Игрок

– Я могу чем-то помочь?

Шеллард неожиданно хмыкнула. Несколько кривоватая, ее улыбка тот час же преобразила лицо, возвращая ему привычной живости.

– Вот именно за это я люблю системщиков, - сообщила женщина.
– Четко, вовремя, по делу. И, что самое странно, только с вами, ребята, можно почувствовать себя в настоящей безопасности. Я, конечно, имею в виду только оперативников. Офисные сотрудники и в подметки не годятся таким, как ты.

За недолгое время их знакомства Шестьсот семнадцатый уже начал понимать свою начальницу. Обычно она тоже была такой - четко, по делу. Если же начинался обильный словопоток, это почти всегда означало, что у нее шалят нервы или что-то спровоцировало мощную эмоциональную реакцию. Учитывая, что положение, в котором они оказались, могло быть чревато какими угодно последствиями, Шестьсот семнадцатый приготовился к целому ассортименту неприятных новостей.

И не угадал.

Шеллард опустила голову, выставляя ему на обозрение свою коротко остриженную макушку, тяжело вздохнула. Едва слышно прошуршали таблетки, перекатывавшиеся внутри пластиковой баночки.

– А не сходишь ли ты со мной в одно место?
– вдруг спросила Брайана. Вновь подняла голову, будто набравшись уверенности. Окинула его взглядом прищуренных глаз.
– Знаю, ужин через полчаса, но я торжественно обещаю тебя покормить. Заодно и Ковчег посмотришь. Интересно ведь?

Хотя Шестьсот семнадцатому и не терпелось быстрее изложить ей свой план, он все же молча кивнул. Ужин его беспокоил в значительно меньшей степени, чем женщина, сидящая напротив.

***

То, что Ковчег просто разительно отличается от Станций, Шестьсот семнадцатый понял уже сразу, на выходе из штаб-квартиры. Далекий потолок был залит приглушенным светом и при некотором допущении вполне мог бы восприниматься как небо, пусть и условное. Освещение вполне соответствовало вечернему часу, ведь время близилось к семи. Широкие улицы давали ощущение огромного пространства. В свежем воздухе почти отсутствовали привычные ему ароматы кислого металла, ржавчины и технических жидкостей.

Блоки, расположенные по обе стороны дороги, по которой они сейчас шли, выглядели аккуратными, чистыми и куда больше похожими на жилые пространства, чем их аналоги на Станциях. Те с легкостью можно перепутать с изуродованными техническими ангарами. Но здесь... здесь вообще все было иным. В широких кадках, расставленных через каждые метров десять, произрастали самые настоящие живые растения, по улицам ходили сосредоточенные и спокойные люди в костюмах, изредка даже проезжал транспорт. Шестьсот семнадцатый никогда не бывал в вип-районах Станций, но почему-то был почти уверен, что они этому месту и в подметки не годились.

– Это деловой район, - пояснила Шеллард, заметив его интерес.
– Хотя и тут живут люди. Просто определенный их... контингент. Жилые районы выглядят несколько иначе, но все равно похоже.

Шестьсот семнадцатый дернулся, отвлеченный резким звуком. Его глаза быстро нашли источник - компактный одноместный электрокар, замерший на монорельсе шагах в тридцати от них. Насколько парень мог судить, один из пешеходов, не глядя, вылетел на дорогу, и тут же сработала система экстренного торможения. Кар остановился вовремя, все остались живы и здоровы, однако к месту происшествия уже поспешил дроид-полицейский.

Все это выглядело до дикости непривычно. Электрокар сам по себе, и тот факт, что он свободно перемещался по улице и никто не обращал на него внимание, видимо, привыкнув к подобному виду транспорта. На Станциях уже наверняка бы собралась толпа зевак. А если б кар еще и тормозил перед каждым препятствием, сдвинуться с места ему не дали бы, уж это точно.

Обеспечение безопасности тоже впечатляло. Насколько же чувствительной должна была быть система кара, чтобы вовремя притормозить перед внезапно возникшим препятствием? А как быстро появился полицейский? Будто заранее поджидал именно на этой части дороги.

Шестьсот семнадцатый оглянулся и с удивлением обнаружил, что на одной только этой улице копов больше, чем ему доводилось видеть на Станциях в целом. Где-то с дюжину дроидов мерно пргуливались по обочинам, непрестанно мониторя пространство. Дюжину! Если бы их хоть на денек переправить на Станции, можно было бы целый район, наверное, в порядок привести.

Ну, или, что более вероятно - поправил он себя - потерять сразу дюжину полицейских.

Хотя это, наверное, произошло бы день на второй. На первый ими наверняка бы любовались, как редкой диковинкой. Особенно при работе в режиме простого мониторинга, а не появления на месте преступления уже постфактум.

Следующим удивившим его элементом стало в обилии встречающееся повсюду пластиковое стекло. Множество небольших магазинчиков позволяло себе иметь огромные витрины, за которыми заманчиво виднелись товары и изделия. Может, именно поэтому здесь так много полицейских? Хотя сложно было представить себе этих сосредоточенных прохожих в костюмах, с дикими криками разбивающих витрины и ошалело тащащих добычу домой. И украшения. Многие магазинчики и другие заведения рискованно позволяли себе выставлять украшения снаружи, прямо на улице! Яркие вывески, разноцветные гирлянды, декоративные статуи и растения, пестрые навесы, доски с объявлениями и рекламой, стоявшие на четырех растопыренных ножках... Видимо, не только Ковчег был иным, но и образ мышления его жителей существенно отличался от тех, что были привычны на Станциях. Шестьсот семнадцатый даже представить себе не мог, чтобы такое существовало там, дома. По крайней мере, не в тех районах, где он привык находиться.

К некоторому сожалению, их прогулка имела не особенно долгую продолжительность. Уже скоро - слишком скоро, пожалуй, - Брайана привела его в заведение под названием «Эль Касель», украшенное лаконичной вывеской без лишнего эпатажа. Строгой, но весьма симпатичной.

Внутри, за массивными двустворчатыми дверями, обнаружился бар, выполненный в весьма непривычном для Шестьсот семнадцатого стиле. Темные стены его были разделены на две половины - нижняя обшита деревянными панелями, очень правдоподобной репродукцией древесины, верхняя отделана темно-красным сукном. Стойка бара, столы и массивные кожаные кресла с высокими спинками были выполнены в том же цвете, что и панели. Скатерти, подушки и ковры, покрывающие только некоторые зоны помещения, соответствовали настенному сукну. С потолка свисало множество одиночных ламп, выглядевших как имитация старинных кованых фонарей. Выглядел интерьер одновременно основательным, тяжеловесным, и утонченно элегантным.

Поскольку за огромными окнами начинало темнеть, лампы уже заливали комнату мягким, приятным для глаз светом.

Шеллард потащила его к барной стойке, но на высокий круглый стульчик, оббитый красным сукном, залезать не спешила, и парень сделал вывод, что они разместятся не здесь. Видимо, женщина просто хотела сделать заказ.

Шестьсот семнадцатый покосился на меню, стоявшее на стойке. Расценки заставили его судорожно сглотнуть и отвернуться.

В конце концов, не так уж он и голоден, в самом деле. Но Шеллард, даже не спросив, сделала заказ сама.

– Два больших бокала темного «The Аrk», вашего вкуснейшего жаркого на двоих, и салат для моего друга.

Бармен, серьезный на вид мужчина лет около пятидесяти, худощавый и ухоженный, кивнул, принимая заказ. Опустил голову, набирая на планшете заявку для кухни, а затем вдруг посмотрел на Шестьсот семнадцатого странным, изучающим взглядом.

– Ваш сотрудник?
– мягко поинтересовался он. Тон его голоса был ровным. Без любопытства, но и без скуки человека, задающего вопрос из вежливости.