И.О. Злой Королевы

Это во мне явно заговорила Моргата. Марина Солонцова вряд ли додумалась бы до такого экстрима. А вот Моргате пленять и подвергать пыткам было явно не впервой.

Эвейн тейр Фэрэль пошевелился, словно почувствовав мой взгляд, и чарующая фантазия лопнула в воображении, словно мыльный пузырь. Буду просить Клару консервировать крема ее слабенькими заклятиями. По одежке протягивай ножки.

— Что? — спросил паладин, подняв на меня вопросительный взгляд.

— Ничего. Кота ищу. Никто не видел Унцика?

Встревоженные Трисс и Кайл, переглянувшись, помотали головами. И все мы дружно бросились искать пушистика по этажам амбара.

С момента появления на свет Маленького Крыла нашему котэ было строго-настрого запрещено покидать сад. Мы даже поводок для него соорудили и выгуливали по очереди – боялись, что при встрече драконыш случайно его покалечит. Или наоборот.

Валатик уже доставал мне до колена и отрастил набор острых крючков на концах крыльев, зубищ и шипов. Унцик достиг размеров лесной рыси, научился охотиться на мелкую дичь и тоже в обиду себя не давал. В его случае фраза «страшнее кошки зверя нет» приобретала особый смысл. Я подозревала, что при желании (очень большом) с такими габаритами и природным оружием в виде когтей и зубов для Унцика было вполне по силам убить человека.

Конечно же, заточение пришлось Унцику не по нраву. Он делал вид, что подчиняется, а сам поглядывал в сторону дверей. И вот, сбежал. Не обязательно через дверь. Мог и через чердак смыться, там совиное окошко – готовый кошачий лаз.

Я первой выскочила из амбара и увидела следы Унцика на подтаявшем снегу. Они вели в руины. Спеша в логово Галаты, я молилась, чтобы два зверя не покалечили друг друга. Было страшно представить гнев драконихи, если наш кот-переросток обидит ее малыша.

Вскарабкавшись по камням, я узрела Галату на ее любимым заборе, спокойную и невозмутимую. Она по-прежнему время от времени согревала дыханием камни у гнезда Маленького Крыла, и сейчас от них исходило ровное тепло.

Внутри сооружения примостились Валатик и Унцик. Маленькое Крыло развалился на спине, кот старательно вылизывал ему нежный живот с еще пока мягкой чешуей. Я сразу вспомнила, как сладко мурчал Унцик, сидя на камнях у яйца, ожидая вылупления Валата. Как я могла подумать, что умный котик сможет причинить вред нашему маленькому другу?

«Пушистый зверь – твой фамильяр,— с укоризной подтвердила Галата.— А мой сын – твой воспитанник. Мы все в одной лодке».

«Ты права, — признала я, присев на обломок мраморной арки. — Я все время мыслю категориями моего мира. В нем животные разумом не обладают. Хотя смотря какие животные. За котов, собак, лошадей и дельфинов говорить не рискну».

Фамильяр, надо же. Насколько я помнила, это означало, что мы с котом, помимо негласного, но сакрального договора «кошак и раб-владелец», (нарушение которого даже в моем мире грозило кармическим проклятием), связаны еще и магией.

«Пришлая, ты пропадала. Я перестала тебя слышать. Ненадолго. Зачем ты вернулась, — сообщила мне Галата.

Отвлеклась на буйно играющих Унцике и Валатике и не сразу сообразила, о чем она говорит. Дракониха имела в виду тот момент, когда меня отключило из-за Светлой руны. Я рассказала ей о проделках паладина и своих подозрениях.

«Ты смешная и глупая, как дитя, — дракониха вздохнула. — Сколько тебе ни объясняй, в корень не смотришь. Разумеется, тебе вредны светлые руны. Ты потомок магов, вторгшихся в наш мир. Он – наследник тех, кого мы учили сражаться с чужаками. Вообще-то, ты должна была умереть. Но ты не одна. Вас двое, Моргата и ты. И ты уже начала привыкать».

«Это драконы научили рыцарей Ордена пользоваться светлыми рунами?» — изумилась я.

«Тогда они еще не были рыцарями. Когда война закончилась, неблагодарные ученики вычеркнули из своей памяти и хроник имена Первых учителей-драконов. Великий Осальт, Грозный Тануб, мудрый Ларат – мы-то помним своих родичей до первого поколения. Мы не делали больших различий между магами, которые поняли суть нашего мира, прониклись его красотой и захотели жить в согласии с его обитателями, и между последователями солнечного Бога. Мы давали знания всем. Теперь Орден ненавидит нас и желает подчинить.

«Как потомок магов-вторженцев Моргата для Ордена – красная тряпка для быка», — вздохнула я.

«В дороге тебя спасли темные маги. Они уничтожили предателей из свиты, ведь по приказу твоей падчерицы кто-то из них мог вернуться и закончить дело. Впрочем, я слишком много говорю сегодня, — опомнилась Галата. — дальше думай сама».

Дракониха отвернулась, греясь под первыми теплыми лучиками солнца. Весна тихо вступала в Долину, но неохотно поднималась на возвышенность. Словно издеваясь, оно высветило всю убогость щербатых руин. Мне остро захотелось увидеть свой замок. Увидеть настоящий Вайсдан. В этом мире мне мало что принадлежало, и наследство досталось... такое себе. Так пусть хоть дом вернут.

Глава 21

В ту ночь я увидела яркий сон, наполненный звуками, запахами и тревожными ощущениями. Проснувшись, долго не могла прийти в себя, даже вышла в гостиную, чтобы попить воды и избавиться от образов перед глазами.

У камина на шкурах спала Клара. У нее имелась отдельная комната, но матушка чувствовала себя спокойнее, оставаясь внизу, следя за очагом и чутко подремывая у жаркого пламени.

Пару недель назад Тарун призвал своих приятелей-орков, и те перенесли очагу в центр холла. Рабочие соорудили огромный кирпичный дымоход, выходящий на крышу через верхние этажи. За день кладка нагревалась, и наверху теперь всегда было тепло.

Комфорт нашего отеля достиг, по здешним меркам, невероятного уровня обслуживания. Я бы не раздумывая дала ему три звезды. Правда, гостей в последнее время стало маловато. Зато Эвейн тейр Фэрэль съезжать не собирался и приносил умеренный, но стабильный доход.

Клара открыла глаза и внимательно на меня посмотрела. Я сделала вид, что брожу за полночь исключительно из-за жажды. Дождавшись, когда дыхание матушки выровнялось, я накинула меховой плащ и выскользнула за порог.

Ночь была яркой, лунной. Потрескивала ледяная корочка на снегу. Днем наст подтаивал, к вечеру замерзал. Это значительно усложнило нам логистику, сложно стало спускаться в Долину. Больше всех страдал осел Таруна. При спуске скользящая по тропе телега поддавала ему под зад.

Я прогулялась в логово Галаты. Дракониха спала на теплых камнях. Под ее задними лапами у живота я разглядела свернувшихся в калачики Маленькое Крыло и Унцика.

Улыбнулась и тоже села на камень. Хоть за кого-то сегодня переживать не надо.

Итак, сон... Я оказалась в длинном каменном коридоре, на стенах которого были видны следы от удара киркой. Горящие факелы освещали мой путь.

Гномьи шахты. Во сне в мою голову легко приходили ценные подсказки из памяти Моргаты. Я откуда-то знала, что надо мной десятки гатов породы, а целая анфилада искусственно вырубленных помещений уходит вниз, в сердце штолен. И сейчас я к этому самому сердцу и приближаюсь.

Я шла по освещенному факелами подземелью, стуча каблучками по гранитному полу, приближаясь к цели – к тому, что таилось в глубине центральной пещеры.

Там на нескольких дюжинах серебряных цепей был подвешен хрустальный гроб.

Трудно было даже представить тот кусок горного хрусталя, что стал основой для такой махины. На мелких гранях саркофага, разбиваясь на тысячи радуг, переливался свет от факелов. Крышку украшали изображения цветов и птиц.

Я остановилась в нескольких метрах от гроба. От серебряных цепей тянуло чем-то зловещим. Ужасно не хотелось случайно их задеть. Проклятое Серебро. Теперь знаю, как оно ощущается вблизи.