Игра

– Но почему ты согласилась? – спросила меня Паяль.

– Вот этого, к сожалению, сказать не могу, – я виновато потупила взгляд, с преувеличенным вниманием рассматривая мрамор пола.

Паяль понимающе кивнула и задумчиво произнесла:

– Я хочу тебе кое-что рассказать.

И она поведала мне о взглядах Арнава и Шьяма, свидетелем которых стала.

– Арнав ненавидит Шьяма. Интересно, почему? – закончила свой рассказ Паяль.

– Не знаю, – растеряно протянула я, – но как бы там ни было, сестра, никто не может ненавидеть Шьяма больше, чем я.

Арнав.

Я совсем забыл, что запланировал ремонт в своем офисе. Вспомнил только, придя утром на работу и увидев полнейший хаос в здании и своем кабинете. Какого черта Аман не напомнил мне! Всех сотрудников переместили в конференц-зал, с трудом вместив необходимое количество столов. Пока идет ремонт, они будут работать там. Кабинет Амана будут ремонтировать в последнюю очередь, поэтому до обеда я проработал в его кабинете, просматривая не терпящие отлагательств документы. Однако строительный шум до такой степени действовал мне на нервы, что после обеда я сообщил Аману о своем намерении работать из дома. Неделю. Я сказал уложиться рабочим в неделю, иначе Аману придется покупать другое здание. Мой верный помощник, даже не думая пререкаться, пообещал успеть окончить ремонтные работы в выделенные сроки.

Вернувшись в Шантиван, я сразу направился в свою комнату, намереваясь принять душ перед обедом. Строительная пыль, казалось, осела на мне плотным облаком. В носу свербило, в глаза как будто насыпали песок. Дверь в комнату была приоткрыта, из-за нее доносились голоса Паяль и моей жены. Фраза, сказанная Кхуши, заставила меня обратиться в статую и затаить дыхание. «Как бы там ни было, сестра, никто не может ненавидеть Шьяма больше, чем я».

«Что? – с замиранием сердца я ждал продолжения, – О чем она?!» Но тут скопившаяся пыль сделала свое дело, и я оглушительно чихнул. Черт, как не вовремя! Поняв, что девушки не будут продолжать беседу на так интересующую меня тему, я вошел в комнату.

Паяль тут же вскочила, выпалив скороговоркой:

– Здравствуйте, Арнав. Я… Мне пора на кухню готовить обед.

– Я помогу тебе, сестра, – заторопилась Кхуши. И, не взглянув на меня, сестры пулей вылетели из комнаты. В задумчивости постояв еще минуту, пытаясь понять, что я услышал, и что имелось в виду, я снова чихнул. Вот черт! Не найдя среди известных мне фактов ни одной зацепки к разгадке этой фразы, я пошел в ванную, решив позже попытаться выяснить у Кхуши, за что она ненавидит зятя семьи Райзада. «Своего возлюбленного», – услужливо подсказало мне второе я. Ненависть глухо ворочалась во мне, накрывая тёмной пеленой светлые чувства.

Кхуши.

Я машинально накрывала на стол, работая вместе с сестрой. Надеюсь, Арнав не слышал наш разговор с Паяль. С чего он вообще заявился домой на обед? Он же трудоголик.

Дома были только мы с Паяль, женщины семьи Райзада уехали на открытие нового храма и должны были вернуться только вечером. Так сказала мне Паяль. Акаш был на работе, а Шьям… где-то был. Меня это не интересовало. Но раз Арнав вернулся, придется его кормить. А мне бы так хотелось просто посидеть с сестрой и поболтать не о чем. Я соскучилась по нашим посиделкам, когда мы еще не связали так странно свои судьбы с братьями Райзада. Накрыв стол, я пошла звать Арнава обедать.

Дверь в комнату была открыта настежь. Я тихонько вошла, не зная, какой реакции ждать сегодня от моего переменчивого мужа. Хм. Судя по влажным волосам, он только что из душа. Но почему Арнав надел джинсы и свитер? Он так никогда не ходит в офис. С его волос стекали капли воды, и, скатываясь по щеке, попадали на шею. Почему-то стало жарко, как будто я долго была под солнцем. Захотелось слизать эти капли. Я застыла, как зачарованная глядя на его шею. Всплыли воспоминания утра после нашей брачной ночи. Какой-то тугой комок собирался внизу живота, вызывая краску на щеках и желание снова пережить те удивительные ощущения…

«Так, Кхуши, соберись!» – мысленно дала я себе пощечину. Старательно выравнивая дыхание, я спросила, глядя куда угодно, но только не на него:

– Арнав, вы будете обедать?

Не отрываясь от ноутбука, он ответил:

– Пусть принесут обед в комнату. И да, в ближайшую неделю я буду работать дома, в офисе ремонт. Постарайся не попадаться мне на глаза.

Злость мгновенно захлестнула меня с головой.

– Как скажете, мистер Райзада, – ядовито прошипела я. Схватив портфель с ноутбуком и блокнот с заметками, я вылетела из комнаты. Секундное замешательство, и вот мои вещи уже лежат на кровати в гостевой комнате, где теперь живет Нанке. Думаю, он не будет возражать, если свои дни я буду проводить у него. Улыбнувшись, я пошла на кухню за обедом для Зазнайки.

Ом прокаш заваривал чай, поэтому, составив еду на поднос, я решила сама отнести обед наверх. Войдя в комнату, я увидела Арнава, сидевшего на кресле и сжимающего виски руками. Глаза его были закрыты, брови нахмурены, как будто он испытывал сильную боль. Он не отреагировал на то, что в комнату кто-то вошел. Осторожно поставив поднос, я коснулась рукой его плеча. Он чуть слышно застонал.

– Вам плохо? Сахар упал, да? Может, принести лекарство?

Он молчал, не изменив позы, и не показав, что слышит меня. Может, что-то серьезное? Почему он молчит? Уже сильнее тряхнула я его за плечо.

– Арнав, поешьте. Вы, наверное, голодны. – Отголоски страха стали проникать в сознание. Я вспомнила, как он падал в обморок, когда у него упал уровень сахара в крови. Диабет – серьезная болезнь. А в доме как назло нет ни Анджали, ни Нани. Отчаявшись дождаться ответа, я сделала шаг к двери, намереваясь сходить за Паяль. Может, он ее послушает?

Арнав.

Подступившая к вискам пульсация обещала длительную головную боль. У меня редко что-то болело, тем более голова. Но уж если боль посещала меня, то не отступала очень долго. Лекарства слабо помогали, единственным средством было сразу же лечь в постель на пару часов. Но столько всего необходимо сделать сегодня. Работа требует многое, но и дает не меньше. Не считая прибыли, это хорошее средство забыться. Забыться, как бы мне хотелось забыться.

Я почувствовал Кхуши еще до того, как она вошла в комнату. «Что ей еще? Я же просил не показываться мне на глаза», – вяло подумал я, борясь с усиливающейся пульсацией в голове. Она подошла ко мне, наклоняясь так близко, что я ощутил аромат ее кожи, и прикоснулась к моему плечу. Это прикосновение прошило током все мое тело. Я изо всех сил сдерживал стон. Пульсация перешла в область паха. Да какого черта со мной творится?! Возбуждаюсь как несдержанный малолетка.

– Иди к черту, Кхуши, – сказал или подумал я, – пока я еще могу тебя отпустить. Я всегда знал, что инстинкты самосохранения у нее не заложены природой. Она наклонилась еще ближе, пытаясь рассмотреть лицо, и сжала мое плечо. Все мое внимание было сосредоточено на попытках удержать себя на месте. Я практически не слышал ее, отгораживаясь стеной от моего искушения. Сахар. Боль. Лекарства. Отрывки слов, ни о чем мне не говорящие. «Вы, наверное, голодны». Что-то щелкнуло в моей голове и, вскочив с кресла, я подхватил ее за талию, приподнял, и припечатал к стенке, прижимаясь к ней всем телом, плотно, еще плотнее, не позволяя даже атому воздуха разделять нас.

– Голоден?! Да, черт возьми, я голоден! – я схватил ее ладонь и прижал к каменному паху. Зажмурившись, переждал острый спазм, скрутивший мое тело. Через два слоя ткани я чувствовал тепло и нежность ее руки. Сердце бешеными скачками билось в груди.

– Сколько ты еще будешь мучить меня? – прорычал проснувшийся зверь во мне и, схватив пальцами одной руки ее скулы, я впился жестким поцелуем в приоткрытый от изумления рот. Она не успела ни помешать мне, ни сжать губы, и мой язык моментально проник в ее рот, яростно лаская нёбо, зубы, язык. Еще, еще и еще. Я лизал, покусывал и посасывал все, чего мог коснуться, пока не дождался отклика от нее. Она расслабила губы, и моментально мой поцелуй стал нежнее, мягче, чувственнее. Я наслаждался, я сходил с ума от ее запаха, вкуса, тепла, влажности, нежности, шелковистости. Страсть затопила все мое существо, и я усилил напор, врываясь в ее рот ритмичными движениями. Я делал с ее ртом то, что хотел сделать другим органом с ее лоном. Я практически брал ее, все крепче прижимая ее раскрытую ладошку к напряженному низу живота, подходя к точке невозврата…