе и смотрит на экран. Девушка в этот же момент изящным жестом поправляет свои воздушные волосы, перекидывая их с одного плеча на другое.
Она одета в достаточно короткое обтягивающее платье. Когда закидывает ногу на ногу, ее поза становится соблазнительной. Она приближает свое лицо к Гордею, и я сразу же отворачиваюсь, не в силах больше наблюдать за этим зрелищем.
– Что ты сказал, Володь, я не расслышала, повтори, пожалуйста, – говорю я, а саму так и подмывает опять повернуться в их сторону.
– Я сказал, что, если они не придадут герою Джексона человечности, фильм провалится, не смотря на миллионы долларов, потраченные на его съемки. Как со второй частью Сары Дрофт. Сто шестьдесят миллионов долларов потратили, а фильм объективно получился гораздо хуже первой части.
– Да, конечно, да…согласна с тобой.
Кожу на правой щеке начинает нещадно покалывать. Я еле сдерживаюсь, чтобы не повернуть голову и снова не посмотреть.
Рекламные заставки будущих премьер заканчиваются и начинаются первые кадры нашего фильма.
Я принимаюсь усиленно смотреть на экран, но надолго меня не хватает. Обмираю от волнения, но, к сожалению, все же решаюсь и аккуратно веду головой немного вправо.
Девушка снова что-то говорит Гордею. Он отвечает ей, но тут вдруг поворачивает голову и наши взгляды с ним перекрещиваются.
Его лицо очень красивое в отблеске света от сменяющих друг друга кадров, и я невольно представляю, каково это будет, сидеть рядом с ним на ее месте и смотреть фильм вместе с ним. Рядом сидеть, но в то же время среди других людей, а потому не боясь каких-то непредвиденных последствий.
Да, на ее месте. Близко, волнующе.
И тут же чувствую, как мою руку накрывает теплая Володина ладонь.
– Ариш, ты замерзла? Ты вся дрожишь, - шепчет он мне, наклонившись к моему уху. Я и не заметила, но тело действительно охвачено ознобом, хотя в помещении довольно комфортная температура.
– Я…не…
Но Володя уже снимает с себя ветровку и заботливо укутывает меня в нее.
– Так лучше? – спрашивает, в дополнение еще и обняв.
– Да…спасибо, Володь…
Боковым зрением отмечаю, что Гордей все еще смотрит на меня, на нас…и понимаю, что пусть бы Володя закутал меня в шубу, мне это бы навряд ли сейчас помогло.