i f36931a51be2993b
Шрифт:
Корсет грымза постаралась затянуть потуже. Но Элгэ не была бы собой - если б не знала "сто и одну хитрость, как не дать перетянуть себя до предела". Из той же области, что и не позволить туго связать...
– Жаль, здесь нет моей горничной!
– вздохнула капризная илладийка. Когда госпожа Жавотта закончила возиться со шнуровкой.
– Вот она действительно умелая! Впрочем, хорошая прислуга встречается так редко...
Старшая горничная аж набрала воздуха в тощую грудь. Высказать дерзкой нахалке что-нибудь... хоть что-то угрожающее!
Но нахалка носит герцогский
Впрочем, одна из девушек, не удержавшись, хихикнула. Госпожа Жавотта вмиг устремила уничтожающий взгляд уже на бедняжку. Явно собираясь в коридоре отыграться за всё именно на ней.
Элгэ даже взглянула на испуганную хохотушку чуть благосклоннее. И совсем по-другому запоминающе. Всегда пригодится служанка, не любящая старшую горничную. И достаточно дерзкая, чтобы это показать. Способ заставить супруга сделать новобрачной такой подарок найдем.
Супруга... Элгэ видела его вчера. Увы - ничего от прежнего мальчика Юстиниана в заносчивом кавалере не осталось. Жаль.
– Вы готовы, сударыня?
К алтарю, конечно, поведет родной дядя. Он же - отец жениха.
– Готова, - царственно изронила илладийка, любуясь собой в огромное золоченое зеркало.
Хрупкое видение в белом... Впору от умиления сдохнуть, чтоб вам!
3
Белая рионка под алой попоной. Могли бы и на дамарца расщедриться. Учитывая, что Элгэ как наездница - на голову превосходит жениха. Не говоря уж о его папаше.
Или боятся, что на дамарце невеста ускачет во весь опор? Только ее и видели?
Усмехнувшись, девушка птицей взлетела в дамское седло. "Не заметив" руки "посажёного отца" - чтоб ему с его собственного каракового рионца свалиться! Желательно, под копыта чьему-нибудь дамарцу. Жениховскому хотя бы. Еще лучше - необъезженному "дикарю"-илладийцу, но ни одного илладийца в процессию не взяли.
Юстиниан, слегка горяча коня, подъехал к ним.
Октавиан мигом послал своего вороного дамарца вслед за братом. Ну всем здесь достались приличные лошади, кроме Элгэ!
Осадил младший сын Валериана чуть впереди старшего. И галантно поднес к губам руку невесты:
– Вы прекрасны, кузина!
Девушка не удержалась от легкой улыбки. Позлить врагов - сердцу радость. Раз уж вырваны зубы. И всерьез кусаться не можешь - пока новые не отрастишь.
Папаша явно нахмурился. Но мальчишка уже вернулся на место. Жених занял положенное ему. Похоронная... то есть свадебная процессия тронулась.
Что не всё в порядке - точнее, еще хуже, чем Элгэ думала, - до нее дошло не сразу. Лишь когда "траурный кортеж" вместо улицы святой Бригитты (где Главный Храм Лютены и второй век венчаются все знатные семейства Эвитана) - зачем-то повернул на улицу Великого Гуго. Названную в честь угадайте кого.
Что происходит? Здесь вряд ли найдется хоть самая захудалая церквушка. Одни особняки желающих подольститься к свинопринцу. Да и не согласился бы граф Мальзери на захудалую...
– Мы едем за город? Венчаться у сельского священника на лоне девственной природы?
– негромко съязвила илладийка почти в самое ухо жениху.
– Как
Будь на месте Юстиниана Виктор - мигом прошелся бы насчет того, что должно же найтись во всей процессии хоть что-то девственное. Кроме платья невесты. Свадьба как-никак... А Элгэ весело отшутилась бы в ответ.
– Мы едем за принцем Гуго!
– злобно прошипел будущей супруге Юстиниан. Не забывая сохранять на лице вежливо-бесстрастное выражение. Кармэн его называла "лед, блестящий на солнце".
– Не может же принц заезжать за виконтом. Так не принято.
Конечно - где уж илладийской дикарке знать, что принято, а что нет? Но, Творец милосердный, - если ты действительно такой!
– сделай так, чтобы Элгэ сейчас ошибалась! Сделай - и она точно в тебя уверует.
– Зачем заезжать за этой свиньей? Без его личного благословления нас не обвенчают?
Лучше выглядеть дурой, чем быть ею. Да и ответят дуре скорее.
– Я женюсь на тебе, принц Гуго - на твоей сестре. И замолчи, наконец!
– Замолчу, когда захочу!
– огрызнулась девушка.
– Ты мне пока еще даже не муж. А не нравится - не женись.
Нравься она ему хоть немного - можно бы повести себя иначе.
Ага, еще скажи: "Будь он илладийцем". Или хоть южанином.
Нет, не поможет. Мальзери-старшего никак не отнесешь к уроженцам севера.
Но на юге всё - намного проще. А здесь даже невесту, прилюдно обнявшую жениха, посчитают чуть ли не публичной девкой!
Теперь вопрос: кем считают Элгэ? И сильно ли будут шокированы, если она сейчас обнимет Октавиана?
Или лучше сразу дядю? Есть ли у него стилет? Эта семейка просто обязана ходить, обвешавшись стилетами. Мидантийцы как-никак.
А народу-то, народу! Нашли цирк. То ли еще будет, когда к теплой компании свинопринц присоединится!
У Элгэ уже и без него голова гудит - от приветственно-ликующих воплей. Это у нее-то - с детства привыкшей к шумным илладийским праздникам. С народными гуляньями и общими танцами на площади. Когда в вихре веселья смешиваются знать и простолюдины...
Октавиан! Творец милосердный, срочно нужен Октавиан! Помоги, пожалуйста...
Что сделать? Уронить перчатку? Для этого нужно, чтобы младший сын мидантийской змеи подъехал ближе...
Три девчушки лет по четырнадцать пробираются сквозь толпу. С букетами.
Шли бы вы подальше. Здесь сейчас будет принц Гуго. А вы - в его любимом возрасте!
– Какие прелестные цветы!
– вслух восхитилась Элгэ, непосредственно рассмеявшись.
Ничего - невесте в день свадьбы можно. Или на Севере - нет?
Девушка весело обернулась к будущему супругу:
– Любимый, хочу эти цветы в самый счастливый день моей жизни!
Если этот - самый счастливый, то рождаться не следовало вовсе.
В ответ на радостнейшую улыбку невесты Юстиниан капризно нахмурился. Что от него и ожидалось.
Теперь главное - удержаться от истерики. Не заржать в подражание лошадям. Чистокровным дамарцам!
Элгэ, смеясь, повернула прелестную головку уже к Октавиану:
– Кузен, купите букеты у этих бедных девочек. Пока их совсем не затоптали.