И дочка в подарок

– Я ведь вчера не пил? А ты?
– потребовал я ответов на вопросы от Лидочки, что выглядела так, будто ее вот-вот могло стошнить.

Я и сам испытывал чувство, что меня мутит и это закончится чем-нибудь плохим. Черт, да я такого ни разу даже с жестокого похмелья не ощущал! 

– Кофееее, вы пили кофе, я тоже сделала себе чашечку, потому что очень хотелось спать. Коля… он не дает мне покоя по ночам…

Она сказала это и приложила ладонь ко рту. У меня к горлу тоже подступил противный спазм. При воспоминании о крепком горьком напитке, принесенном вчера Арбузовой, захотелось бежать к белому другу.

Посмотрев один на второго с пониманием и взаимной жалостью, мы с Лидочкой одновременно подорвались с места и устремились в уборные. Благо в офисе у нас туалетов было с избытком.

Еще немногим позже, знатно прополоскавшись, я стоял в приемной и ждал Арбузову. Уже успел созвониться с тем, кто, как и мы, не спал в такую рань. А именно со спецом, выслушавшим мой путаный рассказ и отдавшим указание немедля ехать в лабораторию и сдавать кровь.

Потому что, судя по всему, нам что-то подсыпали в кофе. И я прекрасно представлял, чьих рук это может быть дело…

Через пару часов, отвезя Лидию домой и получив заверения, что ей уже лучше и она прибудет на работу сразу же, как примет душ и переоденется, я входил в свой офис. Испытывал при этом такие кровожадные желания, что оставалось лишь удивляться самому себе. Так-то я и мухи не способен был обидеть, однако в последнее время меня доводили до бешенства с завидной регулярностью.

Дополнительной каплей в переполненной чаше моего терпения стала картина, которую я застал, едва войдя в кабинет, где трудилась Алина. Цветочек обнаружилась сидящей с головой Пол-литры на коленях! И к этой самой голове комплектом шел весь Коля!

И как только я встретился взглядом с Цветковой, она вскочила, словно пойманная на месте преступления, и куда-то помчалась. Со стоном, больше похожим на рев раненого в задницу слона, я ломанулся следом за ней. Убежать Алина далеко не успела, я поймал ее за руку в тот момент, когда она пыталась открыть дверь в кладовку.

– Стой!
– воззвал я к несносной.
– И только не говори, что вы с Пол-Литрой тоже проснулись голыми вдвоем!

Этот окрик возымел такой эффект, которого я вовсе не ожидал. Цветкова развернулась ко мне и мою щеку обожгло звенящей болью.

Одновременно с этим позади нас послышался всхлип Николая, а следом полный неподдельного ужаса возглас Лидии:

– Коля! Ты провел ночь с Цветковой?!

Немая сцена, последовавшая за этим, была достойна лучших театральных подмостков. Я смотрел на Алину, она - пыталась вырвать свою руку из захвата моих пальцев. На полу сидел, рыдая, Пол-литра, а на пороге кабинета застыла вполне посвежевшая Арбузова.

– Что значит, тоже?
– всхлипнул Коля и наконец поднялся на ноги.
– Вы даже не скрываете, что соблазнили мою… точнее, уже не мою, Лидию?

– Что ты такое говоришь, Николай?

Арбузова бросилась к своему жениху, но тот ловко увернулся от объятий секретарши.

– Кого я там соблазнил?
– прогремел я на весь офис. Все же выпустил руку Алины и, добравшись до распахнутой двери, закрыл ее на замок, ибо в коридоре уже начали греть уши сотрудники.
– И откуда вы вообще это взяли?

Я намеренно говорил «вы», потому что все примерно становилось понятно. Цветкова тут не просто так с Пол-литрой миловалась, они наверняка были охвачены общем горем. И я прекрасно осознавал, каким именно!

– Рассказывайте!
– велел и Коле, и Алине, желая только одного - разобраться во всем этом чертовом пердимонокле.

Цветкова сложила руки на груди и отвернулась. Николай же утер нос рукавом пиджака, после чего кивнул на телефон, валяющийся на полу.

– Можно не только рассказать, но и показать, - проговорил он.
– Я сделал несколько снимков того, как вы… вы…

И он снова начал слезоточивить. Так, с меня хватит! Я подошел к телефону и, взяв его, хмуро уставился на экран. На мобильном и впрямь было запечатлено то, как мы с Арбузовой лежим в обнимку голыми. На моем диване.

– Да, мы с Лидией действительно проснулись вот в таком виде не далее как пару часов назад, - сказал спокойно, обращаясь преимущественно к Цветковой. Говорил размеренно, хотя внутри все клокотало от гнева.
– Но я могу поклясться чем угодно - ни я, ни Арбузова не помним, как очутились в таком… интересном положении. Мало того, мы уже побывали в лаборатории, где сдали анализы крови, ну и не только… Потому что нас чем-то опоили. Подсыпали в кофе.

Я понимал, как сюрреалистично это звучит. И будь я на месте Алины, сделал бы то же самое, что и она сейчас - скептически хмыкнул бы. Но ведь говорил я при этом чистую правду!

– Рассказывай, что вообще ты делал в моем кабинете в такую рань?
– потребовал я ответа от Николая.

Он переглянулся с Алиной. Они как будто молчаливо обменивались невысказанными вопросами, говорить Пол-литре на заданную мною тему или нет.

– Лида не подходила к телефону, - все же сказал он после паузы.
– Я не спал всю ночь… А потом поехал в офис. По пути купил новый кактус, хотел сделать сюрприз. Пришел в приемную… а там… Лидия всегда все аккуратно убирает…

Он снова всхлипнул, и пока мы не получили очередной Ниагарский водопад, я поторопил Колю:

– Дальше!

Он посмотрел на меня зло, но все же продолжил:

– А тут на столе у нее не прибрано. А из вашего кабинета всхрап послышался. Ну я и заглянул.

Он сцепил зубы и кивнул на телефон. Все было ясно. Застав свою невестушку в неглиже возле голого босса, то есть, меня, Николай сделал несколько снимков. Видимо, чтобы у него были доказательства измены. Ну а следом дождался Цветкову и предъявил ей фотографии. Прекрасно.

– Я повторю то, что уже сказал - нас чем-то опоили. Потом раздели и перетащили на диван. Мы с Лидой ни черта не помним. Но между нами ничего не было!

Я сказал эту фразу и тут же о ней пожалел. Коля вновь встретился взглядом с Алиной, после чего Цветочек выдала:

– Так если не помните, может, все же что-то было?

Она задала этот вопрос холодным тоном, после чего, чеканя каждый шаг, прошла к выходу из кабинета. Следом за ней устремился Николай, оставив нас с Арбузовой вдвоем.