Игры желтого дьявола

Тот инстинктивно подался в сторону, и Родик, не оборачиваясь, пошел дальше. По звуку он понял, что Михаил Абрамович последовал за ним, а боковым зрением увидел подъехавшее такси. Слегка замедлив шаг, он дождался, пока спутник поравняется с ним, и сказал:

– Миша, идем к такси. Ты садишься на переднее сиденье и даешь на польском целеуказание водителю. Поясни про бандитов. У нас мало времени. Сейчас они очухаются. Спокойно. Бежать нельзя. Вперед.

Несколько десятков шагов до такси дались Родику тяжело, но он выдержал неспешный темп и заставил себя не оборачиваться. Оглянулся он, только когда уселся в машину. Бандиты все еще стояли кружком. Водитель, выслушав Михаила Абрамовича, не включая счетчика, газанул и, только когда отъехали, сообщил:

– Совсем русские распоясались. Грабят средь бела дня…

– Переведи ему, Миша, что мы тоже в его понимании русские, – выслушав перевод сказанного, попросил Родик. – Однако мы никого не грабим, а, наоборот, дружим с поляками. А грабят бандиты, которых среди любой нации хватает. Да… и поблагодари его за все. На вот, вручи ему сто долларов. Заслужил.

Только когда компаньоны оказались в гостинице посольства, они осознали произошедшее: им совершенно случайно удалось избежать ограбления, но опасность сохранилась. Запоздалый страх создавал в воображении Родика все новые картины возможного исхода. Он комментировал их Михаилу Абрамовичу, а тот, судя по выражению лица, все больше впадал в паническое состояние. Родик, заметив это, взял себя в руки и наигранно заявил:

– Все хорошо, что хорошо кончается. Забудем произошедшее, но сделаем из него выводы. Варшава – опасный и криминальный город. Тут наши не только капканы на ручных зверей в парках устанавливают, но и гоп-стопом промышляют. Мы расслабились. Надо думать о том, как доставлять деньги в Москву. До сегодняшнего события мы наивно полагали, что сядем в поезд, на границе задекларируем валюту и тем самым, как и раньше, убьем двух зайцев: осуществим необходимую легализацию и обналичим выручку. Теперь нам преподали урок, наглядно показывающий нашу наивность. Даже если удастся добраться до поезда и скрыть валюту от польских таможенников, то по дороге нас могут без особого труда ограбить. Более того, в Бресте о провозимой сумме станет известно многим, и это усугубит ситуацию. Бандиты обнаглели. Они теперь повсюду. В этом таксист был прав.

– Что же теперь делать? – беспомощно спросил Михаил Абрамович. – Деньги-то куда девать?

– Здесь пока спрячем, а потом пойдем пообедаем и обсудим план дальнейших действий. Не дрейфь, прорвемся. Лучше соображай, куда их положить.

Поиск места занял много времени. Очередное предложение подвергалось критике и в результате отвергалось. Возможно, это было связано с непроходящим возбуждением от недавних событий. Наконец, уповая на отсутствие в посольстве случайных людей, засунули пачки за платяной шкаф и отправились в ближайшее кафе.

– Вот попали, – сделав заказ, начал Михаил Абрамович. – В отличие от всех наших хотим ввезти деньги в страну и там потратить. Так и тут проблема.

– Проблема очевидная. Я же тебе сказал… Просто мы расслабились. Привыкли таскать по Москве наличку без охраны. Я всегда знал, что это опасно, но до конца не осознавал. Надо придумать безналичную транспортировку.

– Что тут придумывать? Всего три варианта. Через расчетный счет, банковская карта и дорожный чек. Во всех случаях потеря части денег.

– Безопасность бесплатной не бывает. Мы хотим переправить не пять копеек. Расчетный счет отпадает. Попадем на налоги и обязательную продажу валюты. Может, и еще на что-нибудь. Валютное регулирование каждый день изменяется. Остаются карточки и чеки.

– Потеряем прилично денег, но это не самое страшное. Можем в Москве засветиться, когда будем обналичивать.

– Тут ты прав. Я помогал Вере из Венесуэлы получать деньги по тревел-чекам «Американ экспресс». С нее удержали, по-моему, четыре процента, но проблем не составило. Правда, сумма была небольшая, а у нас много. Вполне возможно, что имеется фискальный момент.

– Может, выписать много мелких чеков?

– Хлопотно, но если идти по этому пути, то так и надо. Береженого Бог бережет. Если по тысяче долларов… За неделю не управимся. Работа…

– Не забывай, при покупке чеков с нас еще возьмут за операцию.

– Сколько?

– Надо в банке узнать, но где-то три–пять процентов. Вот на карточку деньги можно класть без процентов. Это я точно знаю, а обналичивание в банкоматах обезличено. Да и на границе карта таможенников не интересует.

– Это как раз плохо. Нам желательно деньги задекларировать, чтобы в будущем можно было вывезти валюту. Таможенники налоговикам не стучат. Чеки в этом случае лучше. Полякам их показывать не будем, а на нашей границе предъявим. Остается только опасность сообщения в налоговую при обналичке в банке, но думаю, что это при суммах порядка штуки баксов не произойдет. Побегаем, конечно, но без труда не вытащить и рыбки из пруда. Переживем. Завтра Янека попросим довезти нас до банка.

– Может, все же часть денег на карточки положим? Хотя бы для эксперимента.

– Давай, но не более пяти тысяч. Понять, как карточки работают, не вредно. Да и расходы у нас могут быть в разных странах. Немного для пробы потратим, а остальное сохраним для командировок.

– Значит, решили?

– Попробуем. Другого выхода не вижу. Рисковать такой суммой нельзя. Да и потери, полагаю, будут невелики. Чем сегодня займемся?

– После случившегося я бы побыл в гостинице, да и ты еще болеешь.

– Бомба дважды в одну воронку не попадает. Кроме того, денег у нас с собой нет, а без них пусть грабят. Золото на себе мы не таскаем. В общем, опасности не вижу. Пойдем погуляем. Смотри, погода какая. Чувствую себя хорошо, вроде уже прочихался. Я толком город не видел.

– Ну пойдем. Только к высотке не надо. Посетим восстановленное Старое место. Ты там точно не был. Посмотришь историческое сердце Варшавы.

– Как скажешь. Берем такси?

Вскоре партнеры оказались около стены Старого города.

Бесцельно послонявшись вокруг колонны Сигизмунда, пошли на Рыночную площадь. Тут было безлюдно. Лишь отдельные туристы фотографировались на фоне варшавского новодела. В дальнем углу торговали сувенирами. Родик пожалел, что не взял с собой фотоаппарат, и решил восполнить пробел приобретением открыток. Отобрав красочные варшавские пейзажи, он не удержался и дополнил их несколькими чеканками и сувенирной мелочью.

Рядом сгорбленный старик продавал разные поделки из дерева. Родик невольно вспомнил удивительно изящные изделия танзанийских умельцев, покупку ставшего для Оксы ритуальным изваяния и связанные с ним странности. Опять стыдясь своих, как считал, недостойных мужчины галлюцинаций и стараясь унять это чувство насмешкой над наивной верой Оксы в сверхъестественное, он остановился и стал перебирать грубо выточенные, без проработки деталей фигурки людей и животных. Торговец, приняв задумчивое созерцание товара за желание его приобрести, стал в чем-то убеждать Родика, понимающего лишь отдельные его слова. В какой-то момент он протянул скульптурку, гротескно изображающую старого, с огромным крючковатым носом и длинными пейсами еврея. Что-то заинтересовало Родика. Он взял ее и, повертев, обнаружил необыкновенное сходство со стоящим перед ним продавцом. Родик усмехнулся, подумав, что резчику удался шарж, и спросил о цене.

Ответ поразил его. Старик просил не просто баснословно много даже по польским масштабам, а ровно столько, сколько в Танзании за статуэтку, о которой он только что думал.

Родик уже хотел отказаться, но суеверие остановило его, а в следующий момент он достал пятидесятидолларовую банкноту и, положив ее на прилавок, засунул деревянного человечка в карман пиджака.

Подошедший Михаил Абрамович, увидевший только заключительное действие, начал сокрушаться. Родик, осознавая, что сделал глупость, но не собираясь ее исправлять, взял его под локоть и молча увлек к следующему лотку.