Игра на двоих

Тем временем остатки воды впитываются в землю. Спускаться пока страшно, поэтому я из последних сил забираюсь наверх. Теперь, когда опасности больше нет, у меня достаточно времени, чтобы внимательно осмотреть ствол в поисках веток, за которые можно зацепиться. Добравшись до развилины, устраиваюсь между двумя толстыми сучьями и, откинувшись назад, закрываю глаза. Ожоги снова дают о себе знать, поэтому, чуть отдохнув, достаю из рюкзака лекарство и обрабатываю раны. Становится немного легче, однако рукам это не поможет — многочисленные царапины и ссадины на ладонях придется лечить травами. С удивлением отмечаю, что наступил новый день — солнце уже высоко; его яркие и теплые лучи скользят по земле, камням и деревьям. Мой взгляд снова обращается к Рогу: Джейк уже успел спуститься вниз и теперь взволнованно бегает по площадке туда-обратно.

Я внимательно осматриваю луг, гадая, что могло так перепугать Райта. Пару секунд спустя, несмотря на многочисленные ожоги, меня пробирает холод: я наконец понимаю, чего добивались Организаторы. Наводнение унесло все припасы — все, что осталось после профи и первой битвы у Рога Изобилия, в том числе сумки с едой. Учитывая, что мои запасы подходят к концу, а на Арене ничего съедобного нам не достать, очень скоро начнется голод. Не сомневаюсь: как только это произойдет, Распорядители придумают новые уловки, чтобы заманить нас в очередную ловушку.

Спустя час начинают палить из пушек: выстрел всего один — кто-то не смог пережить наводнение. Краем глаза вижу, как Джейк убегает в лес. Я бы даже могла пожалеть своего соперника, слишком уж у него испуганный и одинокий вид, но, чувствую, следует приберечь жалость для себя самой — как только закончится еда, мне придется несладко. Решив остаться на дереве до конца дня, я неторопливо разбираю вещи, раскладываю и развешиваю их на ветках, сушиться на солнце, чищу оружие, проверяю запасы еды. Решив повременить с обедом, ограничиваюсь водой и парой кусочков зачерствевшего хлеба. Ближе к вечеру еще раз обрабатываю ожоги. Некоторые успели зажить, другие, более серьезные, только затянулись неровными рубцами.

Ночью, как обычно, звучит гимн, высоко в небе парит герб Капитолия. На экране появляется Диамант — хоть и сильный, но недостаточно быстрый — смерть все же настигла его, пусть и не от моих дротиков. Игры становятся все более интересными и непредсказуемыми — все профи мертвы, если, конечно, не считать девушки из Дистрикта 4. Уверена, зрители в предвкушении незабываемого финала; хотя кто-то, возможно, недоволен — на профи ставят громадные суммы: обычно они того стоят. Но не в этот раз. Я мысленно посмеиваюсь над Организаторами. Вскоре на Арену опускается мрак. Нужно поспать — неизвестно, что ждет нас завтра. Достав из рюкзака вторую куртку, обвязываю ее вокруг пояса — шорты не сильно спасают от холода. Прикрыв глаза, почти мгновенно засыпаю.

Утром, с облегчением заметив, что раны больше не причиняют неудобств, собираю вещи, спускаюсь и, приблизившись к одному из упавших деревьев, вытаскиваю не раз спасшие мне жизнь ножи. Возвращаться в пещеру я пока опасаюсь, поэтому решаю зайти в чащу, отдохнуть у ручья и подыскать новое место для ночлега. Добравшись до водоема, я наполняю сосуд, умываюсь и, расположившись на берегу и перекусив, греюсь на солнце. День проходит спокойно — ни нападений, ни пушечных выстрелов. Пользуясь случаем, отдыхаю и набираюсь сил перед финалом, который явно не за горами. О том, что ждет меня дальше и кто станет моим последним противником я предпочитаю не думать. Мысли обращаются к семье и ментору. Теперь, имея вполне реальную надежду выжить, с удивлением понимаю, что успела соскучиться по Хеймитчу — нашим тренировкам, полуночным беседам, постоянной иронии в адрес друг друга и окружающих и ехидным насмешкам. Странное чувство: весь Панем — Дистрикты, Капитолий — все еще кажется мне очень далеким, словно нереальным, но в то же время, в самой глубине души еще осталось что-то, что связывает меня с тем миром и людьми.

Вечером, покружив у ручья, выбираю в качестве временного лагеря невысокое дерево и забираюсь на самый верх. На одном из сучьев меня уже ждет очередной подарок, прикрепленный к серебряному парашюту. Для той, на которую никто не сделал ставок, я получаю посылки слишком часто. Забравшись на ветку, открываю металлический контейнер. Внутри обнаруживается еда — свежий, еще теплый хлеб, сыр, запеченный кролик с овощами, фрукты — и записка: «Не сходи с ума от голода и не доверяй ничьим обещаниям. Хеймитч». Зная, что я не жалую капитолийскую кухню, ментор как-то сумел достать то, чем мы обычно питаемся в родном Дистрикте. Меня охватывает чувство бесконечной благодарности: шепнув «спасибо», едва заметно касаюсь подвески на шее. Надеюсь, он поймет.

Не успеваю я обдумать его послание, как вместо привычного гимна раздается звук труб, возвещающий о том, что нам хотят сообщить что-то важное. Иногда так приглашают на пир, иногда объявляют об изменениях в правилах. Обычно, ни то, ни другое ничем хорошим — по крайней мере, для трибутов — не заканчивается. Интересно, что на этот раз? Я настороженно прислушиваюсь. Следом за трубами звучит голос Клавдия Темплсмита. Тот, как обычно, начинает свою речь с поздравлений пятерке выживших. Затем, как и следовало ожидать, ведущий приглашает нас на пир, обещая завтра в полдень роскошный обед. Он обещает. Я мигом вспоминаю о записке Хеймитча, бросаю мимолетный взгляд на присланный подарок, и решение само приходит на ум. На пир я, конечно, не пойду — это не спасение от голода, а очередное побоище, а вот понаблюдать за другими трибутами будет занятно.

Вслед за приглашением Клавдия слышу звуки гимна, но сегодня в нем нет необходимости — все пять человек живы. Мы с Джейком, парни из Одиннадцатого и Третьего (о последнем, кстати, я не слышала с первого дня Игр) и девушка из Четвертого. Уверена, большинство потеряет бдительность от голода и явится на пир в надежде пополнить запасы еды.

Еще до рассвета я собираю рюкзак и спешу к Рогу Изобилия. Забравшись на ближайшее дерево и убедившись, что его густая листва надежно скрывает от посторонних взглядов, пристально наблюдаю за происходящим на площадке. В центре, в отдалении от входа в пещеру, уже поставили длинный стол, накрытый черной скатертью — очень символично и к месту. Осматривая площадку, мимоходом отмечаю, что вокруг дисков земля разрыта, будто кто-то выкопал то, что ему требовалось, и не посчитал нужным маскировать получившиеся ямы. Как следует рассмотреть находку мне мешает движение на опушке леса: один из трибутов тоже решил прийти заранее. Марго, девушка из Дистрикта 4, осторожно пробирается ко входу в пещеру, проскальзывает внутрь и прячется в глубине. Остальных пока не видно.

До полудня никто не выдает себя: если другие трибуты и пришли, мне об этом неизвестно — они явно спрятались в лесу. Словно ниоткуда в небе над площадкой появляется планолет; из нижнего отсека выпадают все те же гигантские челюсти, но не для того, чтобы, как обычно, забрать павших, а для доставки обещанного обеда. Опускаясь и поднимаясь, челюсти выкладывают из планолета сумки с едой. Надо же, Организаторы еще нас пожалели: в одной из недавних Игр они накрыли стол точно так же, как это делают в Капитолии — разложив еду по тарелкам. И на месте не поешь, и с собой не унесешь. Вот зрителям было развлечение — наблюдать, как трибуты сражаются друг с другом, одновременно пытаясь пообедать и закинуть в сумку хоть что-то из угощения, которое в тот год и правда оказалось очень щедрым. Однако, пересчитав сумки, я понимаю, что и на этот раз не обошлось без подвоха: их всего три. Либо кого-то убьют, либо один трибут очень скоро умрет сам, от голода. Распорядители не могли предвидеть мои действия, они явно ждут, что ради еды я вылезу из своей пещеры и рискну жизнью. Видимо, Игры слишком затянулись, и Организаторы решили поторопить события, надеясь избавиться хотя бы от пары трибутов. Спустя час их ожидания более чем оправдываются.

Невидимые часы бьют двенадцать раз: нас приглашают на обед. Первой показывается Марго. Выскользнув из пещеры, она со всех ног бежит к столу, но ей не суждено забрать свою сумку — Рико, звероподобный парень из Дистрикта-11 налетает на нее и одним ударом сбивает с ног. Девушка не желает так просто сдаться и хватает лежащую рядом острогу. Поединок продолжается довольно долго — не зря трибуты Четвертого считаются профи. Но парень оказывается сильнее: вырвав у девушки оружие, он придавливает ее к земле всем своим весом и душит, явно наслаждаясь ужасом и болью в ее глазах. Я всегда считала, что садизм присущ лишь профи, однако теперь вижу, как сильно Игры меняют людей: трибуты из Одиннадцатого обычно не так агрессивны. Постепенно девушка перестает вырываться, судорожно вздыхает в последний раз и затихает. Рико с торжествующим видов поднимается на ноги, забирает ее оружие и спешит в том же направлении, в котором бежала она. Все, что случается дальше, происходит словно в замедленной съемке: стоит парню сделать несколько шагов, как мощный взрыв разрывает его на кусочки и отбрасывает тело девушки на несколько метров назад. Ударная волна достигает леса и заставляет деревья покачнуться. С трудом удержавшись на ветке, я смотрю по сторонам, пытаясь понять, что вызвало взрыв.

Раздается сразу два пушечных выстрела: Организаторы добились своего. С другой стороны опушки стремительно выбегает Ю, трибут из Дистрикта-3. Судя по торжествующей улыбке на лице парня, выкопать и вновь активировать мины, а затем разложить их вокруг стола и замаскировать было его идеей. Хорошо продуманной, кстати: не зная о ловушке, никто не смог бы подобраться к припасам и остаться в живых. Однако мины были расположены на достаточном расстоянии, чтобы не задеть ни друг друга, ни стол. На подобное способен только один из гениев Третьего — физически слабый, но неплохо соображающий в технике. Его знания и умение маскироваться — во время тренировок Хеймитч обратил мое внимание на то, что Ю целыми сутками не выходит из секции маскировки — и спасали ему жизнь все это время, вплоть до сегодняшнего дня. Однако ту проблему, которая возникла перед ним сейчас, можно решить только грубой силой: со спины к парню медленно приближается Джейк. В последнюю секунду Ю слышит звук шагов и свист рассекающего воздух ножа и, увернувшись от первого удара Райта, тоже достает оружие и делает шаг назад, отгородившись от противника узкой полоской взрывоопасных препятствий. Доносятся изощренные ругательства — несмотря на обстановку, явно не располагающую к веселью, меня смешит реакция старого знакомого. «Нервы сдают, детка», — в голове звучит привычно-насмешливый голос ментора.