Хроника

A.982

982 г. ^a Рождество Господне император отпраздновал в Салерно, а Пасху ¹– в Таренте. ^a

^b Он между тем так управлял Римской империей, что удержал все, о чем ранее заботился его отец, и, мужественно отразив напавших на него сарацин, совершенно изгнал их из своих земель. Узнав, что Калабрия испытывает великое бедствие от частых набегов греков и грабежей сарацин, [цезарь] призвал для укрепления своего войска баварцев и отважных в бою аламаннов; сам же он, вместе с герцогом Отто, сыном его брата Лиудольфа, поспешил к городу Таренту, которым овладели греки и уже укрепили гарнизоном, мужественно его осадил и в короткое время взял штурмом. Стараясь также победить сарацин, с сильным войском опустошавших [окрестности], он отправил туда надежных лазутчиков, давших ему точные сведения о врагах. Сначала он победил и загнал их внутрь какого-то города ² , а затем, когда они выстроились для битвы в поле, перебил в огромном числе. Однако те, внезапно собравшись, разом ринулись на наших и перебили 13 июля ³ слабо сопротивлявшихся: копьеносца Рихера, герцога Удо ⁴ , графов Титмара, Бецелина, Гебхарда, Гунтера ⁵ , Эцелина и его брата Бецелина, вместе с Бурхардом, Деди ⁶ , Конрадом и бесчисленным множеством прочих, чьи имена известны лишь Богу.

982 г. – ----

982 г.

^a-a Лоббен. анналы, 982.

^b-b Титмар, III, 20-24.

^c-c Эккехард, 982.

^d-d Козьма Пражский, I, 25-26.

– ---

Император же, бежав вместе с герцогом Отто и прочими, прибыл к морю; увидев вдали корабль под названием «Саландрия» из Константинополя, он верхом на коне Калонима-еврея⁷ поспешил к нему. Однако тот, пройдя мимо, отказался его принять. Тогда, ища спасения на берегу, он застал там по-прежнему стоявшего еврея, в тревоге ожидавшего решения участи своего господина. Увидев, что враги приближаются, [Оттон] в печали спросил его, что же теперь делать; но, заметив, что у него есть друг среди [экипажа] другой, следовавшей за первой, «Саландрии», он понадеялся на его помощь и опять на коне бросился в море, устремившись к [судну]; узнанный только Генрихом, [своим] воином, который по-славянски звался Золунта, он был впущен [на борт]; наконец, когда его положили в постель капитана этого корабля, тот также его узнал и спросил, не император ли он. Долго стараясь это скрыть, [Оттон] наконец честно признался: «Это я, - говорит, - который за грехи свои по праву ввергнут в такое несчастье. Но внимательно послушайте, что [нам] следует делать! Лучших людей из своей империи я сейчас несчастный, погубил и, пораженный этой болью, не могу и не хону ни в земли те вступите ни друзей их увидеть. Пойдемте же к городу РоссанОу где моего прибытия ожидает жена моЯу возьмем на борт все деньги, которыми я обладаю во множестве, и посетим вашего императора, моего брата м, как я надеюсь, надежного друга в моей беде». Обрадованный этими любезными речами капитан корабля с радостью согласился и весь день и всю ночь спешил добраться до указанного места. Когда они приблизились, тот воин, что носил двойное имя, отправленный вперед императором, вызвал императрицу и находившегося при ней вышеупомянутого Дитриха, епископа Меца, со множеством вьючных животных, будто бы нагруженных деньгами.

Греки же, как только увидели, что императрица вышла из названного города со столькими подарками, бросили якорь и впустили на борт епископа Дитриха с немногими людьми. Император же, сняв по его просьбе грязные и надев лучшие одежды, уповая на свои силы и умение плавать, тут же прыгнул в море, ибо стоял на носу корабля. Один из стоящих рядом греков, схватив его за упомянутые одежды, пытался задержать, но, пронзенный мечом Лиуппо, славного воина, упал навзничь. Греки бежали на другую сторону корабля, а наши, невредимые, пересели в те лодки, на которых сюда прибыли, и последовали за цезарем, в безопасности ожидавшим их на берегу и собиравшимся все же заплатить обещанное грекам вознаграждение. Те, однако, были сильно напуганы и, не веря в его обещания, ушли, вернувшись в родные края; хитростью побеждали они все народы, а теперь почувствовали, что и сами обмануты тем же способом.

«Саландрия» же - это корабль удивительной длины и скорости, который с обеих сторон имеет по 2 ряда весел и насчитывает 150 матросов. Это имя носят два корабля, которые по приказу василевса Никифора, константинопольского императора, отправились в Калабрию собирать дань. Она, хоть и блестяще служит Римской империи, чтобы не терпеть от греков какой-либо тягости, ежегодно уплачивает в Константинополь положенное количество золота. Император же по прибытии этих судов, несущих огонь, который невозможно погасить ничем, кроме уксуса⁸, присоединил их к себе и направил в море, чтобы сжечь собравшийся там флот сарацин. Одно из этих судов, как я уже говорил, отказалось принять его, потерпевшего поражение, на борт, то ли не узнав, то ли опасаясь преследования врагов. Второе же, принявшее его по настоянию воина Генриха, как я уже сказал, в раздражении удалилось.

Невозможно изобразить ту радость, с какой император был принят присутствующими и прибывшими позже.

Все саксонские князья, получив столь горестную весть, собрались, скорбя, и с единодушным смирением просили у Оттона в письмах, чтобы он разрешил им его видеть. Цезарь, услышав об их просьбе, с радостью согласился. В городе Вероне⁹ состоялось собрание, на которое были приглашены все князья, дабы обсудить многочисленные надобности. Только герцог Бернгард вернулся с полпути. Ибо один из его городов¹⁰, который император усилил против датчан укреплениями и гарнизоном, опять был хитростью ими взят и, после того как были перебиты его защитники, сожжен.^b

Славный герцог Отто, сын Лиудольфа, племянник Оттона II, умер внезапной смертью сразу после того, как вернулся с войны против сарацин.

^cИ вот, в то время как все пали духом из-за несчастья и позора государства, одна лишь слабая императрица Феофано из-за свойственного грекам легкомыслия радовалась им, ибо римляне были побеждены войском ее народа. Эти слова возбудили гнев в сердцах всех [князей] и сделали ее ненавистной всей знати.^c

^dB это же время умер Титмар, первый епископ Пражской церкви. Между тем, вернувшись из стана философов¹¹, где он воевал 10 или более того лет, и привезя с собой невероятное множество книг, прибыл славный герой по имени Войтех, который позже звался Адальбертом¹²; по званию иподьякон, он подобно кроткому агнцу среди овец, скорбящих о смерти своего пастыря, ревностно соблюдал погребальные обряды, днем и ночью пребывая в молитвах и раздавая щедрую милостыню. Князь Болеслав и его бояре, увидев, насколько он предан доброму делу, схватили его, привели, несмотря на его сопротивление, к себе и сказали: «Хочешь ты этого или нет, но будешь нашим епископом». Случилось же это избрание недалеко от города Праги, в замке Левом Градце, 19 февраля, в том же году, когда умер епископ Титмар, скончавшийся 2 января.

В это время, вернувшись с сарацинской войны, в Верону прибыл император Оттон II. К нему вместе с избранным епископом прибыл славянский отряд, передав поручение от князя и просьбу духовенства и народа, чтобы он утвердил их выбор.

Итак, светлейший император, согласившись с их просьбой, 3 июня вручил [Войтеху] перстень и пастырский сан, а Виллигиз, архиепископ Майнца, случайно там оказавшийся, в подчинении которого тот находился, посвятил его по приказу императора в епископы, под именем Адальберта. Ибо архиепископ Магдебурга Адальберт, проводя некогда над [Войтехом] обряд конфирмации, назвал его этим именем.

Посвященный 11 июня¹³, он босиком вошел в город Прагу и под пение всего народа занял епископскую кафедру. По совету этого преславного пастыря и при посредничестве своей сестры Марии князь Болеслав в бескорыстной любви к ним обоим пожаловал и утвердил властью церковных канонов все, чем владел до сих пор пражский епископ, и все, что аббатиса Мария желала получить для своей обители.^d

Следует знать, что Козьма, декан Пражской церкви, автор этих слов, приписывает его избрание и посвящение к 969 году от воплощения Господня, тогда как собрание, созванное Оттоном II в Вероне после сарацинской войны, о котором он упоминает в этом же месте, состоялось в 983 году от воплощения Господня.

A.983

983 г. ^a Император провел в Вероне сейм; Генрих Младший, ^a сын Бертольда, ^a был освобожден из-под стражи и назначен герцогом Баварии, ^a тогда как дядя императора Генрих по-прежнему оставался под арестом. Сын императора, Оттон III, был избран всеми государем. После сейма, а также славнейшим образом проведенного в Вероне собрания саксов, швабов, лотарингцев, баваров, итальянцев и прочих [народов], различных родом, языком и одеждой, этот император-август вернулся в Рим, с приличествующим почетом поставив над римской церковью господина папу.

983 г. – ----

983 г.

^a-a Титмар, III, 24.

^b-b Титмар, III, 17-18.

^c-c Адам Бременский, II, 42.

^d-d Титмар, VI, 50.

^e-e Адам Бременский, II, 21-22.

^f-f Титмар, III, 25.

^g-g Бруно, «Жизнь Адальберта».

^h-h Адам Бременский, II, 17.

^i-i Адам Бременский, II, 20-22.

– ---

Иоанн XIV¹ пребывал в должности 9 месяцев.

Умер Фолькмар², епископ Падерборна.

^bСлавянские народы, которые, приняв христианство, в качестве данников служили нашим королям и императорам, раздраженные высокомерием герцога Дитриха³, в едином порыве взялись за оружие.^{b c}В то время князьями у винулов были Мистуи и Виззидрог, под руководством которых и вспыхнул мятеж. Славяне, восстав во главе с этими вождями, огнем и мечом разорили всю Нордальбингию; затем, пройдя остальную Славянию, они сожгли и разрушили до основания все церкви; священников же и прочих церковнослужителей, убивая различными казнями, они не оставили по ту сторону Эльбы и следов христианства.^{c b}Графу Зигфриду⁴, сыну Лотаря, было поведано об этом - еще до того как все это случилось - следующим образом. Он, увидев во сне, как воздух собрался в густое облако, удивился и, спросив, что это значит, услышал такой ответ: «Нынче должно исполниться пророчество о том, что пошлет Бог дождь над праведными и неправедными»⁵. Началось это преступление 29 июня с того, что в Гавельберге был истреблен гарнизон; там же разрушили и епископскую кафедру. По прошествии трех дней, когда первое преступление уже было известно, отряд мятежных славян напал на Бранденбургское епископство, основанное за 30 лет до Магдебургского. Когда с трудом убежали: сначала его третий епископ Фолькмар⁶, а затем, в тот же день, его защитник Дитрих вместе с воинами, тамошнее духовенство было взято в плен, а тело Додило⁷, второго епископа этой церкви, задушенного собственными людьми и уже три года покоящегося в земле, было извлечено из склепа и, будучи до сих пор нетленным в своем епископском облачении, ограблено алчными псами, а затем вторично зарыто в землю. Все богатства церкви были расхищены, и достойным сожаления образом пролилась кровь многих людей. Вместо Христа и рыбака его, почтенного апостола Петра, стали почитаться различные демонические культы; эта достойная сожаления перемена приветствовалась не только язычниками, но и христианами.