Хождение Восвояси

Иван последовал было за ними, но развернул коня и, поколебавшись, достал из-за пазухи кошелёк – подарок богини Сю Сю Сю и бросил на колени трактирщику.

– Следите, чтобы он никогда не пустел! – выкрикнул он инструкцию, уносясь вслед за спутниками.

– Спасибо!

Иванушка поморщился. Стоил этот подарок "спасиба" или "чтоб вам пусто было" после многодневных над ним экспериментов Агафона, царевич уверен не был отнюдь.

Первую попытку сбежать котэнгу сделал, едва они выехали за околицу. Одну секунду он лежал поперек Иванова седла как ковёр, а в другую поднялся, и в точно таком же положении, в каком лежал, плавно направился влево, головой вперед, на встречу со скалой.

– Эй, стой! – Иванушка растерянно ухватил его за ногу. Та дрыгнулась, вырываясь и теряя плетеный сандаль.

– Куда пошёл! – среагировала и Серафима. Приподнявшись в стременах, она вцепилась в лацканы халатика пленника и изо всех сил дернула вниз.

Котэнгу поддался, но победа была временной: не долетая до конской спины он снова завис в воздухе – и снова полетел. На этот раз ногами вперед, к пропасти.

– Не пущу! – рявкнула царевна, вываливаясь из седла, но не оставляя летуна.

– Держись! – Иванушка обхватил котэнгу за коленки – и тот потащил к пропасти без особых усилий уже двоих.

– К-кабуча… – прохрипел Агафон, торопливо завершил серию пассов коротким притягивающим взмахом – и котэнгу застыл над жидкими придорожными кустами, через которые просвечивала вечность.

– Осторожненько… Аккуратненько… – сквозь зубы пыхтел маг, новой серией пассов заводя пленного на посадку на спину своего коня. Лукоморцы не отцеплялись, пока задача не была выполнена.

– Слушай, ты, птица вольная… – сквозь зубы прорычала Серафима, заглянула в лицо котэнгу… и озадаченно смолкла.

– Вань. Ты видел? Он спит!

– Спит? – не поверил тот.

– Как – спит?! – захлебнулся негодованием его премудрие. Лицо его было залито потом, точно только что погрузил он целый воз котэнгу в знойный день. – Я с ним… я его… А это он еще!..

– Что? – почуяв неладное, быстро спросила Сенька.

– Ничего, – хмуро ответил маг. – Устал я просто. Вот и показалось.

– Но отчего он вообще летает?! – Иванушка возмущённо воздел руци горе, не рассчитывая получить ответ с ясного неба – и правильно. Потому что ответ пришел слева.

– Потому что он – котэнгу, многоуважаемый северный демон Инь Ван, – почтительно проговорил Обаока.

– И что? – не видя связи, хмуро обернулась на него царевна.

– Котэнгу, уважаемая северная демоница Сыма Цзянь, этим и знамениты, – развёл пухлыми руками самурай.

– Тем, что летают? – не понял его премудрие.

– Вы абсолютно правы, премудрый северный демон Ао Го Фен. Они летают. Потому что они – люди-вороны. Или вороны-люди, как утверждают некоторые наши учёные мужи.

– Вороны?..

Лукоморцы переглянулись. Нефритовый Государь посчитал, что им для освобождения детей понадобится ворон в человеческом обличье? Ему, конечно, виднее, но… как его применять? Непробудно спящего, да еще и норовящего улететь?

– Расскажите-ка нам, уважаемый самурай Обаока Косо всё, что вам известно о котэнгу, – попросил чародей, потёр ладони, чтобы унять дрожь в руках, и принялся выплетать пальцами над неподвижным телом человорона незримые путы.

За время не такого уж и длинного рассказа самурая котэнгу – так же, не приходя в сознание – попытался улететь еще раз. А потом, до того, как они спустились в долину, еще два раза.

Ближе к вечеру на Агафона было больно смотреть.

– Я не знаю, кто такой человек-ворон… или наоборот… но через все мои оковы даже без сознания он пролетает как стрела сквозь паутину. Я надеюсь, мне не придется с ним драться, когда он придет в себя. Я хотел бы, чтобы моя смерть была как минимум зрелищна, а как максимум – полезна. В схватке с ним я не получу даже этого удовлетворения, – угрюмо просипел он, наводя новые удерживающие заклятья почти не трясущимися руками.

Лукоморцы, потрясённые, переглянулись. Столько лет знакомства с его премудрием… и еще несколько раз по столько, если получится… и ни в один из этих дней они не ожидали услышать из его уст что-то даже отдалённо похожее. Видно, дела были действительно туги.

– Долго еще до столицы, Обаока-сан? – чтобы разрядить обстановку, Иванушка задал вопрос, который в последние двадцать минут никто ему не задавал [272] .

– А… – спохватился говорливый обычно самурай, притихший от общей тревоги. – Не очень. Часа через два, к сумеркам, доедем. Только ворота уже закрыты будут, придётся в городке козопасов переждать. Да вы не обращайте внимания на название, там коз, наверное, уже лет десять как нет! Это дома, где останавливаются те, кто не хочет входить в Маяхату, или у кого на входную дань денег не хватает, или кого не пустили, или…

272

Кто именно, говорить, наверное, нужды нет.

– То есть как – не пустили? – нахмурилась царевна. – У вас еще в город могут не пустить?

– Да, а то как же!

– А по какому принципу?..

– Не пускает стража, если у тебя вид подозрительный, то есть ты бродяга, – принялся загибать пальцы Косо-сан, – или если ты актёр, или больной, или гайдзин… иноземец, значит… или конь твой подозрительный… или…

– Спасибо, мы поняли, – губы гайдзинки на более чем подозрительном коне недобро скривились. – Но вы не волнуйтесь. Нас – пустят.

– О, я и не переживал за это! – честные восторженные глаза Обаоки встретились с мрачными Сенькиными очами. – Вам подвластно всё, особенно… если это не связано с магией тэнгу, древней и опасной. А если не секрет, что вы желаете отыскать в городе? Нечасто северные демоны слетаются в наши мирные края! Извините меня, но невольно… потому что не глухой… а едем мы рядом… я услышал, что дело касается каких-то пропавших малюток…

– Не пропавших, а украденных императорским советом колдунов, – сурово уточнил Иван.

– Вечными?! – с круглой физиономии самурая сошла краска вместе с обожанием, оставляя не слишком благородную бледность и ужас.

– Всё настолько плохо? – Серафима встревоженно глянула на мага, но ответил ей Обаока.

– Вечные – это часть правительства тэнно Маяхаты… да умножатся его годы до тысячи… Тэнно Маяхата – это глава империи… Империя… это Восвояси…

– И что же? – мягко подтолкнул к ответу примолкшего самурая Иван.

– Все подданные империи связаны с ней законом гири… и с тэнно… а Совет Вечных – это практически правительство… А в этом, наверняка, еще и тайсёгун Миномёто замешан… который отдельная… отдельное… отдельные…