Ход королевой
Шрифт:
– Черт!
– Гарри вырвался из хватки блондина и бросился лицом на диван.
– Черт!
Малфой невозмутимо подошел к эльфу и ткнул его мыском ботинка.
– Очухается. Не переживай, эльфы крепкие создания, гораздо крепче людей, - он прошествовал на кухню и вернулся, держа в руках бутылку Огневиски и бокалы.
– Гарри, ты живой?
– Вроде как, - показывается покрасневшее лицо. Плакал он, что ли? А, нет, просто смущен и растерян.
– Никогда больше не буду использовать Непростительные!
– Не зарекайся, - Люциус уселся рядом, бесцеремонно сдвинув в сторону ноги гриффиндорца. Налил Огневиски в бокал.
–
– Я не пью…
– Тогда кошмары будут мучить. Ты этого хочешь?
– Не впервой, - но бокал все-таки берет.
– Ты бы хоть предупредил сначала, что ли…
– Смысла нет. Одно дело сказать «наслаждаться болью» и совсем другое - чувствовать это. Словами тут не объяснишь.
– И все время так?
– Потом научишься себя сдерживать. Только в самом начале эмоции берут верх над разумом. Поэтому и тренируются не на людях, а на тех же домашних эльфах или животных. Если никто не контролирует, в первый раз можно до сумасшествия замучить. После такого и самому… тяжело будет.
– Как же мне хреново…
– Пройдет. Пей, говорю. Или ждешь, когда я на брудершафт предложу?
– слабая улыбка. Ну, кажется, приходит в себя.
– Ну что, за первое Непростительное?
– …а потом Рон смотрит на меня так укоризненно и говорит: «Гарри, я, конечно, все понимаю, но превращать меня в паука… лучше б в Снейпа превратил, честное слово»!
– Гарри заливался хохотом, пересказывая забавную историю из хогвартской жизни. Люциус улыбался и кивал, медленно потягивая Огневиски.
«Надо же, как на него подействовало… Все-то два бокала. Похоже, и правда не врал, что не пьет. Забавно…»
– Люциус, - Гарри совершенно пьяными глазами взирал на блондина.
– Слу-ушай… а вот я тебя сейчас такое спрошу! Ты это, только не красней, ладно?
Ни разу в жизни не красневший аристократ только усмехнулся и кивнул.
– Я вот чего хотел узнать… ты и правда этот… как его… изрщ… изврщ… извращенец, а?
– Ну, я не сказал бы… - Люциус задумчиво поигрывает бокалом.
– Я так и знал! Ты меня тогда попгу… попугать хотел, верно? Ну, на чердаке?
«Его что, все время это беспокоило? Так, а это уже становится любопытным…»
– Гарри, ты девственник?
– неожиданная смена темы на несколько секунд дезориентировала гриффиндорца. Он покачнулся и начал сползать с дивана. Люциус мягко поддержал его за плечи, незаметно приобняв.
– Так как?
– Нет!
– храбро заявил брюнет и тут же залился краской. Блондин приподнял бровь.
– Что-то я сомневаюсь… иначе ты бы знал, что среди чистокровных магов однополый секс никогда не считался за извращение. Да и у маглов, если не ошибаюсь, за такое на кострах давно не сжигают…
– За какое… такое?
– Тебе показать?
– Не надо!
– гриффиндорец попытался отодвинуться, но Люциус мягко удержал его.
– Лучше рск… расскажи! А?
– доверчивый взгляд из-под смешных круглых очков. Такой наивный…
– Ну нет, так не интересно, - блондин улыбнулся. Провел кончиками пальцев по лицу гриффиндорца, аккуратно заправил за ухо прядь волос. Юноша невольно тянется вслед за ласкающей рукой. Наивный… и отзывчивый.
Люциус наклонился к Гарри и мягко коснулся его губ своими. Тихий звон - бокал выпал из руки юноши, вино заливает ковер. А он даже не заметил. Зрачки расширенны; тщась оттолкнуть, непроизвольно обнимает за плечи.
–
Такой юный… невинный… - уже вслух. Гарри не сопротивляется, только учащенно дышит.– Красивый…
– Правда красивый…?
– он уже сам тянется к старшему мужчине, и Люциус его не останавливает. Отбросив прочь осторожность, впивается в нежные губы гриффиндорца пьянящим поцелуем, терпким, глубоким. Гриффиндорец приоткрывает рот, и туда тут же проскальзывает язык, ласково проводит по нёбу, вопросительно касается другого языка. Гарри принимает игру; начинает борьбу за доминирование и почти сразу же сдается. Люциус пьет его, как молодое вино, светлое и игристое. Рука словно сама по себе пробирается под рубашку брюнета, проводит по груди, касается напряженных сосков. Сладкий стон в ответ.
– Люциус…
– Ну вот… а ты говорил извращение… - мужчина тихо смеется, уткнувшись в волосы гриффиндорца; языком проводит дорожку от подбородка к виску, прикусывает мочку уха. Гарри одной рукой обнимает его за шею, другой запутывается в волосах. Волшебная палочка лежит тут же, на диване, забытая и никому не нужная…
Резкое жжение в левом предплечье. Вызов.
«Мерлин, ну как же не вовремя!» - Люциус морщится, стараясь не обращать внимания. Осмелевший гриффиндорец легкими поцелуями касается его шеи, слегка покусывая, играясь. Предплечье жжет, а палочка так близко…
«Если я не остановлюсь, то однозначно могу считать себя предателем. А если остановлюсь… Ну почему сейчас?!»
Вздох - словно тихо взмахнула крыльями ночная птица. Осторожно убрать руку из-под рубашки, рвануться, схватить палочку и прижать ее к Метке.
– Что ты делаешь?
– во взгляде Гарри медленно проступает понимание. Он вырывает палочку из рук блондина, но уже поздно; жжение перерастает в зуд, предшествующий аппарации по вызову… ну? Почему же ничего не происходит?!
Рядом слышатся три негромких хлопка. Гарри, отобравший палочку, неторопливо, как в замедленной съемке, поворачивает голову и встречается взглядом с парой красных глаз.
Темный Лорд собственной персоной. А с ним Нарцисса и Беллатрикс. Люциус мысленно взвыл. Бывают же такие неудачные дни!
– Ну, здравствуй… - Вольдеморт резко оборвал фразу. Он ожидал чего угодно: от хогвартских подземелий до пляжа в Тихуане, но… не такого же!
Беллатрикс просто ошарашена, а на лице Нарциссы медленно проступает ненависть напополам с презрением.
– Ну, ты и дрянь… - сдавленное шипение сквозь зубы.
– Мы же тебя вторую неделю ищем…
Люциус представил, какая сцена сейчас находится перед их глазами, и тихо чертыхнулся. Ну, а что можно подумать? Уютная, хоть и несколько мрачноватая гостиная, охраны никакой, а он сам возлежит на диване вместе с явно нетрезвым Поттером в распахнутой рубашке. Взгляд у юноши совершенно очумелый, а губы чуть припухли после поцелуя. Картина маслом.
– Гарри Поттер, - Темный Лорд, как и предвиделось, первым приходит в себя.
– Вот чего не ожидал, того не ожидал. И давно ты используешь моего слугу… не по прямому назначению?
Глаза Гарри моментально суживаются, Люциус уже знает, что брюнет вспыхивает, как спичка. Он пытается удержать его, но куда там.
– Ты… ты… - гриффиндорец вскочил с дивана, слегка пошатнулся, но удержался на ногах. Перед глазами плывет алкогольный туман, сильно мешает еще не прошедшее возбуждение.
– Да ты… да я…