Хроники безумного колдуна переродившегося в теле бога

Я посмотрел на Лиму, ожидая ответов, как жаждущий судака в безводной пустыне.

— Нарлос – это крепость, находящиеся на границе с землями Алара, — легко произнесла девушка, словно это знание было частью её самой. — Когда-то крепость принадлежала Илирии, но враждующая страна захватила Нарлос. Армия выслала солдат с четырёх провинций, чтобы вернуть крепость. Но победителей не было, лишь горстка выживших. Всё, что осталось после битвы – трупы и выжженная земля.

В этот момент мне вдруг стало понятно, каждом из нас есть что-то, что живёт не в собственном душевном покое, а раны ещё не зажили.

— Вы многое пережили, — произнесла Милени, её голос был мягким, как ветер на рассвете.

— Бывает и хуже, — коротко ответила Аранольд, поднимая взгляд и гоняя взглядом мрак.

Я отложил любые дальнейшие вопросы, оформив в моменте понимание того, что для многих из нас слова могут ранить. Они открывают окна в эксперименты, которые никому не хотелось бы повторять.

— Я подежурю первой. Утром выдвинемся в путь с первыми лучами солнца, — произнесла Аранольд, и в её голосе, казалось, стала слышна уверенность, окутанная заползшей в сердце тревогой.

Усталость навалилась на меня, как тёплое покрывало, но эмоции перекрывали желание лечь. Я сидел, слушая мелодию ночи, и мысли продолжали восхищать покровом тишины. А Милени с Лимой уже вовсю дрыхли.

Пламя костра металось, как упорно металась судьба, искры поднимались, танцуя на невидимой арене, притягивая к себе косые взгляды.

— Расскажи, Аранольд, о битве, — попросил я, не в силах сдержать волнения.

В женщине словно скрывалась вселенная, готовая распахнуться и впустить в себя холодные реалии.

Её голос, как утренний ручей, заполнил ночь:

— Звуки битвы остаются со мной. Стон, крик, звон мечей. Я помню, как мои товарищи погибали, как я разрубала врагов надвое. Всё утопало в крови, и тогда я впала в ярость, не сумев контролировать себя. В битве я убила своего брата. Когда я это осознало, было уже поздно. Теперь я просто авантюрист, который любит звон монет и пиво.

— Ты мне нравишься. Твоя кровожадность и алчность, просто прекрасны. Я думаю, мы подружимся, — я протянул руку и её сразу пожала Аранольд.

Наступило утро, и завтрак остался позади, ароматы еды уже выветрились, но палящее солнце напоминало о времени, что мчится вперёд. К вечеру мы прибыли к храму Алурии.

С каждым шагом по каменным ступеням я чувствовал, как предвкушение сменяется тревогой. Аранольд шла рядом, её устойчивый шаг перекрывал шелест листвы, окружавшей нас.

Постепенно наш путь вывел нас к высоким колоннам. Непривычная тишина стала гнетущей. Никаких жизней, ни шёпотов молитв, ни прочих звуков, которые обычно наполняли священные места. Лишь эхо наших шагов нарушало это мёртвое молчание.

— Где все? — я обернулся к Аранольд, но на её лице проскользнула лишь тень полной растерянности.

— Не знаю. Нас должен был встретить жрец храма, — произнесла она, возлагая надежду на пустые своды.

Мы продолжили подниматься, игнорируя предчувствие беды, которое, как холодный дождь, окутывало нас. Но это не предостерегло нас от того, что находилось внутри. Когда двери храма открылись, коридоры встречали нас в непривычной тьме. Я сделал шаг вперёд, и звуки, едва слышно доносившиеся из глубины, вскоре исчезли, оставив лишь абсолютное молчание. Я использовал взор жизни и ничего не увидел.

Неожиданно крик Милени прорезал тишину, как молния. Мы с Аранольд рванулись к источнику звука. К стене был прибит служитель храма, его крайнее положение хранило в себе ужас. Гримаса на его лице, вписанная в красные линии от копий, рассказала о страданиях, которые он пережил.

— Чёрт, это Алурей, – произнесла Аранольд, поджав губы и поднимая руку к тяжёлому мечу.

Ситуация стремительно накалялась. Внезапно из теней выскочил убийца. Он стремительно бросил нож в Милени, и время, казалось, остановилось. В последний миг, когда казалось, что вот-вот наступит трагедия, я ухватился за лезвие, превратив боль в немую кару.

Аранольд отбила его руку со скоростью молнии. Я схватил его за лицо, глубоко вглядываясь в глаза, полные ненависти, и, глядя в него, скомандовал:

— Кислота!

Крики разнеслись по храму, старинные стены, казалось, завопили в ответ.

— Ты в порядке? — мой голос вырвался с искренним беспокойством, когда я повернулся к Милени.

— Да! Спасибо вам, господин Дарго, — ответила она, приходя в себя от шока, в глазах эльфийки мелькнула решимость.

Мгновение…

Тишина, которая меня окружала, распадалась, и я ощутил настоящую жестокость приближающегося врага. Я обнажил меч с кинжалом, определяя, что нам предстоит действовать согласно ситуации, когда тени начали шевелиться вокруг нас.

— Выходите, ублюдки! Я вас сожгу дотла и повешу ваши тела на ваших кишках! — когда-то мелодичный голос превратился в яростный крик.

Откуда-то из глубины храма раздались острые голоса, как у оскаленной звери. Деревянные стены, укреплённые многими веками, затряслись от магии, позволяющей злостным намерениям ожить. Моя рука крепко держала меч, готовый сражаться.

— А ты смелый человек! Что ты скажешь, когда мои тени будут рвать твою плоть и душу? — голос, резкий и противный, прокатился в воздухе, словно замаскированная угроза.

Появился сползающий из тени, мужчина, чьи чёрные сальные волосы распались до плеч. Его лицо покрывали выпирающие вены, высокие скулы и острый нос придавали ему вид хищника. Чёрные глаза были пугающе омерзительны. Одет он был в чёрную мантию с красной вышивкой.

— Кто ты? — выкрикнула Аранольд, глядя на него с ненавистью.

— Я жрец храма Дебора — бога тьмы, Альмет! — его смех звучал, как зловещая симфония. — Отдай чашу пророка, и ваша смерть будет быстрой!

Из темноты, отбрасываемой огнём факелов, начали проявляться силуэты, словно призраки из недр заброшенного мира. Убийцы, рождённые из тени и крови, сближались к нам с предательским спокойствием.

— Будьте начеку, — отозвался я, собирая мысли, обращаясь к своим спутникам.

Альмет, глядя нам в лица, никогда не скрывал злобу. Его чёрные глаза горели ненавистью.

— Мой ответ один: вам всем конец! — презрительно произнёс я, раскрывая мои меч и кинжал.

Тени кружились, как дикие козы, ожидая момента, чтобы вогнать ножи в наши сердца.

— Так и быть, вы будете страдать! — вскрикнул жрец, и в его голосе было слышно предвкушение.

Сообщение:

Жажда крови активирована!