Холод

Марша любовалась шариком огня, горящим на ее ладони, выбрасывающим в разные стороны крохотные язычки, как солнце выбрасывает протуберанцы.

– А, если я его - кину?
– Марша задумчиво уставилась на меня, ожидая ответа.

– В окно.
– Решил я, опасаясь последствий.
– И вверх. На всякий случай.

Послушная Марша подошла к окну и подкинула файербол вверх.

По косой траектории шарик устремился в сторону ущербной луны, все увеличиваясь в размерах.

– Краси...

– Ш-ш-ш-шарарах-х-х-х!
– Сказало ее творение, заливая улицы ярким светом.

– Так, моя дорогая...
– Я поковырялся пальцем в ухе.

– Отныне... Такие фортели - на полигоне. И без свидетелей.

От взрыва в ушах еще звенело.

– Ты что-то сказал?
– Марша сидела на полу, хлопая ресницами и открывая и закрывая рот.
– Ничего не слышу...

– Утром - услышишь.
– Я подхватил свою половинку на руки и поволок в спальню.
– Пироманьячка...

На работу я Маршу не добудился - едва я вечером опустил ее в кроватку, она закрыла глаза и блаженно засопела, повернувшись на бок. Как повернулась, так и продолжала сладко посапывать всю ночь.

Судя по изменениям, кристалл вовсю трудился над ней, перекраивая и сшивая по новой всю структуру ее организма, нещадно придавив сознание, чтобы не мешалось и не вмешивалось.

Пришлось сперва провесить проход в тир и предупредить работников, что начальства сегодня не будет. И, если оно вдруг появится - пусть срочно звонят мне, иначе за их жизни я не дам и ломаного гроша.

Работники сперва хихикали и переглядывались, пришлось от души надавить - все-таки тир - это ее детище, а в ее теперешнем состоянии, превратить это детище в руины дело пары секунд и одного файербола.

Записку я ей тоже оставил, разумеется, даже три - в спальне, на кухне и на зеркале в ванной, но... "Береженого бог бережет!" и "Повторение мать..."

То, что я увидел воочию - крепкий четвертый уровень. Причем уровень "стихийника", а за такими гоняются все, кому не лень.

Еще когда вкладывал кристалл, готовился к чему-то, но не к такому - точно!

– Сайд! Что у вас там взорвалось?
– Агни, встретившая меня в финишном коридоре, приперла к стенке.
– Рассказывай!

– Не в курсе, как-то.
– Попытался я отмазаться.

– Сайд!
– Амина, вышедшая из своего прохода, присоединилась к Агни.
– Рассказывай. Только сперва поклянись, что ты здесь ни при чем!

– Нечего рассказывать. И вообще - я с женой был!
– В присутствии Амины врать не рекомендовалось - ее дар не обманешь, а наживать проблемы, сейчас, мне совершенно не хотелось.

– Не врет.
– Покачала головой Амина.
– Ладно. Живи, пока...

Отпущенный на волю, побрел на свое рабочее место, привычно пнув автомат с шоколадками.

В отличии от автомата с сигаретами, этот на пинки не реагировал, старательно сберегая свое добро от дармоедов, но попытаться то стоило!

– Сайд! Ты с "Робином" разобрался?
– Айрик навис надо мной, как дамоклов меч.
– Что скажешь?

– То же, что и все аналитики до меня: "ни-хре-на". Нет здесь зацепок. Эта фигура, в белом, может быть и китайцем... Последователем джит-кун-до, например.

– Китайцем?!
– Айрик замер, переваривая мои слова.
– А ведь это может многое объяснить! Вот! Видишь, а говорил: "ни-хре-на"! Я всегда говорил, что это дело раскрутишь только ты!

Я подавился кофе, от такого оптимизма.

– Пойду, "пробью" у китайских товарищей, кто в это время въезжал на территорию...

– Айрик, довольно насвистывая, помахал мне ручкой и оставил в покое.

Работать резко расхотелось.

– Агни! Если что - я в архиве!
– Предупредив коллег, вышел из кабинета и отправился на -24 этаж, в гости к Генри.

Генри встретил меня полусонной улыбкой и коробкой "Танакана", упакованной в праздничную обертку и обмотанной красной ленточкой, с пышным бантиком.

– Держи.
– Улыбнулся этот юморист.
– А то я опять забуду тебе отдать...

В архиве у нашего гота все свое - отдельная линия электропитания, с запасом; своя, личная вентиляция и даже выход в интернет у него свой собственный - выделенный и, с нашим, даже не пересекающийся!

И кофеварка у него тоже своя.

Только пьет он исключительно чай, зажав драгоценный аппарат, которому в нашем отделе мы бы нашли лучшее применение, чем украшение пустой полки архива.

Еще и издевается!

Любые издевки Генри можно прости только за две вещи: за его чай и за его профессионализм.

За первое - быстрее всего.

А еще, с Генри можно было бесконечно молчать.

Наш архивариус, с его даром, находил нужные темы для разговора сам и его монолог, подкрепленный распечатками и электронными файлами, был самым эффективным методом поиска по нашему архиву.

– Пробил я твоего "Сапфирра Безобразовича", - Генри поставил на стол передо мной пустую чашку и двух литровый керамический чайник, исходящий ароматным паром.
– Жди, пока настоится. Ошибочка у нас получилась. Есть подозрение, что давненько Безобраз безобразничает. По моим расчетам, не меньше 15 лет. Первые встречи сваливают то на мифического "Кардаша", то на безумного "Чистильщика".

Я качнул головой. Эти дела я не вел, но знаком с ними был - на "чистильщике" проходил переподготовку, а "Кардаш" так и сгинул, оставив после себя только свое имя и полсотни гробов.

У "Фемиды" тоже бывают провальные дела, деваться некуда.

– Если взять за аксимому, аским...
– Генри тяжело вздохнул.
– Ненавижу это слово... Вобщем, если считать, что во всех этих делах замешан твой Безобраз, то вырисовывается такая картина. В январе 2007-го - первое появление - два убийства. Перерыв, в полгода и еще пять. До 2010 - всего шесть появлений. С десятого и по сей день - частота появлений только нарастала, нарабатывая...

Генри потянулся за чашкой.

– Сейчас - резкая пауза. С чем она может быть связана?
– Вклинился я, перебивая заготовленную речь.

– Если за ближайшие две недели появления не произойдет, можно будет сказать с уверенностью, что Безобраза мы пережили и больше он нам не встретится, оставив после себя очередной глухой висяк.
– Генри с блаженной улыбкой сделал глоток чая.
– Если же он всплывет...

– Безобраз затянул меня в другой мир. Каким образом?

– Сайд, я тебе что - гадалка? Или ты считаешь, что сидя в архиве можно постичь все тайны вселенной?!
– Генри коротко хохотнул.
– Однако, вопрос имеет два ответа. И оба тебе не понравятся. Либо ты завязан, либо он. Из потеряшек, подобных тебе, мы нашли семерых. И только у тебя, согласно заключения ментата, нет повреждений или следов проведения допроса. Остальных Сапфирр ломал, как хотел.