Игры без чести

Эта же тяжесть парадоксальным образом после Славки как-то обезличилась, и Валерия поняла, что просто очень соскучилась по сексу, по мужчине, и что в Гене есть такие стороны, на которые раньше она не обращала внимания, и, по большому счету, совсем неважно, какой должен быть мужчина, и что все то, что дарил ей Слава, можно попробовать и с Геной.

Он приехал в следующую субботу. Такой щетинистый, привлекательный, с немного отросшей чуть курчавой челкой и в новой красивой куртке «Коламбия» с воротником, отороченным серым мехом. Он пришел как к себе домой, не спеша и радостно разделся, разулся, помыл руки, поздоровался с родителями, которые, увидев его, невольно обрадовались, хотя пытались выдавливать из себя какое-то возмущение. Попрепиравшись для вида, отпустили их с двумя сумками, коляской и ванночкой, в которую сложили нехитрые детские пожитки.

У подъезда ждала машина Генкиного друга. Они ехали обратно, переглядываясь и молча кивая друг другу. Малыш быстро заснул у нее на руках, и сейчас, в тесном салоне, при плохом освещении было очевидно, что это вылитая папина копия. Гена заметил это сразу, едва переступив порог, и решительности у него прибавилось раз в десять.

Дома он открыл дверь своим ключом. В лицо ударил такой родной запах жареного мяса и стирального порошка. В прихожей, ясное дело, их никто не встречал. Валерия сама первая поздоровалась со свекровью, которая спокойно продолжала смотреть телевизор в гостиной. Та кивнула в ответ. Свекор сидел на кухне и, увидев Антошку, подошел к нему, совершенно игнорируя невестку, сосредоточенно делая «козу» и приговаривая: «Ыыыыыыы ну что, пацан?» — так, будто они последний раз виделись всего пару часов назад.

Нормально общаться начали где-то дня через три-четыре. Сперва начались сугубо бытовые вопросы и короткие ответы по делу. Потом — Антошка. По нему все-таки скучали. О первопричине конфликта речь зашла на второй или третий день. У Гены на лице вылезло несколько больших фиолетовых прыщей, он, смущаясь, сказал, что это от воздержания, а потом добавил:

— Ты прости меня, Лера, я, оказывается, плохо тебя знал, ты самый последний человек, кто способен на измену и предательство. И родители это тоже осознали, просто им сейчас стыдно.

Валерия задумчиво хмыкала, сложив руки на груди, и после долгой паузы решила про себя, что это, пожалуй, лучшее решение проблемы. Пару недель она вела себя подчеркнуто холодно и обиженно, оживая лишь к ночи в шуршащих, с закушенными губами ласках и вздохах, маскируемых сухим тревожным покашливанием. Постепенно сексуальная эйфория сошла на нет, уступив место уютной вечерней рутине с чтением журналов в постели и стрижке ногтей, а отношения внутри семьи сделались легкими и деловыми, как прежде. Встретившись на площадке с Маринкой, Валерия сделала вид, что не замечает ее, вложив в свой скользящий взгляд как можно больше надменности, презрения и утомленного осуждения. При следующей встрече (наверняка Маринка подстроила ее специально) был задан вопрос: «Ну что, как съездила?» Валерия пожала плечами, высоко подняв голову: «Мариш, ты не тот человек, которому я стану что-либо рассказывать», — и с участившимся пульсом покатила коляску прочь с площадки. Марина стала смеяться, недоуменно фыркая и разводя руками, мол: «Не поняла, что происходит вообще, я тут ни при чем, мне девчонки рассказывали уже потом…»

С Вадиком они неожиданно столкнулись в «Билле» у рядов тележек, где Валерия пыталась усмирить бодрствующего сына, требующего портмоне с опасно надорванным отсеком для мелочи.

— Ой, Валерия, здравствуйте, я так рад, — затараторил Вадик, горячо и преданно глядя ей в глаза. На нем было ярко-рыжее пальто из замши, розовый шелковый платок. Валерия забыла, как его зовут, но чувствовала себя почему-то хозяйкой положения.

— Знаете, просто отлично, что мы встретились, — сказал он, ловко и компанейски пристраиваясь возле коляски, пока они медленно двигались вдоль торговых рядов.

— Почему?

— Я бы хотел рассказать вам немного о Славе. Не то чтобы предостеречь, но просто чтобы вы лучше понимали, что он за человек.

Это был верный ход, и Валерия, с преувеличенным вниманием глядя по сторонам, ощутила, как екает ее сердце, и она вся невольно начинает льнуть к этому странному болтливому человеку, скорее всего, нетрадиционной сексуальной ориентации.

Купив что нужно, Валерия, улыбчиво закатив глаза, отстранила выскочившую между ней и кассиром худую волосатую руку с кредиткой и, упорядочив покупки в пакетах, кивнула на выход.

— Если вы не спешите, мне было бы интересно послушать.

Вадик, имея ограниченный запас времени, выдумывал Славкину биографию почти на ходу, черпая вдохновение из изменений, происходящих с лицом и руками Валерии, и видя, как она постепенно теряет смысловую, хронологическую связь, способность давать объективную оценку описываемым событиям, всецело погружаясь в факт бытия самого Славы. Это было что-то очень чистое, простое, искреннее, как в великих классических романах, без всей этой обдолбанной, обтраханной и вылизанной гламурной мути. Такие простые эмоции, как и она сама, — словно возвращение в волшебный мир детства, вот так миллионеры ездят в Лапландию на Новый год, так гоняют на картингах и собирают модельки автомобилей в погоне за крупицей чистого и пронзительного удовольствия.

Здесь Славка понял его на все сто.

Сидя тем же вечером в тихой демократичной забегаловке, он рассказывал Вадику, какое это дивное чувство — бродить по Виннице. Ждать ее звонка. Покидать гостиницу, в которой так и не довелось переночевать.

Валерия объяснила Вадику, что Слава для нее — это секс (шепотом, с чувством). А Вадик аж поежился от того, что все женщины почему-то всегда говорят с ним о сексе. Что Слава, может, и хороший человек, но не ее тип, что она не мыслит жизни с ним.

Этим же вечером Вадик отправил ей со Славкиного телефона сообщение: «Я знаю, что ты вернулась, молодец. Но я очень соскучился».

Валерия ответила на следующее утро: «Пожалуйста, не пиши и не звони мне больше». Но за несколько дней до Нового года, получив от него сообщение, что хотел бы прислать курьера с подарком для нее и для ребенка, будет ли это удобно, Валерия перезвонила сама с прогулки, и разговор вышел теплым и душевным. Вечером Валерия сообщила родным, что приехали дальние родственники, пригласили в гости. На следующий день Гена как раз сильно задерживался на работе, пришел аж в десять вечера и, поев в гостиной перед телевизором, пошел спать. Валерия сидела в кресле напротив — спокойная, румяная, удовлетворенная. Слава всего-навсего подарил ей пятьсот долларов, сказав, что не силен в подарках и чтобы она не обижалась. У него дома было так же спокойно и уютно, как здесь. В ранее оголенных местах у него стали пробиваться редкие светлые волоски. Валерия смеялась и говорила: «Зачем ты там все убираешь, ты как педик». Слава поил ее глинтвейном и, когда вставал, чтобы пройти в душ, совсем обнаженный, напоминал белого пластмассового пупса, жениха Барби.

38

По окончании тренинга, еще в самый разгар золотой осени, Людмила получила на рабочий адрес конверт с письмом, отпечатанным на фирменном бланке тренинговой фирмы, где сообщалось, что по результатам какого-то дополнительного, Бауэр-Мейнхемовского тестирования, основанного на глубинном анализе поведенческой матрицы человека в разрезе полученных результатов теста, пространственных аналогий и общей личностной характеристики, выведенной во время тренинга, — ее, Людмилу, следует классифицировать как прирожденного лидера, поэтому ее приглашают на серию закрытых психологических семинаров, которые проводятся бесплатно.

Будучи и правда прирожденным лидером, Людмила с первого взгляда поняла все, что было написано, и, позвонив в приемную Вадика, попросила к телефону человека, организующего тренинги. Этим человеком оказалась девушка по имени Ирэна, которая на вопрос про следующий тур ответила удивленно и растерянно, что да, они о таком слышали, но из их компании на закрытые семинары не попадал никто, кроме Вадима Александровича, лет пять назад. Людмила ухмыльнулась своей египетской улыбкой и приподняла бровь. Потом стала звонить по контактным номерам тренинговой фирмы, но там везде был автоответчик. Тоже понятно — они получают очень солидные деньги, при этом не выплачивая никаких налогов, работают только для своих, ведь бизнес-верхушка вся друг друга знает, тренеров советуют друг другу, как и прочих специалистов в области здравоохранения, недвижимости и юриспруденции. Но можно будет при случае проконсультироваться с самим Вадиком, с которым они установили очень теплые отношения.