Хозяйка проклятого дома

— И чему ты удивляешь? — в отличие от нас с адвокатом, Кагэ выглядел совершенно безмятежным. Откинувшись на кровать, он сладко потянулся, отчего короткая рубашка задралась намного выше живота, показывая отличный пресс, и продолжил, перемешивая разговор зевотой. — Мы уже ни единожды встречали необычных существ: русалка, монстр, с которым дрался Югата, розы-убийцы. Да я и сам со странностями. Поэтому дух в особняке не должен тебя волновать — он ведь не материален и потому безобиден.

— Не стану утверждать наверняка, — я покачала головой. — Я же сказала, что девушка прогнала русалку. Следовательно, она может влиять на наш мир из своего зазеркалья.

— В любом случае, она не нанесла тебе вреда, и дважды предупредила об опасности. Пока запишем ее в нашу команду. Ох, как подумаю о том, что кто-то рыскал в доме, аж кулаки чешутся! Надо скорее разобраться с этим советом и вернуться в особняк.

— А ты как считаешь? — я с любопытством взглянула на адвоката.

— Как ни прискорбно, я согласен с Кагэ. Мне не нравится, что Вам будет угрожать опасность, но почему-то я уверен: мы уже настолько влезли в это дело, что пока не распутаем до конца, покоя нам не видать.

— Ого, быстро учишься! — смотритель поаплодировал, и поднялся было потрепать Югату по голове, но был сильным толчком отправлен обратно на кровать.

— Выглядишь неважно. Поменьше паясничай, лучше отдыхай. Нам не нужен слабосильный помощник!

— Без проблем, — буркнул смотритель, и заполз на кровать подальше. Свернулся клубком, укрыв ноги куском покрывала.

Я кинула взгляд на часы и вскочила — до собрания оставались считанные минуты. Если задержусь, достанется от братца!

— Ладно, я на совет. Ведите себя так, словно вас нет. И постарайтесь сегодня не подраться!

Несмотря на возможность опоздать, я не отказала себе в удовольствии посмотреть на смутившегося адвоката, заалевшие уши смотрителя и вышла из комнаты. Все-таки в чем-то они еще дети! Неужели парни и впрямь думали, что заклеенная пластырем бровь одного, синяк на скуле другого и разбитые костяшки ничего мне не скажут? Я фыркнула, и бегом спустилась с лестницы.

На совет я успела в последнюю минуту, когда в зале собралась почти вся фамилия, не считая меня да Мэй. Под осуждающими взглядами родственников я поздоровалась, кое-как пригладила распушившийся хвост, оправила костюм и скоренько уселась по левую руку от мамы. Пока позволяло время, не без интереса оглядела торжественно украшенный зал: стены со старинными картинами, белоснежные занавески на окнах, подвязанные алыми лентами, вазы со свежими цветами. Все было чисто, опрятно и элегантно. Как раз по вкусу сидящих за столом одиннадцати человек. В этот раз братец расстарался, чтобы на совете присутствовали все старшие родственники. Тетушка, которая сидела рядом с Шуно во главе стола, ободряюще мне улыбнулась, и на душе сразу стало легче.

— Асаяке, где ты была весь день? Я хотела с тобой поговорить, — накрыв мою руку маленькой, холодной ладонью, обратилась ко мне мама. Вообще-то разговаривать на семейном собрании на посторонние темы считалось дурным тоном, но пока не пришла кузина, брат совет не открывал. Я слегка повернулась, чтобы видеть своих родителей. Промелькнула печальная мысль, что мы все чаще встречаемся на собраниях, а не в уютной домашней обстановке. Но, несмотря на то, что из-за ежемесячных поездок родителей мы виделись мало, я искренне их любила и знала, что они отвечают мне тем же.

Родители выглядели весьма занятной парой, полной противоположностью друг друга. Отец был невысокого роста и весьма полный. На каштановых висках рано появилась седина, но в отличие от многих его современников, он не скрывал ее, а заслуженно гордился. Папа работал в основном с иногородними фирмами, и, путешествуя, зачастую попадал в передряги. Однако убедить его работать в главном офисе брату так и не удалось. Трудно представить человека более твердого в своих решениях, чем мой отец! Что, впрочем, и являлось главным его недостатком — уверенность в правильности выбранного пути зачастую перерастала в обычное упрямство.

Мама, напротив, была женщиной высокой и худощавой, с очень красивыми глазами цвета лазури. Ее светлые волосы завивались в очаровательные кудряшки, спускаясь ниже плеч. Из-за того, что много болела, мама частенько нервничала по пустякам и могла закатить скандал, но после вспышки гнева быстро успокаивалась, радуя домашних теплыми смущенными улыбками.

Когда родители стояли рядом, или прогуливались под руку, разница в росте становилась особенно заметной. Но только постороннему зрителю, увидевшему их первый раз. Стоило людям узнать родителей лучше, как они переставали обращать на это внимания. Союз родителей был на редкость удачным — все годы брака они прекрасно дополняли друг друга.

— Экономка сказала, что вы приедете только к обеду, и я немного прогулялась… Не одна, не волнуйтесь. Меня сопровождал Югата, — быстро добавила я, когда заметила их беспокойство.

— О, тогда ладно, — сразу успокоилась мама, зато отец, слегка нахмурив брови, строго поинтересовался:

— А ты не слишком ли много времени проводишь с этим молодым человеком?

— Дорогой, мы много раз это обсуждали, — вторая мамина рука легла на ладонь отца, и он что-то проворчал под нос, но возмущаться перестал. Мама всегда умела успокаивать его одним словом.

Надо заметить, что именно маминой идеей было сделать Югату семейным адвокатом. После второй попытки похищения я была искренне возмущена парой теней, которые следовали за мной повсюду. Тогда, наслушавшись моих жалоб, мама поговорила с отцом и через неделю мне второй раз представили Югату. Уже не скромного мальчика, а красивого и уверенного в себе двадцатитрехлетнего мужчину. Но даже наедине адвокат обращался ко мне на «Вы» и называл одзё — «молодой госпожой», и я все никак не решалась напомнить ему о былой дружбе. До сегодняшнего дня.

— Как там Югата-кун? С ним все хорошо? Шуно упоминал, что он был в больнице.

— Да, несколько дней назад. Но врач говорит, ничего страшного.

— А что произошло? — спросил папа. Я знала, что, несмотря на все его бурчания, адвоката отец уважал и желал ему благополучия.

— Неприятная ночная прогулка, — я рассудительно умолчала про то, с кем он встретился. Пусть лучше думают, что адвокат наткнулся на любителя чужих кошельков, чем на непонятное потустороннее существо.

— Передавай ему привет и пожелания скорейшего выздоровления, — мама наклонилась ко мне и тихо, чтобы отец не расслышал, произнесла. — Но я слышала, ты тоже поранилась.

— Тетушка поведала?

— Она ничего подробно не рассказала, отец вертелся рядом. Только поставила перед фактом, чтобы я не переживала, если об этом упомянет Шуно. Сильно досталось?

— Нет, пара царапин и ожог. Ты же знаешь, какая я неловкая и невнимательная, — я сказала правду. Будь я сообразительней, то не попала бы в лапы к русалке, и может, достала бы ключ, не обжегшись кислотой.

К счастью (или наоборот?) мама действительно привыкла к моим злоключениям. В детстве и юности я что ни день зарабатывала новые синяки и шишки, причем самым неожиданным образом.