Хозяйка дома на холме

– Эндрю Водаровски, хозяин «Цветущей акации» и по совместительству мой старинный друг. Леди Алиса Де Нанди, хозяйка Дома на холме, - представил нас друг другу Де Сорель.

– Вы намного красивее, чем я себе представлял! – Эндрю смотрел на меня бархатным кошачьим взглядом. Большой палец слегка поглаживал мою, всё ещё зажатую в его руке ладонь, вырисовывая на ней круги и зигзаги.

– Бабник! – сразу решила я.
– Но очень харизматичный.

Сама того не замечая, я улыбалась ему в ответ, а вот Де Сорель внезапно нахмурился, глядя на наши сцепленные руки.

– Эндрю, мы здесь по делу, нам с леди Алисой очень многое нужно обсудить. Мне и так пришлось отменить очередную проверку портовых складов. Надеюсь, наш столик готов?

– Какой же ты зануда, Доминик! Разве можно говорить такое в присутствии хорошенькой барышни?! Леди Алиса, если что, я ради встречи с вами готов отменить все свои дела! – Эндрю ещё раз поцеловал мою руку, в его глазах искрились озорные смешинки.

– Эндрю! Ты испытываешь моё терпение! – в голосе Де Сореля зазвенел металл.

Водаровски шутливо выставил перед собой руки, растопырив пальцы:

– Всё, всё, понял! Столик накрыли на твоей любимой террасе, там вас никто не побеспокоит. Хотя бы поешь нормально, когда ты последний раз ел по-человечески, а не так – вечно на ходу? Ладно, ладно! Прошу за мной!

Обернувшись, Эндрю по заговорщицки подмигнул мне, поднимаясь по ступеням и открывая дверь.

Внутри ресторанчика было очень уютно. Светлый зал в бежево-шоколадных тонах. Кое-где обстановку разбавляла ненавязчивая позолота. Много легких тканей, которые колыхались от каждого дуновения ветерка, придавая помещению воздушности. Почти все столики были заняты – приближалось время обеда.

На второй этаж вела кованая винтовая лестница. Здесь зал был поменьше, и он был как бы разделён на отдельные зоны небольшими шёлковыми ширмами и цветущими растениями в высоких кадках. Удобные диванчики располагали к длительному времяпровождению, обстановка была несколько интимной. Народа здесь было значительно меньше, я заметила несколько парочек и то, только потому, что нам пришлось идти через весь зал, к двери, ведущей на небольшую открытую террасу.

На террасе стояло всего два столика в окружении плетёных кресел с мягкими подушками. Сама терраса как бы была частью здания, имела крышу и боковые стены, не было только передней части.

Я сразу подошла к деревянному резному ограждению, отсюда открывался чудесный вид на море, при этом саму террасу удачно прикрывали плакучие ветви деревьев так, что с набережной её навряд ли можно было рассмотреть.

– Какая красота! – вырвалось у меня.

– На этой террасе отдыхают только самые близкие мне люди, - ответил Эндрю. Вид при этом у него был совершенно серьёзный. Я приняла к сведению, что попала в круг этих избранных и кивнув, едва слышно, чтобы этого не услышал Де Сорель прошептала:

– Спасибо…

Он едва уловимо кивнул в ответ. Затем его лицо неуловимо преобразилось из серьёзного снова становясь беззаботно весёлым, он повернулся к Де Сорелю, хлопнул в ладоши и громко объявил:

– Стол накрыт, всё как ты любишь! Я должен оставить вас – дела! Наслаждайтесь!

Почти дойдя до двери, он обернулся и шутливо добавил:

– Леди, прошу вас, не обижайте моего малыша Доминика!

– Эндрю! Я тебя сейчас прибью! – пригрозил Де Сорель.

Тот задорно поклонился, уворачиваясь от запущенной в его сторону подушки и, смеясь, скрылся за дверью.

Де Сорель подошёл к двери, поднял подушку, которую сам только что кинул в своего друга, и вернул её назад в кресло.

– Садитесь, надо поесть, пока всё не остыло. Здесь вкусно готовят – вам понравится.

На столе стояло несколько блюд, накрытых большими блестящими колпаками, Де Сорель методично поднял каждый из них и отнёс внушительную стопку на свободный столик.

Я выбрала кресло стоящее так, что с него было видно море. Усевшись, принялась разглядывать расставленные на столе угощения, надо сказать, что их с лихвой хватило бы человек на пять, не меньше. Крем-суп, салат из свежих овощей, жаркое и конечно рыба. Креветки, такие крупные – я даже не знала, что такие бывают. В центре стола стояло блюдо с крошечными пирожными и клубника со сливками, а ещё помимо пузатого кувшина с ягодным морсом - бутылка светлого вина.

Я едва дождалась, когда мой спутник сядет за стол, чтобы соблюсти приличия и не начинать обед без него, так хотелось всё попробовать.

Какое-то время мы молча просто ели. В «Цветущей акации» действительно очень вкусно готовят, или это Эндрю для друга так расстарался? Сомневаюсь, что земский прокурор обычно заказывал весь этот набор, особенно пирожные с клубникой. Думаю, это хозяин ресторанчика сам проявил инициативу, зная, что его друг будет обедать с дамой. Не смотря на то, что я припечатала ему клеймо «бабник», Эндрю мне понравился, с ним было легко и весело. И сейчас, попробовав большую часть блюд, я уже подумывала, не продать ли ему рецепт моего майонеза?

Когда я уже добралась до пирожных и клубники, Де Сорель, поставив локти на стол и сцепив пальцы в замок, тяжело вздохнул и объявил:

– Нам нужно серьёзно поговорить!

Кажется, он повторяется.

– Так мы вроде именно для этого и встретились! – я с сожалением отложила в сторону облюбованное пирожное, разговаривать с набитым ртом, как бы не комильфо. Интересно, можно попросить Эндрю забрать эти пирожные с собой?

– Откуда вы свалились на мою головы? – Де Сорель тяжело, даже с каким-то надрывом вздохнул, впиваясь в меня гипнотическим взглядом своих бездонных глаз.

Чуть не ляпнула, что свалилась я не на него, а в овраг, тот самый, что разделяет наши участки, но вовремя прикусила язык.

– Откуда вы взялись? Почему не откликнулись сразу, когда не стало прежней хозяйки Дома? Продолжал он.

Полагаю, вопрос чисто риторический, но я всё же ответила:

– Думаю, вы как ближайший сосед и страж межмирового разлома, знакомы с трагической историей нашей семьи…. Моя мать… она рано ушла из дома, вероятно у неё были на это свои причины, во всяком случае, она мне об этом никогда не рассказывала. Впрочем, и о своёй прежней жизни - тоже. До недавнего времени я даже не подозревала, что меня ожидает некое наследство, известия об этом дошли до меня с некоторым опозданием. И вот я здесь! Скажите, что бы стало с домом, если бы я не объявилась вовремя?

– Дом бы продали с торгов, а вырученную сумму положили на счёт, до появления нового наследника.

Справедливо. Вот только Дом, перестал бы быть Домом в том самом понимании, коим он был сейчас. Его сердце просто перестало бы функционировать, дух рода исчез, развеявшись, а с ним схлопнулись бы все временные карманы, в которых день за днём проживают лучшие моменты своей жизни все прежние хозяйки Дома.

Дом, он стал бы самым обычным старым домом – таких в городе сотни.

Я, прищурившись, в упор, сердито глянула на господина земского прокурора, словно он сам лично был виновен в том, что Дом так долго оставался без настоящего хозяина, но почти сразу устыдилась, напомнив себе: - Успокойся, он ведь не знает нашего семейного секрета, он действительно хотел как лучше.