Хозяйка брачного агентства или Попаданка в поисках любви

Глава 48

– Хочешь, я тебе его покажу? – спросил Донован, глядя на меня совершенно безумными глазами и с довольной улыбкой на губах.

– Кого? – даже растерялась я.

– Демона, конечно!

Я внутренне замерла от ужаса, но внешне улыбнулась с любопытством:

– Конечно! Никогда такого не видела!

Донован победно рассмеялся и принялся неожиданно раздеваться. Возмущенно-испуганно ахнула за моей спиной Алисия, но я заставила себя не оборачиваться. Преступник тем временем сбросил камзол и распахнул полы рубашки. На его груди была изображена пентаграмма с какими-то магическими знаками, будто татуировка, но не это главное. Присмотревшись, я едва не отскочила от ужаса. Под его кожей что-то двигалось, что-то довольно крупное, размером чуть меньше ладони, будто ползало под линиями магической печати, пытаясь их прорвать и вырваться.

Донован погладил это нечто, и оно исчезло где-то в глубинах его тела.

– Тебе не больно? – сглотнув горькую слюну, спросила я.

– Нет. Больно было, когда я его вызвал, когда оно разорвало мне грудную клетку и забралось внутрь, – Донован вдруг посмотрел мне в глаза, лицо его перестало быть искаженным дебильными гримасами, отчего он стал выглядеть адекватным. Впрочем, этот эффект немедленно прошел, и он криво улыбнулся: – Но потом все заросло очень быстро. Фабитр объяснил, что это потому, что он не может жить на воздухе нашего мира, ему нужен носитель.

– А печать? – тихо спросила я, протянула руку к его груди, но так и не коснулась черных линий.

– Так нужно было по ритуалу, – растерянно моргнув, ответил Донован. – Правда, там предполагалось, что вызывающих должно быть двое: одному на груди рисуют печать, а второй – демонолог, который загадывает желание.

Я отдернула руку и впервые посмотрела на него с жалостью. Глупый мальчишка сломал себе и своей семье жизнь, поверив старой книжке. Раз печать изначально рисовалась на груди, значит поселение демона внутри человека предполагалось ритуалом. Попросту говоря, один из участников был жертвой. Вероятно, когда желание будет исполнено, демон вырвется из-под печати, также раскурочив грудь своему носителю, как и при «заселении», только вылечивать не будет, так как в этом уже не будет нужды. А Донован еще и согласился на условия демона вызвать еще и «брата» этого монстра в этот мир.

Неожиданно вздрогнув, он резко выпрямился и судорожно запахнул свою рубашку:

– Мне нужно поспешить и приготовить все для ритуала. Луна скоро взойдет, – бросил Донован и вышел из комнаты.

Ко мне, сидящей на полу, быстро подползла Алисия и схватила за руку. На лице ее был написан ужас:

– Когда пребудет полиция? Когда?! – затрясла меня она.

– А что такое? – нахмурилась я.

– Вы что, не знаете? Демоны-близнецы – вы не помните об этой легенде? Вы не понимаете, что будет?

Я отрицательно покачала головой.

– Уничтожения города Долфина в тысяча пятьсот восемьдесят пятом году – тоже не изучали?! – почти закричала она. – Тогда, чтобы изгнать демонов-близнецов, пришлось привлечь десяток практикующих демонологов. А сейчас в столице ни одного, ни одного, понимаете?! Только теоретики и полицейские! Мы все умрем, эти твари нас уничтожат! – по лицу ее покатились слезы, и она зарыдала, уткнувшись мне в плечо. – Мои дети… мои дети в столице, в доме… никто не догадается вывезти их в провинцию… никто не знает о том, что здесь происходит!..

– Мы что-нибудь придумаем, – пробормотала я, поглаживая ее по спине. – Дом окружен полицией. Они точно смогут что-нибудь сделать.

Через некоторое время в соседней комнате послышался какой-то грохот и ругань, но это не напоминало работу какого-нибудь магического спецназа, скорее кто-то очень неуклюжий пытался двигать мебель. Когда Донован вернулся, я опять постаралась максимально активировать свое суккубье обаяние: улыбнулась ему, словно любимому, но это уже не работало. Лицо его опять было искажено и разделено на две половины: правая с хищным выражением и кажется, даже, с более острыми чертами, зрачок сужен до крошечного размера; на левой стороне наоборот выражение дебильного счастья, разве что слюна не капает, а чернота заполняет всю радужку.

– Хватай ее, – велел демон, кажется, даже голоса у них различались, хоть слова и произносил один и тот же рот.

Донован шагнул вперед, преодолевая стеклянную стену. Алисия, взвизгнув, отбежала подальше, я тоже шарахнулась в сторону.

– Кого? – спросил сам себя преступник, растерянно переводя взгляд с одной на другую.

– Суккубшу, ты же хотел, чтобы к тебе вернулась «та самая» Алисия, – демон рассмеялся страшным каркающим смехом.

Донован только выглядел неуклюжим и странноватым, а тут рванул вперед и схватил меня за руку со скоростью броска змеи. Я дернулась было в сторону, но поняла, что это бесполезно. Вместо этого попыталась сосредоточиться на том, чтобы поглотить его энергию, ослабить. Дышать было сложно, я буквально задыхалась от его силы, она становилась мне поперек горла.

– Пытайся-пытайся, пиявка, все равно ничего не получится, – довольно пробормотал демон и, держа меня за руку, шагнул через невидимую стену.

На миг я испугалась, что ударюсь о нее, но тут же поняла, что, когда он держит меня за руку, я могу пройти.

– Алисия! – крикнула я жертве и потянулась к ней, надеясь и ее вытащить, а потом… не знаю, что она сможет сбежать. Но она не поняла, наоборот забилась в угол от нас подальше.

Несмотря на мое сопротивление, Донован легко вытащил меня из ограничивающей печати и затащил в другую комнату. Мебель там была свалена неопрятной кучей в углу, зато на полу расчерчена очередная магическая печать, по размеру как раз подходящая, чтобы уложить в нее человека. Вокруг в произвольном порядке были расставлены какие-то непонятные вещи, будто от старьевщика: статуэтки, куклы, засушенные букеты, вазочки, вроде бы и мусор, но чувствовалось, что во всем этом была сила и какой-то сакральный смысл.

– В центр ее! Сейчас твое желание сбудется, – радостно провозгласил демон.

Донован послушно потянул меня к печати, но я ухватилась руками за косяк, пытаясь сопротивляться, даже ногой пыталась зацепиться, принялась брыкаться изо всех сил. Облик мой потек, я старалась вспомнить самую крупную и сильную женщину из всех, кого мне приходилось изображать в этом мире, это была высокая и полная хохотушка с сильными руками. Уверена, она была сильнее некоторых мужчин, но одержимый демоном мужчина умудрился подхватить меня, которая весила в этой форме, наверное, килограмм сто пятьдесят, на руки и затащить в центр круга. Там он навалился на мои плечи, удерживая на месте, а я пыталась сучить ногами и дотянуться хоть до чего-нибудь, чтобы испортить ритуал.

Демон, не обращая внимания на нашу возню, запел что-то заунывное и ужасающее, от чего холодок побежал по спине и поднялись все волосы на теле. Поняв, что сопротивляться бесполезно, я выдохнула и попыталась опять предпринять попытку выпить энергию одержимого. Было ощущение, что я пытаюсь вдохнуть воду, сама моя сущность противится этому, но я все равно изо всех сил пыталась пересилить естественные реакции своего тела.

Продолжал выть демон, переходя то на визгливые режущие уши ноты, то гудя, будто при горловом пении. Я увидела, как вокруг печати закружил ветер, появились непонятные черно-серые тени, будто танцующие кругом. И почему-то подумалось, что это духи умерших в этом доме. Я даже разглядела среди них призрак женщины в строгом черном платье с алмазной брошкой на шее – тетки Алисии.

А потом я ощутила это: цепи, которые принялись сковывать меня по рукам и ногам. Нет, не физические, а энергетические. Они пытались привязать меня к Доновану, полностью подчинить и… да, сделать так, чтобы я не могла поглощать энергию ни от кого другого. Мои энергетические каналы выламывали, будто руки из суставов, а сила ускользала, внутри набух знакомый ледяной ком голода.

– Вот так, – пробормотал демон, чувствуя, что у меня уже нет толком сил на сопротивление. – Вот так. Будет тебе личная пиявка, раз тебе так хочется, – он мстительно рассмеялся, а потом велел: – что застыл? Неси амулет забвения.