Хранители

– К тому же ты не дорассказал нам про Дельфы, - поддержал друга Рип.

Юноша посмотрел на Винклера, как на сумасшедшего. Он явно не понимал, как можно думать о чем-то еще, кроме безоглядного бегства отсюда.

– Страшное место, - путники единогласно решили не делать этой ночью привал, а как можно дальше отойти от неистовств вакханалии. – Где мы только не были, но кто бы мог подумать, что на родной Земле встретим столько бессмысленной жестокости, - Эйсай покачал головой.

– Кто-то из мудрых сказал: история Земли – это история войн и катастроф, или что-то в этом роде. Как все мудрые и древние, он, наверное, как всегда оказался прав.

– Мы видели всего одно убийство, что случиться останься мы на Земле чуть дольше?

– Стали бы такими же землянами, во всем схожими с остальными.

Сам не свой от случившегося, Персей всю дорогу молчал, периодически хмурясь чему-то своему.

Винклер попытался отвлечь юношу,

– Ты будешь, или нет дорассказывать о Дельфах? Сейчас самое время. Лес, тишина, вокруг ни души, идти еще далеко, а за интересной историей путь вдвое короче.

– Не хочу, - не глядя на него, насупился юноша.

– А вот мы хотим.
– Поддержал друга Эйсай. – Идем неизвестно куда. Нам просто повезло, что в попутчики достался такой знаток, как ты. Наверняка и про Дельфы, и про оракула ты знаешь много интересного.

– Ну же, Персей, - внес свою лепту император.
– Не молчи, говори, все что хочешь, только говори, вот увидишь, сразу станет легче.

– Она его растерзала… - всхлипнул юноша… - собственная мать.

– Не думай об этом. Тебе еще жить и жить в этом мире, а он, как и многие другие, далек от совершенства.

– Но мать… неужели не узнала…

– Она не понимала, что делает. Когда настанет утро, и разум вернется к ней, Агава ужаснется содеянному и будет карать себя за это всю оставшуюся жизнь. Хватит, постарайся забыть о произошедшем хотя бы на время. Лучше, действительно, расскажи нам, что ты знаешь о Дельфийском оракуле.

Юноша вздохнул.

– На чем я остановился?

– На том. Что Гея-земля передала храм своему правнуку Аполлону, - охотно подсказал Рип.

– Ну, значит, охранял тот храм страшный змей Пифон. Аполлон убил Пифона и основал на месте древнего прорицалища собственный храм, поручив строительство великим зодчим Трофонию и Агамету. Легенда говорит, что бог, по окончании работы, обещал заплатить им на седьмой день. Но чреваты сделки с богами, ибо на седьмую ночь Трофоний и Агамет умерли, так и не получив обещанного. Сейчас храм - это целый город. Многие государства хранят в нем свою казну. Говорят, на Храм приходится середина мира, поэтому там стоит Омфал - тот самый камень, что проглотил Кронос вместо Громовержца…

Персей еще долго рассказывал. Оседлав любимого конька, мальчик и сам не заметил, как увлекся. Он говорил про орлов, которых выпустил Зевс, желая определить центр Земли, он рассказывал про жриц Пифий, про знаменитых братьев архитекторов у которых, вернее, у одного появился свой оракул…

Незаметно, рассвет посеребрил верхушки деревьев, Никта уступила место ненасытной Эос, и вместе с темнотой ушли воспоминания о прожитом. Приветствуя рассвет, защебетали птицы, словно только этого и ждал, зашелестел ветер и унес страхи ночи, безумных женщин и несчастного царя. Тот же ветер, наверняка это был западный Зефир, принес успокоение и… уверенность, что все будет хорошо.

Они все еще шли по лесу, был полдень. Неожиданно, в мирную какофонию пения птиц и шелеста листвы ворвался совсем несвойственный лесу звук.

– А-а-й-й-я-я-а-а!!

Оружие, как по волшебству оказалось в руках людей.

Раскачиваясь на веревке-маятнике, привязанной где-то среди ветвей нависающего над тропинкой дерева, продолжая самозабвенно орать, на дорогу вылетела… женщина.

Ростом она была почти как Винклер, с не по-женски широкими плечами и мускулистыми руками. Поверх одежды на крикунье были блестящие доспехи, а довершал картину небольшой широкий меч.

Расставив ноги и вытянув оружие в сторону путников, незнакомка радостно улыбалась.

– Я – Медуза, - голос был грубый, почти мужской. – Эта часть дороги моя, если хотите пройти дальше, платите мне дань!

Длинные, давно нечесаные и немытые волосы торчали во все стороны, их трепал ветер и казалось, что это щупальца, или змеи копошатся в голове. Во всяком случае, еще не отошедшему от ночных бесчинств Персею, наверняка виделось именно так, потому что мальчонка сначала побелел, затем лицо пошло красными пятнами. Он сделал несколько неуверенных шагов к лесу, явно намереваясь задать стрекоча, но на последнем шаге передумал и проворно спрятался за спиной Эйсая.

– Мы бедные путники, идем в храм Аполлона, никому не делаем зла, пропусти нас, добрая женщина, - попытка императора полюбовно загладить инцидент возымела определенный успех - Медуза оскалилась.

– Вот я сейчас потрясу мирных, бедных путников, глядишь, станете еще мирнее и беднее, - откинув голову, она загоготала своей шутке.

– А если мы против?
– Рип поудобнее перехватил парализатор.

– Тогда кто-то из вас станет короче… на голову!

– Наверное, тебе не попадались настоящие мужчины, - предположил Эйсай.
– На грабеже крестьян можно и осмелеть.

– Мужчин попадалось много, и почти все они храбрились, называя себя настоящими, потом в Элладе становилось на одного настоящего мужчину меньше. Так что я не знаю, кого вы называете: настоящий мужчина.

– Не могу сдержаться, когда при мне похабят род людской, - Эйсай протянул Персею парализатор.
– Подержи.

– Что ты задумал?

– Косточки поразмять, - подмигнул Винклеру Эйсай.

– Только не долго, - предупредил Рип.
– Нам до Дельф еще топать и топать.

– Обижаешь.

Нихонец вышел вперед.

– Ну как, Медуза, поиграем?

Женщина поудобнее перехватила меч.

– Ты безоружен, чужак.

– Тебя это смущает, или боишься?

Не дожидаясь продолжения, разбойница, бешено вращая оружием, наверняка насмотрелась показательных боев, понеслась на юношу.

Эйсай не шевелился, но когда нападавшая подошла достаточно близко, он ушел в сторону, одновременно присев и выставив ногу. Увлекшаяся атакой разбойница плюхнулась прямо в дорожную пыль.

Когда она поднялась, перекошенное и чумазое лицо слабо напоминало человеческое.

– Осторожнее!
– крикнул другу Рип.
– Она рассердилась не на шутку.

– Медуза, не кривись, ну подумаешь, упала, - подлил масла в огонь Эйсай.
– Правда, прическу немного подпортила, так она и так у тебя…

Занеся меч, женщина кинулась на обидчика.

Тренированный в лучших традициях школ боевых искусств, Эйсай грациозно ушел в сторону.

Так они и кружили. Разъяренная фурия и веселеющий с каждым разом нихонец.