Хроники Кадуола

Глоуэн с почтением смотрел на Чилке, темневшего силуэтом на фоне сумерек: «Как тебе это удается?»

Чилке усмехнулся: «Здесь нет никакой тайны. Любая женщина хочет, чтобы ее ценили — за то, чем она уже является или за то, какой она хочет быть».

«Ты должен написать трактат, — сказал Глоуэн. — Чтобы не только я, но и наши далекие потомки могли приобщиться к твоей мудрости».

«Чушь! — заявил Чилке. — Таких специалистов пруд пруди. Если мне не изменяет память, одного из них ждет на Кадуоле хорошенькая дочь консерватора, ни больше ни меньше».

«Что там происходит? Я в постоянном напряжении, как канатоходец над пропастью, — Глоуэн потянулся, разминая руки. — Мне вдруг ужасно захотелось домой. Теперь уже, наверное, ждать осталось недолго. Бардьюс начинает ходить. Как только ему разрешат врачи, он оставит проект в Бэйнси на своих инженеров, и Розалия, наконец, нас отпустит».

Глава 7

1

Город Паш на планете Карс, TT-652-IV в секторе Персея, служил складским и ремонтным центром, а также перегрузочным и пересадочным пунктом для дюжины крупнейших трансгалактических компаний. Кроме того, в Паше пересекалась сотня местных маршрутов, соединявших его со всеми уголками сектора Персея. Здесь базировались две транспортные компании Левина Бардьюса, совершавшие более или менее регулярные полеты на планеты в секторах Кассиопеи и Пегаса — а также на некоторые планеты Запределья. Еще одна фирма занималась главным образом обслуживанием строительных проектов компании «ЛБ», но время от времени, когда предоставлялась достаточно выгодная возможность, перевозила и грузы внешних заказчиков. Управления всех трех компаний находилось в здании частного космического терминала Бардьюса в городке Баллилу, к югу от Паша. Сюда прилетели на «Фортунатусе» Бардьюс, Флиц, Глоуэн и Чилке.

Потребовалась четырехдневная задержка — «Рондину», готовый к полету грузопассажирский звездолет, переоборудовали в соответствии с требованиями Бардьюса. Тем временем Бардьюс сформировал команду из четырнадцати немногословных людей крепкого телосложения, квалификация которых, по-видимому, соответствовала планам магната. Глоуэну новые попутчики показались довольно-таки опасными субъектами, хотя те вели себя исключительно сдержанно, не позволяя себе никаких вольностей. Глоуэн не преминул заметить, что каждый из них делал все возможное, чтобы не появляться внезапно в поле зрения другого и не оказываться незаметно за спиной у другого; кроме того, никто из новых членов экипажа не проявлял наклонности к тому, чтобы делиться воспоминаниями о своем прошлом.

«Рондина» вылетела из Паша и взяла курс прямо на систему Пурпурной Розы, оставив в стороне Прядь Мирцеи и углубившись в беззвездный провал, известный под наименованием Одинокой Бездны. «Фортунатус» остался в ангаре у терминала в Баллилу.

Наконец Бардьюс решил, что настало время обсудить его дальнейшую программу. «На самом деле я еще не могу сказать ничего определенного, — начал он. — У меня есть несколько личных целей, в том числе мстительные намерения по отношению к Намуру, бросившему меня подыхать на Разливе и укравшему мой «Флеканпрон». Кроме того, я чрезвычайно недоволен Симонеттой. Она обвела меня вокруг пальца с поистине неподражаемым апломбом. Так что, как видите, мне предстоит свести кое-какие счеты — но подозреваю, что в данном случае они будут иметь второстепенное значение.

Как вам известно, и партия ЖМО, и Симонетта желают, чтобы я предоставил им транспортные средства с тем, чтобы они могли перевезти орду йипов на континент, но каждая из этих сторон предпочитает действовать независимо от другой. Таков контекст нашего нынешнего предприятия. Я организовал встречу с представителями обеих фракций на нейтральной территории. Они уверены в том, что я готов к проведению серьезных переговоров, но я потребую гораздо большего, чем голословные заверения. Я потребую согласования всех расхождений между сторонами и назначения ими одного ответственного представителя. Я потребую также подписания письменного контракта и выплаты существенного задатка.

Чем это кончится? Здесь ничего нельзя сказать наверняка. В идеальном варианте все конфликты будут урегулированы, все обиды будут забыты в порыве взаимной любвеобильности, и будет назначен исполнительный директор — возможно, Джулиан Бохост. Он сразу же передаст мне подписанный контракт и сто тысяч сольдо.

Таков идеальный вариант. Реальность, однако, редко бывает идеальной. Организационная структура совещания не изменится. После вступительных замечаний мне будет практически нечего сказать. Другим сторонам придется самостоятельно принимать дальнейшие решения. Что произойдет? Кто знает? Можно ожидать, что стороны обменяются вежливыми замечаниями, откажутся от тех или иных претензий, и наконец кто-нибудь неохотно предложит взять на себя неблагодарные обязанности исполнительного директора. Будут выдвинуты альтернативные предложения, которые сменятся взаимными увещеваниями. Каждая из сторон начнет настаивать на том, чтобы другая уступила перед лицом разумных соображений, во имя солидарности. Затем начнутся упреки, протесты, изощренная риторика и даже обмен несдержанными обвинениями.

Необходимо позволить этому обсуждению развиваться до естественного завершения. Каждое мнение должно быть высказано, каждая вожделенная амбиция должна быть объяснена и обоснована, независимо от того, интересует ли это всех присутствующих. Обе стороны рано или поздно утомятся; в конце концов они утихомирятся и замолчат — еще не признавшие свое поражение, но уже разочарованные, изнуренные, апатичные.

До этого момента я не возьму на себя никаких обязательств и по сути дела произнесу не больше десятка слов. Но, начиная с этого момента, я начну наконец говорить. Я укажу на тот факт, что выдвинутые на совещании предложения противоречат действующему законодательству. Тем не менее, исключительно из альтруистических соображений, я преодолею эту проблему единственным возможным способом — а именно, перевезу йипов на Таинственные острова Розалии, где они смогут жить в благоприятных для них условиях. Кроме того, я перевезу «жмотов», предложив им большую скидку, в любые выбранные ими пункты назначения, и даже помогу им приспособиться на новом месте с тем, чтобы они могли вести плодотворную жизнь.

Как присутствующие отнесутся к моему плану, можно только догадываться».

«Что, если они ничего не решат и не возьмут на себя никаких обязательств?»

Бардьюс пожал плечами: «Планы полезны в тех случаях, когда они способствуют решению известных задач. В данном случае мы имеем дело с сотней возможных вариантов, и любое планирование будет потерей времени».

2

«Рондина» проскользнула мимо толстого красного Синга и его легкомысленной миниатюрной подруги Лорки, после чего приблизилась к Сирене. Кадуол превратился в огромную сферу. «Рондина» подлетела к планете со стороны, противоположной станции Араминта. Внизу появился тропический континент Эксе — продолговатый прямоугольник, растянувшийся вдоль экватора. Разрывы в облаках позволяли разглядеть черновато-зеленую поверхность, покрытую переплетающейся сеткой рек — даже отсюда, из космоса, джунгли Эксе казались гноящимися, пульсирующими насилием.

«Рондина» спустилась к поверхности планеты и полетела на запад буквально в нескольких метрах от океанских волн — чтобы звездолет не засекли радиолокаторы над атоллом Лютвен.

На горизонте появилось размытое пятно, через некоторое время превратившееся в остров Турбен; до атолла Лютвен оставалось еще километров триста в северо-западном направлении.

Приблизившись к острову, «Рондина» медленно облетела его по кругу — безводное вулканическое образование диаметром километра три, с крошащейся красноватой скалой в центре. Растительность ограничивалась тусклым желтоватым кустарником, терновником и несколькими группами суховатых пальм на пляже. Полоса лагуны отделяла пляж от кораллового рифа, открывавшего два прохода в океан. Напротив северного прохода в лагуну выступал полуразрушенный причал; в глубине пляжа за причалом виднелись остатки хижины, сооруженной из хвороста и пальмовых листьев — место, от которого у Глоуэна остались самые неприятные воспоминания.

«Рондина» приземлилась на площадке плотного песка в нескольких метрах от пляжа, напротив южного прохода в рифе. «Мы прибыли примерно на сутки раньше других, — сообщил Бардьюс своим спутникам. — Следовательно, у нас есть время для приготовлений».

Участок обустроили в соответствии с указаниями Бардьюса. Установили три павильона из натянутой на каркасы материи в синюю и зеленую полоску — один непосредственно примыкал к звездолету; второй и третий, разделенные примерно тридцатиметровым промежутком, были обращены входами один к другому. В середине образовавшейся площадки находились небольшой квадратный стол, метра два в поперечнике, и четыре стула — по одному с каждой стороны стола.