If you were gay

– Она стала мне мала, Поттер!
– наконец простонал Малфой.
– Я выгляжу как идиот!

– Ты выглядишь, как я, - оскорбился Гарри.
– Я не виноват, что к моим красивым черным волосам и не идет твоя дурацкая серебристая мантия.

– Можно подумать, что к моим волосам идет твое черное мятое убожество, оно вообще никому не может пойти, по определению. Твоему гардеробу место в помойке, ты знаешь об этом, Потти?

– А твоему - в будуаре Паркинсон!

– Поттер, как ты думаешь, почему мы не превращаемся обратно?
– спросил Драко совершенно спокойным голосом.

– Побочный эффект?
– предположил Гарри.

– Скорее, жажда наживы, - решил Драко.
– Рискну предположить, что это затеяно неспроста.

Мальчики некоторое время изучали Горация Слагхорна, который периодически кидал на них горящие взгляды.

– Попробуем его перехитрить?

– едва слышно предложил Драко.

– Как?
– уныло поинтересовался Гарри, который не желал мириться с необходимостью провести остаток жизни в роли Малфоя-младшего.
– Нашлем «Империо»?

– Гораздо лучше - сделаем вид, что нас ситуация вполне устраивает. Тем более, что мы сможем оперативно осуществить нашу давнишнюю идею, - тут он нагнулся к Гарри и что-то зашептал ему на ухо со злорадным видом.

Метод Драко сработал идеально, потому что когда названные братья подошли к кафедре и поведали Горацию о своей «маленькой проблеме», тот, ничтоже сумняшеся, заявил что в таких случаях применяется «слияние тел» - чтобы, значит, пошел процесс обратной трансфигурации. Толстяк был очень удивлен, когда Гарри твердо заявил, что расхотел превращаться и в виде разнообразия, а также дабы не подвести любимого учителя, немного поживет на Слизерине. Выслушав аналогичную сентенцию от Драко, Слагхорн совсем скис, и разрешил ребятам удалиться восвояси, а сам остался подпирать животом кафедру и размышлять о злосчастной судьбе, которая не дает ему заполучить вожделенную дюжину раритетных бочонков с медовухой трехсотлетней выдержки.

– Ну что, Потти, увидимся!
– жизнерадостно пропел Малфой.
– Я просто предвкушаю, как мы крепко подружимся с твоими сокурсниками.

– Бывай, Малфой, - не менее весело ответил Гарри.
– Завтра увидимся?

– Само собой, братик, само собой, - Драко отсалютовал гриффиндорцу, и они разошлись в разные стороны.

Глава 45. Трудно быть Малфоем…

Пока Гарри не завернул за поворот, настроение у него было превосходное. Однако ровно через пять минут, потраченные на то, чтоб научиться имитировать расслабленную походку Малфоя и придать лицу должное наглое выражение, Гарри внезапно осознал, что не имеет никакого понятия, какая пара идет у слизеринцев следующей, и куда он вообще забрел в приступе актерского самолюбования. Перестав поднимать по очереди то одну, то другую бровь и кривить губы в том, что, по мнению Гарри, являлось милой усмешкой (а любой другой человек трактовал бы как гримасу ужаса), парень беспомощно оглянулся: ни одного текущего однофакультетника вокруг не наблюдалось. Подходить к Рону, замеченному вдалеке, как-то не хотелось - еще одного удара Уизли бы не перенес, а если б «Драко Малфой» обнял рыжего за плечи и дружески поприветствовал, обморок был бы неизбежен. Навстречу попадались одни только хаффлпаффцы, хаффлпаффцы, хаффлпаффцы - и казалось, что несть им числа, причем абсолютно вся женская часть барсучьего факультета реагировала на Гарри как-то странно. Когда десятая девочка, захихикавшая и залившаяся краской, пробормотала: «Привет, Драко, красавчик» и убежала, Гарри начал что-то соображать. Противный Малфой пользовался большим успехом, и это сильно раздражало - как же так, ни одного даже самого завалящегося Вольдеморта не прибил, а все туда же! Второй мыслью стало намерение воспользоваться такой популярностью, благо о подмене никто не знал. Третьей - что ему, возможно, придется провести в подобном блондинистом виде остаток дней. Четвертой…

– Дра! Ты чё здесь?
– Гойл так хлопнул Гарри по плечу увесистой дланью, что из глаз посыпались искры, а мысли все как одна улетучились из головы, оставив лишь звенящую пустоту.

– Привет, Го… Грегори, - прохрипел Гарри, сгибаясь пополам: Драко не удосужился объяснить ему, как правильно уворачиваться от гойловых изъявлений дружеской привязанности.

– Снейп отпустил, да?
– с уважением наклонил голову детина. Гарри с удивлением увидел, что в левой руке Гойл крепко держит вовсе не утыканную шипами дубинку, и даже не остро заточенный кинжал, но вяло трепыхающуюся шоколадную лягушку, а на широкой физиономии проступает совершенно щенячье выражение. «Запугивает видимым радушием. Очередная слизеринская подлость», - понял бравый гриффиндорец и грозно сверкнул серыми глазами на лягушку, показывая, что этим его не проймешь.

– Кончаются, - грустно пояснил Грегори, проследив направление взгляда «Драко».
– Последняя!
– добавил он, торопливо пряча лягушку в карман и совсем уже уныло пробубнил: - Но если ты очень хочешь…

– Не хочу, - успокоил его Гарри.
– Я, собственно, опаздываю к Снейпу… ага, на Защиту!

– Слышь, Дра, - застенчиво произнес Гойл, - я ж тебя искал…

– Я спешу, Грегори, - сообщил Гарри, наконец вспомнив, как Малфой обычно обходился со своими «телохранителями».
– И не стоит меня задерживать.

– Да я просто того, на день рождения пригласить, - забормотал испуганный Гойл, - сегодня ночью, вдруг ты забыл…

– Не забыл, - максимально высокомерно процедил Гарри, - ты ведь не сомневаешься в слове Малфоя?

– Не, я того… тех букашек-то тебе папа прислал, а?
– заискивающе проблеял дюжий слизеринец, перетаптываясь на месте.
– Тех, с особой начинкой. Ты обещал!

– Будут тебе твои букашки, - строго кивнул Гарри, дав себе зарок немедленно узнать, чей это день рождения, где будет проходить, и откуда, дементор подери, ему раздобыть неведомых насекомых, учитывая, что мантия-невидимка осталась в гриффиндорской спальне. По здравом размышлении он догадался, что «букашки» наверняка подразумевают под собой некий ингредиент для яда, который Гойл вместе с прочими злоумышленниками готовит в подарок другому такому же мерзавцу. И, может быть, что-то подходящее найдется в кладовых Снейпа - главное, подлизаться к нему получше, как обычно делает Драко… «Мадагаскарские тараканы-убийцы - самое то», - твердо сказал Гарри сам себе, толкая дверь в кабинет ЗоТИ.

В то же самое время Драко бестрепетно прогуливал уроки, потому что дело его ждало гораздо более важное и безотлагательное. Закрывшись в пустой спальне шестикурсников Гриффиндора, он судорожно рылся в вещах названного братца, пытаясь отыскать хоть что-то приличное. Находки он педантично складывал в стопочки - «на выброс», «можно надеть на особо грязную отработку», «подойдет на каждый день», «для свидания», «для решающего свидания». В первую кучку попали почти все свитера от миссис Уизли, кроме зеленого - тому посчастливилось быть отобранным для «каждодневной носки». Надо заметить, что стопка эта была неутешительно маленькой и состояла из означенного свитера, новой мантии, пары маек и потертых маггловских джинсов, уже знакомых Драко по приснопамятному визиту на площадь Гриммо. Для свиданий, по мнению Драко, годился только кожаный комплект, оцененный школой по достоинству на рождественской вечеринке; для решающих свиданий - ничего.

В итоге из спальни Драко вышел в джинсах и кожаной куртке, таща в руках объемистый пакет - большая часть одежды Гарри отправилась в мир иной, то есть в помойку на заднем дворе, а Малфой налегке посетил совятню, где послал два коротких, но содержательных письма, после чего вернулся в замок в прекрасном расположении духа.

И встретил Рона, тихо бредущего в сторону Большого Зала. Да, сегодня Драко определенно везло.

– Привет, зайчик!
– сказал Малфой, выдав самую свою очаровательную улыбку. На лице Гарри смотрелось это явно ошеломляюще. Во всяком случае, Рон встал как вкопанный и выпучил глаза, не говоря ни слова.

– Как самочувствие?
– заботливо продолжал Драко, ласково беря Рона за руку и прижимая ее к своей груди, обтянутой тонкой белой майкой.

Уизли задрожал и выдавил: - Г-г-гар-ри?

– А кто же еще?
– удивился Драко.
– Старый добрый Гарри, который за тебя волнуется. Ты знаешь, что твой брат сегодня будет в школе? Кажется, они со Снейпом собираются пожениться.

– А?
– глаза Рона полезли из орбит.
– Кто? Пожениться?!

– Ну да, так мило, что они любят друг друга, - Драко мечтательно вздохнул, - романтично… Ты, наверное, хочешь быть подружкой невесты, то есть дружкой жениха? А ваш отец будет шафером. Представляю себе… - Малфой утер воображаемую слезинку и посмотрел, как Рон отреагирует на подобную провокацию. Рыжий не подвел его ожиданий: покраснел, запыхтел и возмущенно заморгал, открыв рот, словно вытащенная из воды рыба.

– Хотя ты в любом случае успеешь поучаствовать в свадьбе, - продолжал слизеринец, поглаживая кисть Рона, все еще удерживаемую в ладони.
– Во-первых, Герми выходит замуж - такая радость! Ну и я сам, - он хихикнул и взмахнул ресницами, мысленно вознегодовав, что за стеклами очков не видно, какие они длинные, пушистые и угольно-черные.

– Ты сам - что?
– вопросил Рон, пытаясь вырваться.

– Мы с Драко решили, что наша любовь - на всю жизнь. Конечно, если ты не сменишь гнев на милость, сладкий.