Игры престолов. Хроники Империи

Послышались множественные щелчки – вахтенные торопливо исполняли приказ своего Адмирала, не особенно задумываясь над его смыслом. Старший сын и наследник Дома Грейд покинул пост, чтобы остановится у капитанского кресла и вполголоса спросить:

– Отец, всё ли будет в порядке? Мне остаться?

– Иди со всеми, – ответил Браних, не сводя взгляда с «Немире». – Это моя битва, вот и посмотрим, кто сильнее – самозванный Дракон или воля Эвазара.

– Слушаюсь, мой принц! – Девлин выпрямился, лихо щёлкнув каблуками и громко сказал: – Вахта – на выход. Все системы перевести в автоматизированный режим.

Послышались многоголосые отклики, и совсем скоро мостик опустел, лишь напряжённое, сбитое дыхание Браниха нарушало мёртвую тишину, когда Алмазный Меч Империи встал, чтобы собрать вокруг себя тени. Битва началась.

+++

Шёлковые простыни зашуршали, стоило лишь Джейнно сонно потянуться. Лежавшая рядом темноволосая красавица томно мурлыкнула, доверчиво прильнув к его боку. Страстная, словно огонь, и настолько же горячая… Герцог Фаул с несвойственной ему нежностью провёл пальцами по бархатистой коже округлого плечика Кэтрин, вызвав её лёгкую улыбку, которую просто невозможно было не попробовать на вкус. Она открылась ему, впуская жадный язык, переплетая его со своим в танце страсти и хотелось, чтобы эта ночь длилась вечно. Ночь их любви – яростной и пламенной, не признающей границ или ложной скромности… Кэтрин вывернулась из-под Джейнно, не позволив поймать себя, ловко опрокинула потерявшего равновесие принца на спину, и оседлала его бёдра. Он потянулся к ней, упругие, налитые груди идеально поместились в его ладони, вызвав тихий, довольный стон. Им не было нужды в притворстве, они яростно желали друг друга и с неповторимым наслаждением, от которого сладко замирало всё внутри, вновь и вновь предавались этому греху.

Джейнно, запрокинув голову, застонал сквозь зубы, пот блестел на его груди и торсе, когда он вскидывал бёдра навстречу резким, отрывистым движениям Кэтрин, впервые в жизни подчиняясь кому-то в битве. И это было восхитительным, божественным, наполняя всё его существо непередаваемым ощущением единения. Его женщина – сильная, обжигающая, словно воплощение огненной фейри из древних легенд, истинно Королева Ночи, нашедшей своё отражение в тёмных, сверкающих глазах и том блаженстве, что так сильно манили… Однако Джейнно Фаул не собирался становиться её рабом, ибо всех её сил, всех чар не достало бы для того, чтобы заставить Чёрного Рыцаря забыть себя и тот долг, что он обязан был выполнить.

Кэтрин тихо вскрикнула, приподнимаясь, по её гибкому, изящному телу прошла сладострастная дрожь, и в следующий миг Джейнно затопила волна наслаждения, сокрушающего, почти болезненного… они сжали друг друга в объятиях, вместе переживая этот искрящийся взрыв удовольствия, наслаждаясь симфонией из сбитого дыхания, сладких стонов и барабанного боя собственных сердец.

Ни Кэтрин, ни Джей не хотели властвовать безраздельно друг над другом. Словно дань наивысшему доверию, раз за разом они отпускали внутри себя недостойные собственнические чувства, сохраняя нечто светлое, радостное и трепетное, что родилось между ними, алой нитью, крепче любых оков, связавшее сердца и умы влюблённых. И они знали – так будет лучше всего, когда с первыми лучами рассвета Джейнно уходил к ожидавшему его шаттлу, а Кэтрин одинокой тенью у окна до последних секунд провожала его взглядом. Своего принца, единственного истинного повелителя.

Так вышло, что судьба сталкивала её с сильными мужчинами, словно испытывая на прочность. Чтобы выжить в их мире, доказать, что она способна играть по их правилам, Кэтрин Старр пришлось стать подобной им – недостижимой, прекрасной феей, которой принято восхищаться издалека, которой с готовностью поклонялись, преподнося в дар разбитые сердца и драгоценные россыпи несбыточных обещаний. И только тогда она поняла, что вместо того, чтобы стать ближе к тем, кого любила, она лишь разделила их одиночество.

Айрон, мрачный романтик из фантазий наивной девчонки, зачитывающейся готическими любовными романами о вампирах и их избранности, оказался опасным ночным охотником, не имеющим ничего общего с распространёнными и модными клише. Ему не стоило ровным счётом никаких усилий увлечь юную Кэтрин, подарив ей сияние ночных красок, неповторимое очарование и мистику их свиданий под луной… и горькое разочарование одиночества в мрачном склепе фамильного замка. Но даже тогда, пленённая его загадочностью, обходительностью и почти рыцарским благородством, Кэт слишком поздно разглядела истинный облик Владыки Эргона, бывшего деспотичным, властным и до крайности эгоистичным в том, что касалось их отношений. Порой она размышляла, гуляя по пустынным ночным коридорам своей темницы, заходя на галереи с бесконечными портретами прославленных предков мужа, освещённые серебристой паутинкой звёздного света – были ли у них вообще какие-то отношения? Айрон мог не появляться в поместье месяцами, словно позабыв о существовании юной жены, а когда соизволил заглядывать, был весьма прямолинеен в своих желаниях. Со временем Кэтрин смирилась, перестала искать пути к побегу и даже смогла полюбить Айрона, хоть и по-своему, за что была вознаграждена неожиданным послаблением режима. Владыка Ночи разрешил ей выходить в город, где, в конечном итоге, ей и повстречался Фабио – одинокий, замкнутый мальчишка, отягощённый кучей комплексов и подростковым бунтарством. Он показался ей забавным, настолько откровенными были его суждения о мире, так напоминая её собственный идеализм, давно оставшийся в прошлом. Кэт слушала его рассказы о далёких мирах буквально затаив дыхание. Ей, бесконечные годы остававшейся в заточении, точно в сказочной башне, казалось немыслимым то, что сидящий напротив юноша мог свободно гулять по просторам Вселенной…

Однако, как выяснилось совсем скоро, Фабио оказался таким же узником, как и Кэтрин, с той лишь разницей, что его поводок был длиннее.

Кэтрин, наверное, никогда не забудет первую встречу с Тимо Лайтоненом, потому что это было, подобно удару молнии, выжигающей все мысли, кроме странной жажды и ненасытной похоти.

В отличие от Айрона с его тёмной романтикой, притягательностью и очарованием, Тимо не обещал ей ничего, кроме обжигающей страсти. Пожалуй, впервые в жизни Кэтрин столкнулась с настолько привлекательным и сексуальным мужчиной! Он мог вызвать желание даже в бревне, что уж говорить о неизбалованной лаской и вниманием женщине, всё ещё грезящей романами! И она поддалась магии Тимо Лайтонена, прекрасно осознавая, что он просто использует её как инструмент влияния на непокорного сына. Однако, раз за разом теряя себя в его объятиях, Кэт не могла отказаться от столь сокрушительного наслаждения, даже если это убьёт любовь Фабио, даже если Айрон узнает о её неверности… ничто из этого не имело значения, когда рядом был Тимо.

Император не говорил ни слова о любви, а она не спрашивала. Порой Кэтрин чувствовала некую отстранённость Тимо, словно будучи с нею, в тоже время он продолжает размышлять о делах, бесконечно далёких от их адюльтера.

После того, как Тимо забрал непослушного сына домой, он почти не появлялся в Эргоне, позабыв о мимолётном романе с Королевой Ночи. Отныне все помыслы Владыки Галактики сосредоточились на игре с Айроном и женщина с неким любопытством наблюдала за их противостоянием. Треугольник их странных отношений распался, едва Кэт поняла, что осталась за бортом тех страстей, что заставляли обычно спокойного и философски настроенного Айрона с дрожью предвкушения ожидать визитов Тимо. О, их словесные дуэли могли украсить собой любой учебник острословия, буде таковые существовали! Айрон и Тимо обрели друг в друге то, что подсознательно искали долгие годы бесконечных жизней – соперника, достойного занимательной игры, и любая интрига с женщиной теряла свою остроту на фоне пламенного сражения, могущего длиться вечно.

Она не чувствовала себя несчастной, в конце концов, перестав нуждаться в любви, как в слишком болезненном и ненадёжном чувстве, пока в её жизнь не вошёл Джейнно Фаул.

Черноволосый, темноглазый бог войны, свирепый, дерзкий, неистовый! В каждом его слове, жесте, взгляде светилась любовь, которую Кэтрин уже не надеялась обрести! И вот сейчас, когда он вновь покидает её, в душе женщины начинает расти тоска. Иссушающая жажда, которую не в силах утолить никто, кроме НЕГО.

Ей оставалось только ждать и молить Ночь, чтобы великая богиня укрыла своим крылом от глаз врагов, чтобы отвела оружие противников и вернула его, невредимого, в объятия Кэтрин. Ради его возвращения она была готова на всё.

+++

Энрике хозяйским жестом предложил гостям присаживаться, проследив за тем, чтобы мальчик-слуга до краёв наполнил кубки братьев алым виноградным вином из собственных, ревностно сберегаемых запасов.

– Должно быть, вы удивлены столь несвоевременному приглашению, верно? – Глава штаба флота быстрого реагирования снисходительно улыбнулся, открыто глядя в лица Хранителей Лиги. Энрике предпочёл отдать нить разговора Альфреду и не прогадал – бывший лорд Эшли оказался столь же одарённым актёром, что и отец, умело играя на чужих желаниях, устремлениях и страстях, словно на сложном инструменте. И в этот раз мелодия, которую выводил несчастный безумец, всё больше напоминала военный марш.

Тем временем близнецы, переглянувшись, одновременно улыбнулись, продемонстрировав последствия частичной трансформации – удлинённые звериные клыки. Теперь их некому было одёрнуть, напомнив о правилах приличия, ибо в своей вотчине они почуяли власть, дозволяющую им начать собственную захватывающую игру. Именно сейчас они решились вступить в заботливо раскинутые сети, полагая, что сверхъестественные силы, коими обладали в совершенстве, помогут им избежать скрытых ловушек, заменив ценный опыт.