И Боги порой бессильны

– А как по ней ходить, если она такая тоненькая?

– Сари, до чего ты глупая, – хмыкнул Гарис. – Тарнас – самый большой материк Эйхарона, чтобы его пройти, нужен не один год. Стой, наблюдай за горизонтом, а я пока спущусь, приготовлюсь к выходу на сушу.

Стоя на грот-марсе, Сари вцепилась пальчиками в поручни мостика, во все глаза наблюдая, как черная полоса на горизонте с каждым взлетом корабля на волнах синих вод все больше увеличивается.

– Земля, – прошептала она, – прямо по курсу земля! Мать вашу за ногу! Свистать всех наверх!

По палубе корабля разнесся дружный гогот морских волков.

– Приказ принят! Сари! Покинуть грот-марс! Приготовиться к высадке на сушу! – широкие плечи боцмана все еще продолжали дергаться от смеха. Найденыш стала любимицей корабля, можно сказать, их рыжим символом. Ведь за весь оставшийся путь море было относительно спокойным, и вся команда благополучно возвратилась домой. От мысли, что придется расстаться с рыжим созданием, в душу бравого морского вояки закралась тоска. «Вот тебе на… Кто бы мог подумать, что ты старый хрыч, еще не отдав девчушку в чужие руки, уже будешь скучать по ней». Проследив с замиранием дыхания за Сари, спускающейся с площадки для наблюдений, Эдион выдохнул, когда маленькие босые стопы спрыгнули на палубу.

– Есть готовиться к высадке на сушу! Деда, а как надо готовиться?

Почесав черную бороду, смотря на девчушку, боцман призадумался. Одежду для нее пришлось перешивать из штанов и рубашек, найденных в сундуке. При виде рундука Сари упала на пол каюты без чувств, Эдион сам в те минуты чуть Богу душу не отдал, так испугался за девочку.

Осмотрев малышку, Ардим сделал заключение: потеря сознания, слишком сильное нервное потрясение от вида предмета, в котором она пряталась.

Подняв девочку на руки, боцман унес ее в свою каюту. Присев на кровать, стал качать, напевая колыбельную, которую услышал, когда был чуть старше, чем сейчас Сари.

Колыбельную пела женщина, качая на руках своего пятилетнего сына, в те минуты Эдиону так хотелось, чтобы его вот также качали на руках и пели песенку. Неприятные воспоминания наполнили душу тревогой, подойдя к юнге, Эдион шепнул ему на ухо:

– Сообщи всем: пока я не сойду с Сари на пирс, чтобы не вытаскивали свои рундуки на палубу.

Гарис понял боцмана, быстро побежал выполнять его приказ.

Подхватив девочку на руки, Эдион посмотрел на нее со смешинками в глазах.

– Готовиться к высадке, это значит надеть красивое платье и туфельки. Девочки носят платья, а не штаны и рубашки.

В каюте Эдиона ждало еще одно потрясение. Надев платье на Сари, он с недоумением обнаружил, насколько оно стало ей мало. Туфельки тоже неимоверно жали пальчики маленьких ног.

Хмыкнув, Сари взмахом ног сбросила обувь, доставляющую ее ступням боль.

– Деда, не буду я их надевать, пальчикам больно и в платье дышать трудно.

Почесав бороду, вздохнув, Эдион велел девчушке опять надеть старенькую рубашку и штанишки.

– Сойдем на берег, зайдем на базар, подберем тебе подходящую одежду.

Находясь на руках боцмана, Сари вертелась, пытаясь успеть рассмотреть пролетающих над кораблем птиц и суда, причалившие к пирсу. Небольшое представление о суше она имела из книг, найденных в каюте капитана и прочитанных ей дедом. Но картинки ведь не живые. А сейчас перед ее глазами оживал целый удивительный мир, никогда ею не ведомый.

Сойдя с пирса, Эдион опустил Сари на землю, но та от страха со всей силы вцепилась в него своими маленькими пальчиками. Присев перед ней на корточки, боцман, подхватив прядь ее рыжих волос, засунул за ушко.

– Чего испугалась? Бравые морские волки ничего не боятся.

– Деда… земля качается, – не мигая, с расширенными от страха глазами Сари смотрела на мужчину, ставшему ей ближе всех.

– Эх ты, дуреха! – в голосе Эдиона звучали нотки ласки и доброты. – Земля не может качаться, это ты еще пока не привыкла, походишь немного, и все пройдет.

– Боюсь я, деда.

– Ладно, посиди у меня на руках, да и страшно тебя отпускать, задавит еще кто или потеряешься, ищи тебя потом.

Обхватив девочку руками, Эдион встал и зашагал в город. Сари некоторое время сидела притихшей, но вскоре любопытство пересилило. Открыв маленький ротик, она с изумлением наблюдала за проходившими мимо людьми. При виде проезжающей телеги, запряженной лошадью, зажмурила со всей силы глаза.

– Деда… деда, а страшилища больше нет?

– Не бойся, – прижав девочку к себе, Эдион погладил ее по спине. – Это всего лишь лошадь. Другие же люди не боятся, вот и ты не бойся. Вон, лучше посмотри, какой пушистый зверек сидит.

Сари резко повернулась, пытаясь рассмотреть среди движущейся массы людей того, на кого указал дед. Боцман облегчил ей задачу, подойдя к одному из домов, присев на корточки, опустил внучку на землю, продолжая поддерживать ее одной рукой.

Одноухий полосатый кот, увидев со стороны людей внимание к его персоне, издал хриплое «мяу». Задрав ободранный хвост, подбежав к ним, стал тереться об их ноги.

– Ой, какой мягонький!

Присев на корточки, Сари осторожно прошлась ладошкой по мягкой шерсти животного. – И кто ты такой? И почему один гуляешь?

– Это кот, и они не разговаривают.

– А где его дом?

– Дом… – Эдион осмотрел кота, поморщился. – Это бродячий кот, у него нет дома.

– Бедный котик, – Сари вновь прошлась по грязной шёрстке животного, схватив его ручонками, прижала к себе, посмотрела на боцмана. – Деда, а можно я его себе возьму?

– Не получится, рыжик, ты сама еще без крыши над головой, вот приедем на место, там потом и подумаем о кошках и собаках.

Сари шмыгнула носом, прильнула лицом к голове кота и с тяжким вздохом отпустила его на землю.

Эдион уже пожалел, что показал зверушку ребенку. Чтобы отвлечь внучку, вновь подхватил ее на руки и зашагал в сторону базара, не видя, как полосатое создание, петляя между ног людей, не спускает острого взгляда с кожаных сапог мужчины, держащего на руках так вкусно пахнущего ребенка…

На базаре Эдион зашел в лавку детской одежды. Опустив на пол Сари, скинул заплечную сумку, развязав тесьму, закрученную на горловине мешка, вытащил свернутое платье, положив его на прилавок, достал туфельки.

– Вот, внучке мало стало, хотел обменять.

Хозяйка лавки развернула платье, внимательно пощупала ткань, затем покрутила в руках детские девичьи туфельки.

– Такого качества одежду не держу, – брови торговки то поднимались вверх, то сдвигались на переносице при рассматривании девочки, стоящей в ее лавке. – Что-нибудь попроще могу подобрать. За все дам два платья и нижнее белье. Туфли подберете в соседней лавке.

Примеряя платья перед зеркалом с искринками счастья в глазах, Сари любовалась своим отражением. Крутилась, восхищаясь, как раздувается ткань сарафана от ее движения.