Игра с судьбой (продолжение темы "Рекрута")

Начинаю рассказывать издалека, с того места, когда Алексашка почуял запах дыма, надеясь по ходу неспешного повествование придумать что-нибудь правдоподобное. По ходу вставляю размышления на тему, что если бы ветерок дул с другой стороны, то мы бы почуяли дым не вражеского костра, а как раз княжеского, и пришли бы куда надо, и не было бы никакого недоразумения.

Дойдя, наконец, до того момента, когда мы подобрались к вражеской стоянке, и так ничего и не придумав, сообщаю, будто увидев, что врагов всего-то с десяток, решил сходу напасть на них. Мол, думал, что Алексашка поддержит меня, и мы, неожиданным наскоком, покрошим их в капусту. Однако когда, пришибив парочку первых попавшихся под руку, заметил, что товарищ, на которого я так надеялся, и не думает нападать на врагов, а позорно ретировался в неизвестном направлении, то понял, что одному мне с эдакой толпой не справиться. Вот и сделал попытку заговорить ихнего главного, имя которого узнал из обращения к нему одного из сидевших у костра. С этого момента я рассказывал чистую правду, а потому повествование пошло более уверенно.

– Ежели вы не напали бы на меня предательски, то можно было бы сообща вернуться, да изничтожить гадов, - сетую, закончив рассказ.
– Их там осталось-то всего ничего. Заодно провизией разжились бы.

– Экий ты храбрец, - то ли с одобрением, то ли с недоверием говорит Федор, так и стоявший рядом. Похоже, это на его ворох веток я приземлился.

– Так говоришь, их там всего с десяток было?
– прищурившись, будто что-то обдумывая, спрашивает князь.

– У костра девять было. Кто-то еще в карауле стоял. Двоих я точно уделал, - о том, что одного из них пристрелил свой же, скромно умалчиваю.

– Караульного Алексашка зарубил, - сообщает князь и переводит взгляд на денщика.
– Верно?

Тот молча кивает.

– Может, стоит наведаться к ним, как считаешь, Федор Савелич?
– обращается Петр Алексеевич к единственному оставшемуся подле него боярину.
– Больно охота мне разузнать, кто они такие, да кем посланы и почто?

– Оно можно, - соглашается тот.
– Только странно, что мало их так.

– Я тоже об этом думал, - поддакиваю боярину, вспоминая свои размышления.
– Возможно, они растянулись вдоль опушки небольшими группами, дабы охватить большую территорию. Но, когда я второй раз на них наткнулся, то не заметил, чтобы кто-то подошел к ним на шум. А выстрел должен был быть далеко слышен.

– Может, не успели?
– предполагает Федор.

– Вряд ли. Я довольно долго по лесу кружил.

– Вот и нечего гадать. Все узнаем на месте, - князь встал и, наполовину вытянув из ножен саблю, резко вогнал ее обратно, словно герой боевика, передергивающий затвор дробовика перед лихим делом.

– Дык, а...
– Алексашка вопросительно перевел взгляд с Петра Алексеевича на меня, как бы спрашивая, не связать ли этого субчика заново на всякий случай?

– Я ему верю, - отмахнулся князь, но, сделав шаг от костра, снова повернулся к денщику, бросив: - Но ты будь подле него. Мало ли. Так что, ежели что...

Это недосказанное "ежели что", отразившись в суровом взгляде Меньшикова, холодком пробежало по моей спине. Вот и думай теперь, кого больше опасаться - то ли тех парней в серых шинелях, то ли княжеского денщика, воспылавшего ко мне непонятной неприязнью.

Обращаю внимание на то, что князь слегка прихрамывает, и вспоминаю разговор о его ранении. Из-за долгополой шубы не ясно, куда его зацепили, но рана, скорее всего, несерьезная, если так легко передвигается.

Боярин Басманов, прихватив пару гвардейцев, ушел по нашим с Алексашкой следам вперед. На полпути он появился и сообщил, что враги исчезли, оставив рядом с местом стоянки три присыпанных снегом трупа.

Подумав, Светлейший все же решил пройти до этого самого места, чтобы осмотреть подробнее, и, может быть, двинуть дальше по вражеским следам.

Когда вышли к окруженной густым кустарником поляне, и я принялся заново рассказывать, как было дело, снаружи послышался шум схватки и на поляну вбежал Федор с обнаженной саблей.

– Мы в западнnbsp; И в этот миг у костра за моей спиной раздается громкое и продолжительное: "пш-ш-ши". Лес вокруг озаряется яркой вспышкой, в нос шибает резким запахом пороховой гари.

е, Светлейший!
– тяжело дыша, крикнул он.
– Обложили так, что не вырваться.

Затравленно озираемся на окружающие нас кусты. За ними раздается выстрел. Отовсюду треск проламываемых веток. Со всех сторон, прямо через заросли выходят люди в серых одеяниях, держа направленные на нас ружья.

Приплыли, блин. Вот что бывает, когда дичь возомнит себя охотником. Видите ли, Светлейшему захотелось спросить у этих серых, чего это они за ним носятся по заснеженным полям и лесам. Интересно, дадут они ему такую возможность, или сразу грохнут?

Окруживших нас гораздо больше, чем присутствовало на поляне, во время моего дружеского визита. Значит, где-то рядом находилась еще одна группа.

Из-за кустов выходят четверо с зажженными факелами и, подняв их повыше, освещают сгрудившихся в центре княжеских людей.

Замечаю, что остался как бы в стороне от общей компании. Князь, Федор, Алексашка и пара оставшихся гвардейцев стоят спинами друг к другу, обнажив сабли, готовые к последней схватке.

А я знаnbsp;чит побоку? Ну и правильно. Мне их разборки ни к чему. Вот только как объясnbsp; -Чого это он гутарит, хлопцы?
– непонимающе смотрит на товарищей Серко.

нить это серым?

nbsp; - Если бы за последние сутки я не успел узнать этого парня, - киваю на возмущенного денщика, - то сейчас был бы уверен, что он пытается избавиться от меня из-за припрятанного в лесу золота. Типа, убрать ненужного свидетеля, а самому втихаря заныкать золотишко. Или не так уж ты и прост, и я угадал твои намерения? А, Александр?

; А вот и пан Чинига. Что-то шепчет единственному в этой компании бородачу в черном полушубке и мохнатой папахе, опущенной на глаза. И указывает прямо на меня, словно я являюсь целью всего предприятия. А может, жалуется, что я не заплатил за ужин? Ясно одно - в стороне остаться не получится.

В голову приходит мысль, что если вражины сейчас выстрелят, то вместе с нами могут перебить и друг друга, ибо окружили довольно плотным кольцом. А значит стрелять сходу скорее всего не будут. Почему бы не воспользоваться ситуацией? Шестеро против двух десятков? Ну и что? Нам же не побороть их надо, а вырваться и убежать.