Игра в классики на незнакомых планетах
Шрифт:
И конечно, Старший брат был прав. Сельвенцы могли оказаться кем угодно: шпионами, захватчиками, заразой. Потенциальной катастрофой для вселенной. И принимать их в Галактике некому. Не ссадишь же их на первом попавшемся астероиде. Да и что они будут делать — без своей планеты, обреченные на синтетическую пищу, синтетические условия, синтетическую жизнь в гетто? И как она может решать — что здесь решать?
Корде хорошо — у него нет права. Нет выбора.
Но — есть же, в конце концов, приюты ордена Гагарина — огромные дрейфующие лагеря беженцев,
Есть лаборатории МЛЦ, где всегда можно что-то придумать для носителей редкого языка.
И корабль Старшего брата — не единственный на этой планете.
«Ладно, — подумала Шивон. — Ладно».
— Лоран?
— Господь всемогущий, ты все еще там?
— Лоло, ты можешь кое-что для меня сделать?
— Слушай, я связывался с МЛЦ, но они говорят, что не могут никого за тобой отправить; единственное, что можно попробовать...
— Да послушай ты меня! Мне срочно нужна бумага на вывоз груза с Сельве.
— Что за груз?
— Биотрадукторы. Двадцать четыре единицы. Можешь оформить на «Гринберг»? По МЛЦ проводить слишком долго, а у меня времени нет.
— Шивон, какие, к марсиановой матери, биотрадукторы? Вам надо улетать оттуда, какой там груз!
— Все равно, — сказала она, — без них я не улечу.
И она сказала Вальдесу: поздравляю, по вашей милости погибнут живые существа. Если б вы только доложили о контакте как полагается, если б не побоялись исследователей, сельвенцев успели бы эвакуировать. Да, конечно, детей надо кормить; а вот у них тоже есть дети, и они сгорят здесь заживо... Вот бы — если с кораблем все будет в порядке, разумеется, — вот бы Вальдес согласился взять в багаж партию биотрадукторов, на которые уже есть все бумаги... То она не стала бы докладывать на него в Ведомство.
Не на того напала. Вальдес только жестко рассмеялся. Ненавидя его и себя, Шивон сказала:
— А детей?
— Что?
— Кормить?
Он напрягся:
— Сколько?
— Десять.
— Док, это не серьезно. Мы ж не такси. Давай пятнадцать, и пусть летят
— Que maldita escoria que tu es, Valdez [4] . Тринадцать, это все, что я смогла снять.
— Черт с тобой, тринадцать. Идет. Только давай сразу.
4
Ну и сволочь ты, Вальдес (исп.).
Его бригада починила-таки пульт управления и сообщила об этом гагаринцам. Старший брат тут же велел готовиться к отлету. О Шивон в суматохе забыли, и она смогла беспрепятственно вывести вездеход.
Небо застилалось тошнотворной завесой. Планета темнела, теряла цвета. Далеко на горизонте что-то горело; напоминание о конце света вспыхивало зарницей. Вездеход с трудом проминал себе дорогу по плавящейся почве. Шивон думала: «Надеюсь, я не доживу до конца Земли. Надеюсь,
он будет не таким».Еще до этого она велела сельвенцам собраться, взять пищи — никто не знает, подойдут ли им чужие пайки. И ждать. Теперь оставалось только рассадить их в вездеходе.
— Пилар?
Но сельвенка стояла, не двигаясь.
— Иногда я вспоминаю маленькую церковь на забытом каменистом берегу Ирландии.
Правильно. Она еще не знает, как по-английски сказать — тоска. Как сказать — вина.
— Нет, Пилар. Не сейчас. Сейчас — поздно.
— Церковь теплая, и свет в ней желтый! — выкрикнула инопланетянка.
— Я знаю. Поверь, Пилар, я знаю, но сейчас — не время. Где твой маленький, Пилар? Быстрее, быстрее!
Она залезла в вездеход — инопланетянка, названная в честь подружки зимовщика-нелегала. Что ж; им придется привыкать к чужим именам. Шивон активировала выключенный было передатчик:
— Вальдес, это Шивон Ни Леоч, я еду к вам с грузом.
Кубинец молчал.
— Вальдес! Черт, Вальдес, ответьте, или я совсем плохо о вас подумаю!
Может, у них просто пропала связь, как в тот раз.
— Сoncha e su madre [5] , если вы улетели, клянусь, я вас...
Они улетели. В зоне зимовщиков осталась непривычная пустота.
— Voy a te matar, Valdez [6] , — прошептала она, глядя в безответное небо.
В ухе раздался голос Старшего брата — спокойный, но сквозь покой рвется такое...
— Ни Леоч, сообщите ваше местонахождение.
— Вторая земная зона.
— Немедленно возвращайтесь на борт. Повторяю: немедленно. Борт готов к отлету.
5
Твоя мать — нехорошая женщина (исп.).
6
Я тебя убью, Вальдес (исп.).
— Роджер. — На борт так на борт. Шивон потянулась перепрограммировать маршрут на панели. Пальцы с трудом попадали по кнопкам.
— И когда вот так сидишь в церкви, даже не разобравшись, какой она веры, — да есть ли разница, этот заброшенный кусок острова так далек от взрывов... — бормотала рядом Пилар. Правильно. Самое время молиться.
— Шивон, где вы? Вы на вездеходе?
— Д-да...
В этот момент машина встала. Сельвенка вцепилась в Шивон всеми конечностями, потянула — надо уходить. Вездеход недовольно загудел. Накренился. Двери блокировало.
Перема-ать...
Существа лопотали что-то на своем языке — не надо ИЭ-сканера, чтоб определить, что страх зашкаливает. Она вдавила аварийную кнопку, машина выпустила их; они вывалились на горячую землю. Под вездеходом расползалась трещина.
— Шивон, послать за вами машину?
— Нет смысла!
Ничего, купол гагаринского корабля — вон он, совсем близко. Сельвенка хватает ее за рукав.
— Пилар! Мы бежим! Очень быстро!
— Ни Леоч, karam tu staru, сейчас же на корабль! — орет в наушниках Старший брат.