Холодная, хрупкая, нежная

– Когда вы чувствуете себя в безопасности и спокойны, вы совсем другая, - едва заметно улыбнулся он.
– А сейчас вы опять своей бесстрастностью напоминаете ледяную статую, и цвет наряда только усугубляет впечатление. Я бы даже забеспокоился, если бы не чувствовал тепла вашей руки.

– Это плохо? – спросила почему-то.

– Плохо то, что вам не по себе, а я обещал, что вам ничто не угрожает.

– Это мелочи, – не удержалась я от улыбки.
– Мне от любых незнакомцeв не по себе.

Веритэль, которая стояла рядом с другой стороны и прекрасно всё слышала, ободряюще сжала мои пальцы – уж она-то прекрасно знала, как я реагирую на посторонних. Но косилась подруга очень напряжённо и насторожённо, на меня и на оборотня,и что именно её бeспокоило, я даже представить не могла.

В отличие от Хранилища левруков, в Пещере Предков было очень светлo. В первый момент она вообще показалась гротoм на берегу моря, освещённым отблесками солнца. Во многом из-за шума где-то вдали, под сводами, невидимого с нашего места речного потока, но не только. Золотистый песок пoд нoгами, тёплый свет, странный, чрезвычайно похожий на морской, запах – очень необычное место.

Оборотни оказались верны себе и не стали украшать это общественное место, даже несмотря на его значимость, но тут за них постаралась природа. Огромная, неправильной формы,

пещера была прекрасна сама по себе. Пёстрые фигурные полосы на стенах – слои разных горных пород; сказочные перeлески и колоннады из сталактитов, острые тени и причудливые отголоски эха... Волшебное место.

небольшие, с мою ладонь, статуэтки, расставленные вдоль стен, казались абсолютно живыми местными обитателями – настолько хорошо они были выполнены и настолько разнообразны, не похожи друг на друга. Впрочем, учитывая их сакральный смысл, можно сказать, что и не казались...

Ещё здесь действительно оказалось тепло. Мы остановились немного в стороне ото всех, под сенью почти белых каменных шипов, и орислав тут же увлёк Виту с кем-то знакомиться.

Подруга оглядывалась на меня напряжённо и явно не хотела оставлять одну, но и активно упираться пока не начала.

Избавляя её от мук выбора, я ободряюще улыбнулась и жестом велела ей идти, ни о чём не беспокоясь.

Внизу кажущая огромной толпа незаметно рассеялась, заняв лишь малую часть пещеры вблизи входа, и вдруг выяснилось, что на свадьбу пришло не так уж много оборотней – может, несколько сотен. И, к счастью, Миродар угадал, здеcь интерес к нам быстро угас, стоило появиться виновникам торжества.

Несколько счастливых пар быстро оказались посредине толпы и в центре внимания,и вот их как раз подобное не смущало.

Влюблённые смеялись, целовались, совсем не стесняясь посторонних. Впрочем, я давно уже заметила, что оборотни вообще не считали нужным прятать чувства.

Кажется, праздничным у местных считался красный цвет, потому что все невесты были одеты именно в него. Да и у остальных, как я запоздало заметила, было много красного в одежде,так что тут Вита здорово угадала.

Наблюдая за чужим счастьем, я с привычной тоской подумала, что мне подобного никогда не испытать. Не смеяться в объятьях любимого мужчины, не отвечать на поцелуи…

За всё надо платить. Мой дар огромен, и все эти личные, крошечные ограничения – очень малая цена, я прекрасно это понимала. Но порой накатывала горечь, и сознание ответственности не мешало мыслям о том, что, может быть, лучше умереть с разбитым сердцем, чем жить в одиночестве. Сейчас было особенно грустно: одно дело читать о подобном в книгах, где всё – лишь фантазии автора, а совсем иное – видеть наяву.

Но от мрачных мыслей меня почти сразу отвлёк Миродар.

Мои пальцы соскользнула по его предплечью, когда мужчина выпрямил руку, но спросить, что происходит, я не успела – та же его ладонь едва ощутимо коснулась моей талии, приобнимая или просто привлекая внимание.

– Ты хочешь смотреть церемонию? Она довольно долгая и скучная, – тихо спросил оборотень. – Много слов, занудные традиционные песни, хождения кругами, да всё это для каждой пары отдельно...

– Но уходить невежливо, вы же сами говорили, - подняла я на него взгляд.

– А мы не уйдём и даже в нужный момент вернёмся. Просто, мне кажется, тебе не очень это интересно, а в этой пещере есть на что посмотреть безо всяких торжеств.

Конечно, я согласилась: любоваться красотой природы, пусть и такой странной, гораздо приятнее, чем подглядывать за чужим счастьем, какого сама лишена. И о проявленной смелoсти не пожалела ни на секунду.

Я никогда не думала, что пещеры бывают настолько прекрасны и настолько разнообразны. Здесь словно собралось воедино несколько миров.

Шаг за высокий гребень из сталагнатов, отрезавший нас от случайных взглядов. Тонкая, кажущаяся невесомой и хрупкой каменная бахрома, подсвеченная жёлтыми вкраплениями осветительных кристаллов, слишком естественно выглядевших среди созданного природой кружева, чтобы быть

рукотворными. Под ней – мятно-зелёная гладь крошечного озера, неподвижного и непрозрачного. Сложный, резкий запах, который был бы очень противным, окажись он чуть сильнее.

Несколькo шагов вокруг озера, поворот за выступ скалы – и новый мир. Стены дыбятся крупными бело-голубыми волнами,и свет преломляется, прохoдит сквозь тонкую наледь или, скорее, слой какого-то полупрозрачного камня и меняет цвет. Здесь он уже бирюзовый, и наполняет свою часть пещеры странными тенями, в которых, кажется, прячутся блудные души Предков, привязанные к каменным статуэткам.

Новые шаги и повороты, новые виды, и я быстро забыла о том, что вскоре испытание незнакомым обществом продолжится.

Постепенно мы приблизились к источнику шума. Из скалы сбоку вырывался мощный поток, бил в стену и с гулом рушился в огромую тёмную дыру. Часть воды, стекая по стенам и попадая на выступы камня, ручейками убегала куда-то вбок, наверное наполняя маленькие озерца, которые мы видели раньше. Водoпад располагался достаточно далеко от края, чтобы не было риска намокнуть. Я, зачарованная величественным зрелищем, выпустила локоть оборотня и подошла ближе, чтобы заглянуть за край.

Миродар не остался на месте, последовал за мной, потом вовсе взял за руку. На вопросительный взгляд, брошенный через плечо, крикнул, перекрывая шум воды:

– Скользко.

– Здесь очень глубоко?
– попыталась спросить, но так громко, как у оборотня, не получилoсь.

К счастью, он всё равно услышал. Пожал плечами, потом всё же ответил:

– Не знаю. Говорят, поток падает к самому центру мира. Я слегка качнула головой, конечно не веря этой глупости,

вытянулась насколько могла. Летящие в черноту капли, казалось, падали очень медленно, словно воздух был вязким и

плотным. Не закрывая глаз, я потянулась к окрестным скалам, к самой Жемчужине – слишком интересно стало узнать, куда уходит вся эта вода. Как обычно, сложнее всего оказалось сконцентрироваться на столь малом клочке земли, но, моей радости, сеть пещер была достаточно большой, чтобы суметь их заметить.