Хроники Ордена Церберов

— Ладно, ладно! — я подняла руки, уступая напору доводов, и рыжий тут же воспользовался этим, чтобы вильнуть в сторону огрызка на обочине.

Подхватив поводья и обложив ненасытную скотину по скотской матушке, я продолжила:

— Хороший бургомистр, а что говорил, как в нужник смотрел — так это просто болеет. Но я не поняла, зачем он вообще нас в ратушу вызвал?

— Так за этим и вызвал, — пояснил Камень снисходительно, с видом превосходства, и тут же стал из Камня снова Солнышком. — Вздрючить, чтобы нам резвее искалось!

— Сейчас за городскую стену выедем, там у кривой березы развилка будет — вот если влево взять, так та дорога к Бортникам ведет. А чуть дальше, по мостику через Пьяную, то и к Шелесту!

Выделенный нам как проводник стражник, ровесник мне годами, слава Ведающему Тропы, не стал размазывать сопли по тарелке, а сразу подхватился в седло — чем и подтвердил правоту Солнышка.

Нас ждали, а бургомистр, надо думать, озаботился придать резвости не только пришлым церберам, но и местной страже.

— А большие-то села? — уточнил Камень.

— Да какие села, господа церберы! Так, выселки, на оба хутора со старыми и малыми дюжина душ наберется!

Ох и жук, господин бургомистр Атамус! Небось, когда с купцами говорит, тоже медяшку за золотой продать умудряется!

Наш отряд наконец миновал городскую стену и теперь мы бодро трусили по дороге.

— Рассказывай, — велел Илиан, и стражник охотно заговорил.

— Неладное обнаружили, потому что Шелест, лесник господина нашего графа Ирийского, в положенных день в город не явился. Он так-то бирюк бирюком, но в начале каждой недели в Хорвус наведывался — за охотничьи дела отчитаться. А то и чаще, ежели браконьера изловит или нужда какая настигнет. И был у него уговор с тратирщией, что на Малой Гончарной заведение держит, что она к его приходу подгадывала и снедь собирала. Вроде как, хлеб свой, и до сдобы дядька Шелест был большой охотник. Когда он в оговоренный день не явился, трактирщица встревожилась, послала мальчишку… Так бы может пацан и не всполошился — нет лесника дома и нет, эка невидаль! Но к дядьке Шелесту удобнее всего через мост добираться, а там мимо хутора бортников никак не промахнешься. И вот там пацан неладное и почуял: день в зените давно, а скотина в хлеву ревет, не на выпасе и не обихожена. Заглянул через тын — двери все нараспашку, а людей не видать. 

Я только хмыкнула: картина рисовалась жутковатая.

— Вот он и задал стрекача домой, от греха подальше, — согласился со мной стражник.- Мамке все рассказал, а она уж стражу звать велела. Я там был, господа церберы, меня к вам и приставили потому что моя смена была. И вот что я скажу — не разбойники это. На бортниковом подворье где-то кое-что поломано, но пожитки в порядке, в сундуках никто не рылся и ухоронок не искал. А зверье, прежде чем на человека напасть, скотину бы порезало, да и кровища повсюду была бы, объедки… А там — ничего. Собаки, вроде, след какой-то почуяли, но не пошли по нему. На брюхо ложатся, воют — по следу не идут.

— Благодарю за помощь, уважаемый, — кивнул Камень.

А по суровому мужественному лицу сразу было понятно, что вот сейчас он мысленно перебирает всех известных ему тварей, пытаясь понять, которая здесь отметилась.

И я могла уверенно подсказать, что тварь эта будет либо ох и здоровенная, достаточно, чтобы проглотить человека целиком, да не одного, а дюжину. Либо наделенная магией, как тот дух, в Горше, и способная спрятать останки. И оба варианта не радовали.

— Доведешь наш отряд до развилки, про которую говорил — и езжай в Хорвус.

А Камень, видно, и без моих подсказок пришел к тем же выводам, раз отсылает стражника.

Первым подвох почуял Коряжка. Оживился, встрепенулся — и уже от этого напряглась я. 

Завертела головой, пытаясь понять, что так могло обрадовать рыжего, потянула носом… Та-а-ак!

— Уважаемый! — окликнула я стражника, успевшего развернуть коня к городу.

— Да, госпожа цербер? 

— Скажи, а хутора эти, пострадавшие, часом не на болоте стоят?

— Что вы, госпожа! — улыбнулся мне парень. — Кому придет в голову избу на болоте рубить?

У меня отлегло от сердца.

— Там суша матерая, а до болота еще с полдюжины стрелищ!

Да чтоб вам всем!

Ведающий Тропы, за что?!

— Что будем делать? — поинтересовался Гемос у Камня, как у старшего, пока остальные молча наблюдали, как удаляется по направлению к городу спина стражника.

— Что и всегда, — мрачно отрезал Солнышко. — Разбираться. А Танис… Танис Око. Оку не обязательно лезть в болото. Может, мы чудовище с берега найдем. Может, оно вообще не с болота пришло.

Ну-ну. Конечно. А может, чудовище обожралось человечины и само издохло от несварения, и нам останется только отчекрыжить ему голову — дабы предъявить почтенному господину Атамусу…

Словом, в такое везение я не верила ни на медную монетку.

На Бортники я смотрела сквозь прозелень дара. 

В хлеву больше не голосила голодная скотина — нашлось, кому ее забрать — хотя нас мало это интересовало. Мы искали совсем другую живность.

И слабо мерцающие искры едва ощутимо очертили ее след, оставленный неделю назад. 

Волнистый, извивающийся след.

Не зря я не верила в везение.

— Ринко, Грельда — пройдите по вокруг хутора. — Камень смотрел ровно туда, где мерцание таяло среди деревьев по направлении к болоту, заставляя вспомнить, что он полгода почти ездил в дозоры один, сам себе Клык, сам себе Око. — Гемос — с ними. Танис, со мной во двор, попробуем разобраться, что и как здесь произошло.

Хотя в целом и так уже было всё ясно.

Во дворе чудовище наследило почти везде, и мне никак не удавалось выхватить из этой мешанины внятный узор. Я пыталась снова и снова, злясь на себя, но проклятые мерцающие искры не желали раскрывать своих тайн.

— Подожди. — Попросил Илиан, до того молча стоявший у стремени Коряжки. — Не спеши.

— Ты видишь? След? — мрачно спросила я, с тоскливой обреченностью понимая, что как Око в подметки не гожусь собственному Клыку.

— Сам — нет. Чувствительности не хватает. Только вместе с тобой, то, что видишь ты.

— Вижу, — согласилась я угрюмо, хоть на душе и стало легче от его слов. 

И на его честность ответила тем же:

— Только не знаю, что.

— Потому что смотришь не туда. Успокойся. Выдохни. И вернись взглядом туда, откуда все началось — к воротам. Так будет проще. Там будет только два следа: как тварь вползла, и как выползла.

Голос Камня успокаивал — как и рука, перехватившая поводья Коряжки, и ладонь на луке моего седла...

Так действительно оказалось проще: стоило только ухватить взглядом кончик этой нити, как оказалось, вести по ней взглядом не сложнее, чем распутывать пряжу. И постепенно, понемногу, взгляд “наметался”, и я поняла что уже различаю, где след твари, где человеческие след, и даже где след носившейся по двору заполошно курицы...

...оно действительно вползло в ворота — и люди, увидевшие его, сперва попытались убежать, бестолково метались по двору, а потом вдруг все замерли, и тварь неспешно двигалась от жертвы к жертве.