Хребет Индиго

Солнце и пот пошли бы на пользу моей голове. Мне нужен был день тяжелого ручного труда. Может быть, если я доведу себя до изнеможения, то засну без снов о Уинн.

Я как раз подошел к инструментальному столу, готовый загрузить свежий моток колючей проволоки и оцинкованные зажимы для столбов, когда в кармане моих джинсов зазвонил телефон.

— Привет, Конор, — ответил я.

— Гриффин.

Мое сердце замерло от паники в его голосе, но мои ноги уже двигались, бегом направляясь к двери магазина.

— Что случилось? Ты ранен?

— Это...

— Это что? Поговори со мной.

— Я начал на хребте Индиго. В том угловом посту.

— Да, — когда я выскочил на гравий за дверью, я уже бежал. Может, он и молод, но Конора это не испугало. — Конор, расскажи мне, что случилось?

Из его рта вырвался всхлип.

— Я уже еду, — сказал я, но не закончил разговор. Вместо этого я сел в свой грузовик, подключил телефон к Bluetooth и держал Конора на линии, пока ехал.

— Дыши, Конор.

Из его легких вырвался вздох. Моя нога вдавила педаль газа, и я помчался к повороту.

— Я как раз съезжаю с гравийной дороги, — сказал я ему, свернув на двухколейную дорожку, которая шла вдоль линии забора.

Он ничего не ответил, только продолжил эти душераздирающие, приглушенные рыдания.

Грузовик дребезжал так сильно, что казалось, будто у меня трясутся кости. Эти дороги не были асфальтированными или гладкими, они просто износились от времени, когда мы ехали через поля. Колеи были испещрены ямами, камнями и провалами. Они не были рассчитаны на скорость больше пяти миль в час. Я ехал со скоростью двадцать.

Мой желудок скручивало с каждой минутой. Боже, не дай ему пострадать. Если бы он порезал руку, руку или ногу и пошла кровь, нам потребовалось бы время, чтобы добраться до больницы. Слишком много времени. И я отправил Конора на один из самых дальних концов ранчо.

Наконец, через двадцать минут я заметил вдалеке грузовик с ограждением. На горизонте вырисовывались горы.

— Я здесь, — сказал я и завершил разговор.

Мои шины с пробуксовкой остановились. Облако пыли взметнулось над дорогой, когда я выскочил из грузовика и трусцой побежал к Конору.

Он сидел, прислонившись к покрышке, подтянув колени и свесив между ними голову. Одна рука свободно свисала рядом с ним, другая прижимала телефон к уху.

— Конор, — я положил руку ему на плечо, быстро проверив его. Никакой крови. Никаких видимых сломанных костей. Все десять пальцев. Два уха и две обутые ноги.

Он поднял голову, и его телефон упал на траву. Следы слез запятнали его загорелое лицо.

— Это Лили.

— Лили...

— Г-грин, — выдохнул он. — Лили Грин.

Грин. Одна из медсестер в доме престарелых, где жила моя бабушка до своей смерти, была Грин.

— А что с Лили Грин?

По лицу Конора потекла ещё одна слеза.

— Вон там.

— Там... — протянул я, и мой желудок нашел новое дно.

Нет. Только не это.

Я тяжело сглотнул и встал, зная без вопросов, что я собираюсь найти.

На свинцовых ногах я прошел по высокой траве к угловому столбу и перелез через забор. Мои ботинки шли по той же грубо протоптанной тропинке, по которой, должно быть, шел Конор.

Надо мной в голубое небо поднималась башня хребта Индиго. Ее смелая скальная поверхность освещалась солнцем. Это место было столь же пугающим, сколь и прекрасным. Сплошная стена скал, прорезавшая поля по такой суровой линии, что казалось, будто гора рассечена от макушки до пят. Скалы у ее основания были такими же черными и суровыми, как лицо утеса.

Я карабкался к скалам, которых избегал целую вечность. Я не был по эту сторону забора уже много лет. С тех пор, как нашел тело.

Последнее тело.

Мой взгляд упал на прядь светлых волос. На белое платье. На изуродованные конечности. На реку крови.

На Лили Грин.

3. УИНСЛОУ

— Я собираюсь сбегать домой и взять новую рубашку, — сказала я Дженис, нахмурившись на беспорядок, который я устроила из своей белой блузки.

Мой рукав, испачканный черным кофе, был таким же бедствием, как и мой стол. Папки, отчеты и липкие записки загромождали коричневую деревянную поверхность. Или она была серой? Я не видела ее уже два дня.

Я была официально похоронена.

Когда Дженис пришла сказать мне, что пришло время еженедельного собрания сотрудников с администрацией — неофициального постоянного собрания, которого не было в моем календаре, — я так торопилась присоединиться к ним, что, когда я пошла взять свою кружку с кофе, из кружки выпрыгнула капля и забрызгала мою рубашку.

— Ты позвонишь мне, если что-то случится? — спросила я.

— Конечно, — Она улыбнулась и пошла к двери, остановившись на пороге. — Ты молодец, Уинслоу.

— Правда? Потому что мне кажется, что я тону, — в этом я призналась бы только Дженис. Она была моим единственным союзником на станции. Завоевание людей шло медленнее, чем я ожидала. Намного медленнее.

Дело было в моем возрасте. Никто открыто не признавался, что считает меня слишком молодой — не в лицо. Но в косых взглядах были невысказанные слова. Сомнения.

Я справлюсь с этой работой.

Возможно, другие сомневались во мне, но я не собиралась сомневаться в себе. По крайней мене сильно.

— Сейчас ты пьешь из пожарного шланга, но потом станет легче, — пообещала Дженис. — И люди здесь придут в себя. Дай им время.

Я вздохнула.

— Спасибо.

Она уверенно кивнула мне, а затем скрылась за своим безупречным столом.

Достав из нижнего ящика сумочку, я пролистала стопки отчетов, которые нужно было просмотреть, и резюме офицеров, которые нужно было прочитать. Сегодня вечером я возьму еще одну стопку домой и прочту их, как и вчера вечером. Я находилась в режиме обучения, пытаясь ознакомиться с персоналом. Я также попросила Дженис достать все дела за последние три месяца, чтобы я могла понять, какие преступления происходят в Куинси.

До сих пор это были всего лишь четыре пьяных водителя, сорванный школьный праздник, одна драка в баре и бытовая неурядица. Дженис предупредила меня, что среди этих дел есть арест за употребление метамфетамина, но я еще не добралась до этого дела.

В целом, досье на офицеров были тонкими, слишком тонкими. Отчеты были короткими, слишком короткими. И все было написано от руки на бумажных шаблонах.

Дедушка не шутил, когда говорил мне, что департамент полиции Куинси нуждается в толчке в будущее. Хотя "толчок" кажется слишком мягким словом. Нам нужен был бульдозер.