Хозяин степи

Врачи уже говорили, что ему лучше, да Шу и сам это чувствовал. Больше не тянуло в туалет по поводу и без, и лихорадка почти прошла. Тогда в госпитале появился Витольд. Сестра говорила, что он заходил и раньше, только Юрген в это время спал. Шу очень обрадовался, увидев родное лицо, но оказалось, что Витольд пришёл сообщить о смерти его родителей. Юрген долго плакал, уткнувшись в плечо Никсона, а тот гладил его по голове и говорил что-то успокаивающее. Обещал, что всегда будет рядом.

Юрген помотал головой, смахнув наваждение дурных воспоминаний. Вытер рукавом мокрое от дождя лицо. Впереди показалась речушка и аккуратные глинобитные домики с соломенными крышами. Путники подъезжали к Яссе.

II

Старейшина деревни Драго встретил шоно вместе со своей супругой Нуцей. Оба были уже на ногах, Нуца готовила на завтрак кукурузную кашу, а Драго тут же пригласил дорогих гостей в дом. Юрген сразу же услышал, что между собой пожилая пара общалась на местном диалекте, который можно было встретить в Валахии. Нуца начала искать в сундуке одежду для промокших гостей.

– А ты знаешь их язык? – спросил Шу Оташа.

– Нет, – покачал головой тот.

– А я знаю, – довольно проговорил Юрген.

– Тогда слушай на всякий случай.

– И сам понимаю.

– Юноша ведь норт? – показывая на Юргена, поинтересовался Драго.

– Норт, – кивнул Шу.

– Тогда тебе будет интересно пообщаться с нашим зятем Витольдом, он тоже родом из Нэжвилля. – Он в соседнем доме с Илинкой. Может, ты захочешь погостить у них?

Юргена словно окатили ведром холодной воды.

– Витольд? Никсон? – переспросил он.

– Верно, – оживился Драго. – Знаешь его?

– Лучше бы не знал, – пробормотал Шу.

– Юрген останется здесь, – вмешался в разговор Оташ. – У меня к тебе вопрос, Драго. Не приезжал ли к вам в деревню на днях раненый норт? Мы собственно его ищем.

Драго замялся.

– Скажи, великий шоно, он что-то сделал? – спросил старейшина.

– Нет, ничего.

– Ты накажешь его?

– Вовсе нет.

– Он у нашей старшей дочери Виорики.

– Это где? – спросил молчавший до этого Рейн.

– Проводи нас, – попросил Оташ Драго.

– Хорошо, – кивнул старейшина. – Это рядом.

Соседний дом мало чем отличался от жилища старейшины и его супруги. Хозяева тоже уже не спали, на втором этаже шумели дети, Виорика готовила у печи, а её муж плотничал в своей мастерской. Увидев отца вместе с шоно, Виорика выронила из рук поварёшку.

– Он говорит, что не станет его наказывать, дочка, – на местном диалекте проговорил Драго. – Надо поверить.

Оташ вопросительно взглянул на Юргена. Тот перевёл ему слова старейшины. Тем временем Виорика подняла поварёшку, положила её на стол и отдёрнула занавеску справа от печи, за которой обнаружились сдвинутые лавки, застеленные одеялами, на которых лежал Олаф. Его глаза были закрыты, кажется, он спал. Юрген бросился к нему, но Рейн остановил его, схватив за руку.

– Не видите, он спит, – проговорил Арчибальд.

– Что с ним? – спросил Оташ.

– Он был ранен стрелой в левое плечо, – ответила Виорика. – И ещё у него были синяки и ссадины. Я немного понимаю в знахарском деле, поэтому мы решили оставить его у нас.

– Почему вы решили, что я должен его наказать?

– Он был очень напуган. Будто за ним гнались. Он пытался что-то объяснить, мы позвали Витольда, чтобы он объяснил. Витольд сказал, что… ну что вроде бы он бежит от сарби. Витольд узнал этого юношу.

– Нашли, кого слушать! – возмутился Юрген.

– Господин Шу, будьте так любезны, объясните мне, о чём речь, – попросил Рейн.

– Да Витольд им наговорил, что Олаф бежит от сарби. Да он трус просто.

– Полагаю, здесь есть и моя вина, – сказал Рейн.

– Вина? Вы признаёте свою вину?

– Я имел разговор с господином Никсоном перед отъездом из Нэжвилля.

– То есть вы его запугали? – усмехнулся Юрген.

– Вероятно, это могло так выглядеть.

– Я понял, – проговорил Оташ на языке нортов. – Витольд думает, что я раскрыл вашу шпионскую сеть. Ну, он в чём-то прав.

– Вы позволите мне остаться с господином Найтли здесь? – спросил Арчибальд.

– Оставайтесь, – пожал плечами шоно. – Виорика, Олаф служит помощником вот этого норта, – Оташ показал на Рейна. – Его зовут Арчибальд. Он хочет помочь тебе ухаживать за Олафом. Только он языка нашего не знает.

– Ничего, мы справимся, – заулыбалась женщина. – Я уже выучила несколько слов.

– Несколько и он выучил, – усмехнулся Оташ. – Позовите нас, когда Олаф проснётся. Идём, эне.

– А Рейн в курсе, что он должен ухаживать за Олафом? – спросил Юрген, когда они покинули дом Виорики.

– Он сам захотел. Его секретарь, пусть и выхаживает его.

– С Олафом ведь всё будет в порядке?

– Если не будет заражения крови, то да.

– Умеешь ты успокаивать.

Когда они вернулись в дом старейшины, Нуца уже приготовила для всех чистую одежду и предложила переодеться. Карсак уже успел надеть рубаху, которая была ему немного маловата, и сидел, любовался готовящейся кашей.

– Ты же в плаще был, – сказал Юрген. – Разве ты промок?

– Зачем же я буду отказывать хозяевам в гостеприимстве? – отозвался сивар.

Пока Оташ и Юрген переодевались, Драго сходил в дом к младшей дочери и привёл с собой Витольда. Войдя в дом, Никсон замер на пороге. Затем его лицо расплылось в улыбке, и он раскрыл руки для объятий.

– Юрис! – воскликнул Витольд. – Как же я рад тебя видеть!

– А я тебя нет, – ответил Шу на языке сарби.

Никсон снова замер.

– Оташ знает, что я говорю на его языке, – объяснил Юрген.

– Но как же… – Витольд пребывал в явном замешательстве.

–Лучше скажи, что тебе успел рассказать Олаф? – спросил Оташ.

– А господин Рейн, он…

– Он сейчас с Олафом.

– Он тоже здесь?! – и без того немаленькие глаза Витольда увеличились вдвое.

– Кто-то очень боится тайной канцелярии, – усмехнулся Юрген. – Кто-то просто по жизни трус.

– Я всё ещё жду ответа, – потребовал шоно.

– Мне показалось, что он бредил, – проговорил Витольд. – Всё твердил про какое-то письмо от Рейна. Что его у него похитили. Что за ним погоня.

– И ты сделал вывод, что это я отобрал письмо? – догадался Оташ.