И четверо ангелов за спиной

Нет, с этой проблемой я способна справиться самостоятельно.

Решительно открываю ящик и достаю конверт.

— Ну, что ж, друг… давай посмотрим, что ты там мне приготовил, — произношу тихонько и разворачиваю письмо…

Через пять минут…

Недоверчиво смотрю на снимки и всё ещё не могу прийти в себя. Что это вообще? Как это возможно? Это же не может быть правдой?!

Ещё раз перечитываю письмо, в котором мой доброжелатель предупреждает меня о том, что, помимо официального завещания существует ещё одно. Его содержание не афишировали по понятным причинам: оно вступит в силу лишь в случае совершения мной нескольких ошибок, которые могут губительно сказаться на репутации компании. И человек, которому в таком случае отойдёт всё состояние деда… это Давид.

В третий раз пересматриваю фотографии страниц завещания: оно точь-в-точь такое же, как и моё, но с другим именем в графе «наследник».

— Этого просто не может быть, — качаю головой, кусая губы.

Он бы сказал мне об этом. Они бы все сказали.

В конце концов…

Дед не мог так поступить!

Или мог?..

В тексте письма не было ни слова о том, какие именно действия могут считаться «губительными для репутации компании». И теперь мне оставалось только надеяться на то, что я всё ещё их не совершила.

Конечно, если эти фотографии — не подделка.

Но знать содержание завещания… я не думаю, что оно было в открытом доступе. То есть, доступ к нему имело ограниченное количество людей.

— Боже, — закрываю глаза и тру лоб.

Чем бы ни было это письмо — помощью, подделкой, провокацией… оно пришло ко мне не вовремя. Я уже не планирую отказываться от наследства. Я решила нести ответственность за выбор деда. Я даже смогла принять тот факт, что четверка наставников — лучшие из преступников. Пусть так. Я не стану пользоваться их услугами. Я попытаюсь справиться законными методами.

Но для этого я должна быть абсолютно уверена в них! А что получается сейчас?.. Мне на днях нужно идти и встречаться с акционерами компании, а я до сих пор не знаю, ждёт ли меня вообще кресло гендиректора — или мне уже давно пора паковать вещички и возвращаться на старую квартиру, попрощавшись и с пентхаусом, и с четверкой наставников, и со всей этой так и не изведанной жизнью…

Автор послания предлагал встретиться сегодня. Он уверял, что сможет добыть копию второго завещания — как раз к нашей встрече.

Учитывая то, как часто начал пропадать Давид, я бы не удивилась, узнав, что он пытается разобраться со всеми своими недоброжелателями.

Вопрос лишь в том — его ли это недоброжелатели или НАШИ. Общие.

Кто-то хочет нас рассорить? Или кто-то хочет предупредить меня, насколько может быть опасен Давид?

Он сам сказал мне, что спокойно мог бы стать любимцем деда. Но не сделал этого. Из-за меня. Или из-за преданности своему опекуну и уважения к его правилам…

Как бы то ни было, я одного понять не могла…

Почему именно он? Почему из всей четверки нападкам подвергается именно Давид? Причем — со всех сторон?! Может, это действительно повод — задуматься? Или на него нападают из-за того, что он — приближенный дедушки? Он — носитель его идей, его сторонник и единомышленник. Он — Его человек.

И он — самый опасный из команды.

Акционеры это чувствуют. Недаром Поплавская так старалась настроить меня против него!

Убираю фотографии и письмо в конверт и иду к шкафу. Из огромного количества дизайнерской одежды выбираю водолазку, джинсы и кардиган — в них я буду менее заметной на улице и не привлеку к себе внимания. Чёртовы шпионские игры. Но, если учесть, что тот репортёр (или кем он там был?), что звонил мне вчера, следил за мной от кафе до переулка, где мы остановились с Исайей… мои волнения по этому поводу уже не будут выглядеть чересчур наигранными или преувеличенными.

За мной следят.

Это факт.

Я должна стать менее заметной.

Убираю волосы в низкий пучок и выхожу из спальни. Направляюсь прямиком в спальню Исайи — единственную комнату, которую я не успела рассмотреть. Аккуратно стучусь и вхожу, не услышав ответа.

Молодого человека внутри не было. Но, признаюсь честно, в первые несколько секунд я этого даже не заметила — так поражена была обстановкой внутри… В отличие от спален остальных наставников, комната Исайи была почти пустой. Кровать, тумба. Небольшой шкаф с одеждой. Тусклое освещение и ни одного окна. Почему… почему он живёт — так?..

Поворачиваюсь, оглядывая всё вокруг и встречаюсь взглядом с Исайей, стоящим в дверях.

— А я к тебе, — произношу, неловко сцепив пальцы рук, — дверь была открыта… в смысле… на ключ не была закрыта — потому я и вошла… ты же не сердишься?..

Исайя качает головой, глядя в мои глаза.

— У меня есть просьба. Но это должно остаться между нами. Ты же умеешь хранить секреты? — поджав губы и сведя брови к переносице, спрашиваю негромко.

Исайя кивает. Его взгляд становится отстранённым. Словно он включился в режим «восприятия информации»… Словно из обычного Исайи превратился в Исайю-убийцу…

Закрываю глаза, борясь с легким приступом раздражения. Что за чушь лезет ко мне в голову? Я же никогда не была такой фантазёркой! Так с чего — сейчас начинаю?..

— Мне нужны твои услуги телохранителя. Я пойду на встречу с человеком, который звонил мне вчера — когда мы были в старой квартире, — произношу, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и чётко.

То, что звонивший и оставивший послание в ящике — один человек, не подлежало сомнению: его манера изъяснения, его подпись «друг» — всё это красноречиво говорило о том, что в своей догадке я была права.

— Он оставил послание в почтовом ящике и теперь хочет встретиться. Я не доверяю ему, но это отличный способ понять, что у наших противников есть на нас… и я… я не хочу, чтобы кто-то знал о нашей встрече. Ты можешь мне с этим помочь?

Да, я ужасное создание, потому что я до сих пор не определилась: кому могу доверять, а кому — нет. Но я совершенно точно уверена в том, что Исайя меня не предаст. Он защитит меня от любого противника — кем бы тот ни оказался.

Откуда у меня была эта уверенность? Понятия не имею. Возможно, слова наставников так повлияли на меня. А возможно, я чувствовала это, глядя в глаза Исайи.

Но, да, мне было спокойнее — потому что ему я доверяла. Безоговорочно.

Исайя тем временем переводит взгляд на шкаф, достаёт оттуда черную толстовку с капюшоном, надевает поверх кофты, разворачивается ко мне и произносит единственное слово:

— Идём.

Нам повезло. Марка не было дома, а Ян завалился с новой книгой в свою спальню и отключился от всего мира. Потому я спокойно смогла выйти из пентхауса, не остановленная никем.

Внизу уже ждало такси — место встречи располагалось на одной из центральных улиц, так что я заказала машину до ресторана, что находился неподалёку. На всякий случай. Тот самый случай, когда Давид или Марк решат проверить мой телефон и узнать, куда я направилась. Официальная версия — перекусить в отличное заведение с хорошей итальянской кухней.