Хранительница. Памятью проклятые
Шрифт:
— Ну уж нет, мне скоро уже уходить, я не могу оставить тебя в таком состоянии. Хранительница не должна унывать и жалеть себя.
— Я унылая посредственность…
— Была, — не щадя моих чувств, согласился Илья, — но потом столкнулась с проклятыми и, вместо того, чтобы сбежать, решила помочь.
— И угробила ни в чем неповинную девушку, — огрызнулась я. Смерть Оксаны мне удалось перенести на удивление легко, и от этого почему-то было стыдно. Я чувствовала вину, но не испытывала особого горя от потери.
Справедливости ради, наверное, стоило бы признаться, что мне в последнее время
— Она бы умерла в любом случае. Но ты хотя бы пыталась ее спасти.
— Илья…
— Просто прекращай себя жалеть, вставай и иди сюда, — приказал он, — не пожалеешь.
Не став с ним спорить, я резко поднялась, от чего стул угрожающе качнулся назад, но не позволил моему плохому настроению себя перевернуть и упрямо встал на все четыре ножки.
К Илье я шла с четким намерением глянуть на Влада одним глазком, а потом вновь вернуться на кухню и заняться самокопанием.
То, что я увидела, заставило меня забыть о своих планах.
Тело городового, как и раньше, лежало на кровати, вот только теперь лицо его было укрыто какой-то черной полупрозрачной пеленой. Подрагивающей и совершенно неприятной на вид. Наверное, даже опасной.
Не отдавая себе отчета в своих действиях, я рванулась в спальню, больше напуганная даже не этой черной гадостью, а отсутствием лярва, но Илья перехватил меня, прижал к себе и весело заговорил:
— Если тебе интересно, то именно так дикие лярвы заселяются в свои тела. К сожалению, самое интересное мы пропустили, — перехватив меня крепче, когда я молча попыталась его ударить, он оптимистично продолжил, — но ты просто можешь поверить мне на слово. То, что люди не могут видеть лярву — великое благо в первую очередь для них же. В противном случае психиатрические лечебницы были бы переполнены.
— Он…
— К утру будет в полном порядке. Первый этап самый быстрый и простой. То, что ты видишь сейчас — промежуточная стадия. Потом он полностью займет тело и еще некоторое время будет возвращать себе контроль над ним.
— И что мы будем делать? — заторможено спросила я.
— Прощаться.
Вот вы когда-нибудь прощались с тем, кто пытался вас использовать, но потом спас, но спас тоже с какими-то своими тайными расчетливыми планами, а под конец спас вроде как просто так? Из исключительно теплых чувств?
И я тоже нет.
Потому просто долго мялась в прихожей, не зная, что сказать. Илья, кажется, к таким прощаниям был привычен. Он быстро записал номер на бумажке, всунул его мне в руку и наставительно велел:
— Обзаведешься телефоном — звони. В интернете я, так уж и быть, сам тебя найду.
Меня крепко обняли, трогательно чмокнули в макушку и задумчиво спросили, не разжимая объятий:
— Кофейня тебе точно не нужна?
— Илья…
Я совершенно точно не представляла, что я буду делать с его зефирным детищем, что делало меня не то, чтобы беспомощной, но крайне нервной.
— Понял-понял, — меня все еще не отпускали, и это было на удивление приятно. Ровно до его следующих слов, — а может, плюнуть на все и забрать
тебя с собой?— И будут искать пустившихся в бега двух идиотов: несостоявшегося городового и вроде как состоявшуюся хранительницу, — проворчала я, решительно высвободившись из объятий.
— Нда. Забавно вышло бы.
Вот только я не видела в этом ничего забавного. Но это же Илья, кто знает, какие странные мысли бродят в его не такой уж и светлой голове?
Быстрый взгляд, что он бросил на дверь, за которой лярва продолжал творить что-то жуткое с телом Влада, я заметила, но очень благоразумно не стала об этом сообщать. Ну опасается он нечисти первой ступени, так кто бы на его месте ее не боялся? Уж точно не я.
— Что ж, мне пора, — протянул Илья, с сомнением потянувшись к замку.
— Пора, — не стала спорить я.
— Буду ждать тебя в гости. Как только устроюсь, приглашу, ты же не откажешь? — оптимистично спросил он, хотя мы оба прекрасно понимали, что устроиться он сможет еще нескоро. Но даже осознавая это, я бодро подтвердила:
— Конечно, не откажу.
В конце-то концов, рано или поздно у него ведь и правда получится найти свое место в жизни. Очень теплое и уютное место. Я в это верила.
Входная дверь открылась тихо, хотя мне казалось, что зловещий скрип в сложившейся ситуации был бы уместнее.
— Лесь, утром, когда Влад придет в себя, ты будь рядом с ним, ладно? — попросил он, замерев на пороге.
— Зачем?
— Чтобы он глупостей не натворил. Конечно, я не сомневаюсь в его силе воли, но дикий лярва… — Илья передернул плечами, — для быстрого пополнения резерва он может просто выпить весь дом.
— И как я ему помешаю? — ужаснулась я, уже планируя хватать Илью и затаскивать обратно в квартиру. И не выпускать, пока Влад не придет в себя. А потом… ну, отвлеку я нашего городового как-нибудь, чтобы этот преступный элемент сбежал.
— Придумаешь что-нибудь, — и столько веры в мои силы было в его голосе, что я даже немного приободрилась. Ведь правда, это всего лишь Влад, ну что, я не смогу с ним справиться?
Здравый смысл упрямо твердил, что с Владом я бы, может, как-нибудь и справилась, но с лярвом…
— Ладно, справлюсь, — решила я, хотя желание не пущать Илью, пока все самое страшное не останется позади, никуда не делось. Но это было бы слишком малодушно и трусливо. А мне нельзя быть трусливой.
Хранительница я, в конце концов, или не хранительница? Пока, конечно, не очень-то и хранительница, но это только до первого солнечного рассвета, а там уже и нечистью стану, и хранительницей полноценной, и… может и правда пойти к родителям в племянницы?
Меня еще раз хорошенечко сжали в крепких объятиях:
— Береги себя, Лесь.
Глава 17. Последний рассвет
Береги себя… Легко сказать! А как себя беречь, когда тело на кровати, всю ночь пролежавшее неподвижно, вдруг вздрогнуло, выгнулось и со страшным хрипом втянуло в себя воздух. А ведь до этого оно не дышало!
К Владу я бросилась раньше, чем сообразила, что не знаю, как ему помочь. Просто подлетела к кровати и застыла, не зная, за что хвататься — то ли за городового, то ли за сердце.