Хроники отряда Кси. Братство

Джей понял, что инстинктивно сжимает руку Зинаиды. Она не отвечала на жест, но и пальцы освободить не пыталась, и тогда он перевел взгляд на тех, к кому пришел.

Все они выглядели чужими. Нестандартные для землян «классические» переносицы, жесткие черты, оливковая кожа. «У этих парней безудержные эмоции и упрямые, набитые мыслями о мести головы. Бедная Ли».

– Добрый день, лейтенант. Приветствую вас обоих на борту, – раздался знакомый голос Ксанте Ке-орна. – Чувствуйте себя на борту как дома.

– Привет и тебе, кошкоглазый капитан.

Ке-орн чуть улыбнулся За прошедшие с момента расставания время он сменил серую униформу на сирмийский флотский мундир. По левую руку от своего капитана замер Мио, сосредоточенный, но, вроде бы, дружелюбный. «От этого маленького хитрюги хотя бы ясно, чего ожидать». Келли коротко кивнул и отвернулся...

...Еще один сирмиец, видимо, врач – худое лицо, очень светлые глаза, зачесанные назад волосы, слабые следы траурной татуировки на щеках и веках.

– Ла-ханц, сублейтенант медицинского дивизиона.

– Здравствуйте, Ла-ханц. Меня зовут Джей, Мою спутницу – госпожа Зинаида.

– Ла-ханц не говорит на языке Альянса, – вежливо предупредил Ксанте. – Вы оба можете включить автоматические переводчики.

– Обойдусь, – буркнул Келли.

Последний, шестой по счету сирмийцы в комнате стоял за спиной, и, чтобы поздороваться, Келли пришлось повернуться. «Офицер. Скорее всего, бывший аристократ. Сложен крепко даже для сирмийца. Молодой, но почти седой. Шрамы на руках и на шее. Не только боевые, кое-какие скорее от допросов. Рубцы от ожогов сгладили медицинским путем, но не до конца. С этим парнем на узкой дорожке лучше не встречаться».

– Меня зовут Гилмот Ли-тара, – сказал офицер на довольно чистом эсперанто. – Добро пожаловать на борт, земные союзники.

– Счастлив завести такое знакомство, – наврал Келли, но в этот миг вошла Ангелина и он вздрогнул, осознав произошедшую с ней перемену. «Господи, Ли почти не отличается от остальных».

– Привет, – спокойно сказала Зинаида.

– Ну вот, хоть одни нормальные глаза в этой комнате, – добавил Джей.

Ксанте Ке-орн и Мио, которые правильно поняли смысл шутки, чуть улыбнулись.

– Итак, у нас мало времени... – псионичка неожиданно легко и свободно заговорила на сирмийском. – В момент сеанса связи речь шла о вашем больном друге.

– Ла-ханц, покажите ей нашего друга.

По знаку Ке-орна непрозрачная дверь одного из боксов ушла в стену. Врач легко выкатил тяжелую кровать. Псионичка осторожно коснулась виска совсем молодого сирмийца и тут же отдернула руку.

– Не следовало скрывать кое-какие обстоятельства, капитан. – резко сказала она. – Этот человек вам не друг, он ваш пленник.

– Фактически – да, но я не собираюсь причинять ему вред. Алек без сознания и в бреду. Пришлось забрать его из камеры и положить в госпиталь.

– Он родной брат майора Эр-сая. У вашего экипажа с Эр-саями. личные счеты.

– Вы замечательно читаете мысли.

– - Так чего вы хотите?

– Уничтожить ликвидатор Алека точно так же, как уничтожили мой.

Зинаида медленно покачала головой. Брови сошлись у переносицы.

– Сомнительные перспективы. Этот парень слабее тебя, а то, что с ним сделали – опаснее. Не обещаю, что он выживет.

Ке-орн задумался, рассматривая лицо Эр-сая, с которого под действием регенератора уж сошли кровоподтеки. Младший брат походил на старшего, но присутствовала заметная душевная разница. «Больше эмоций, меньше расчета. Горе утраты – вот на чем сыграл Сой-карн».

– Если я вас правильно понял, он все равно умирает, так почему бы не рискнуть? Я поучаствую третьим... примерно так, как это сделал капитан Март.

– Ты же ненавидишь телепатию, капитан.

– Ничего, придется преодолеть отвращение. Я доверил бы вам собственную жизнь и рассудок, но не секреты Империи.

В полной тишине разделся короткий смешок Келли. На лице псионички появилось некое подобие улыбки, губы чуть дернулись.

– Хорошо, принесите еще одно кресло для капитана Ке-орна. Пускай все присутствующие отойдут, а сублейтенант Ла-ханц, напротив, останется рядом. Если пленник умрет в момент объединения, я могу впасть в кому. Келли судорожно вздохнул. Ксанте опустился в кресло. Ангелина наблюдала за ним, охваченная мучительной тревогой. «Почему я боюсь? Зинаида опытна. Зинаида верна. Я почти не знакома с Алеком и не в состоянии волноваться из-за офицера Консеквенсы. Так отчего тревога выворачивает меня наизнанку? Из-за Ксанте. Это фаторана. То, с чем теперь приходится жить».

Зинаида коснулась одной рукой куки Ке-орна, другой – посеревшего лица пленника и...

* * *

...Ксанте открыл глаза и осмотрелся внутри иллюзии. Огороженный высокой стеной амфитеатр. Ни клочка тени, ни ветерка, горячие каменные ступени опаляют жаром.

– Что это?

– Абстракция, – ответила Зинаида, подбирая длинный подол платья и усаживаясь рядом. – Она удобна, потому что не открывает ни твоих, ни наших секретов.

– И ты веришь этой девке? – поинтересовался неизвестно откуда появившийся генерал Сой-карн, который тоже занял свое место на трибуне. – Я, конечно, только иллюзия в чужой голове, можешь меня игнорировать, но доверять терранам – слишком наивно даже для тебя.

Ке-орн промолчал. Низко и тревожно прогудел сигнал гонга, Алек Эр-сай и его противник с затененным лицом уже появились на арене, но иллюзорное эхо еще какое-то время металось, отражаясь от каменных ступеней.

– Начали! – приказала Зинаида, и сабли дуэлянтов с лязгом столкнулись. Через минуту на желтый раскаленный камень полетели первые капли крови.

– Парень может умереть, и ты уже не выйдешь из иллюзии, – злорадно сообщил генерал Сой-карн, продолжая наблюдать за зрелищем. – Какой печальный конец! И все это ради спасения Алека Эр-сая, который даже в лучшие свои моменты стоил дешево. Впрочем, я рад, что заодно сдохнет ведьма-псионичка.

– Пустые угрозы, – бесстрастно отозвалась Зинаида.

«Эр-сай хорошо дерется, – подумал Ксанте, не отрывая взгляд от арены. – Я понял это во время нашей дуэли на «Телене»».

Снова низко прогудел гонг, противники ненадолго разошлись, резаные раны на их коже продолжали обильно кровоточить.

– Второй раунд.

Ке-орн понял, что отчаянно сжимает камень скамьи только тогда, когда под ногти набилось острое крошево. Он попытался мысленно подсказывать выпады, но тут же прекратил, опасаясь навредить. Через минуту Эр-сай пронзил противника насквозь.