Имодести Блейз

– Ах ты, скотина неверная! – орала меж тем богиня смерти, в гневе круша все вокруг. Куда именно спрятался её супруг в этот раз, она пока ещё не вычислила, поэтому крушила всё подряд. Так, на всякий случай. – На молоденьких потянуло...

Видя, что быстро это не пройдет, Гаспар решил, что пора хоть, что-то предпринять:

– Дорогая… - и быстро перекатился в сторону. И не зря. «Дорогая» всадила три огненных шара по тому месту, где он только, что прятался. Хель – богиня смерти и повелительница подземного мира. Она может себе позволить убивать его хоть до скончания веков. А ему такая перспективка как-то не улыбалась.

– Это все не то чем кажется…- ещё три шара. Мебель в доме, за которой можно было прятаться, стремительно заканчивалась. Гаспар понимал, что его время тоже.

– Ох, лучше бы он заткнулся, - простонал Туон, который был уже просто не в состоянии смеяться. Идива уткнулась мужу в плечо, потому, что сидеть ровно уже не могла.

Спустя ещё минут десять сопливых объяснений в вечной любви и заверений в верности, Хель остановилась, чтобы перевести дыхание, все же муж бегает куда лучше, чем она, спринтер фигов, и, Гаспар этим воспользовался:

– Пойми дорогая, семья на первом месте, - вещало, бесстрашно возникшее перед свирепой богиней, эфирное тело. – Ты, и наш сыночек – самое главное, что есть в моей жизни.

– Тогда, что здесь забыла эта… жрица? – пошла, наконец, на контакт Хель, краем глаза все же пытаясь определить, где он может прятаться.

Гаспар не сказать, что всегда был умен, но он однозначно всегда был хитер и изворотлив. Причем, он давно усвоил, что ложь, придуманная на ходу, всегда усваивается лучше, чем тщательно продуманная и отредактированная. В импровизации, есть, где развернуться, и, не так чувствуется фальш. Главное, «импровизировать» вдохновенно. А вдохновения ему сейчас было не занимать. Все же, доминант спасал свою жизнь.

– Я понимаю, дорогая, что ты слишком много работаешь, поэтому тебе некогда уделять внимание своей семье, - с Хель лучшая защита нападение. – Поэтому ты могла не обратить внимание на то, что, но у нас с тобой есть уже очень даже взрослый сын. И если тебе все равно, то я всё чаще задумываюсь над его будущим. Где он здесь в Нифельхельме найдет себе достойную пару?

Хель задумалась. Какая-то логика в его словах была. Но…

– Это Нифльхельм, как ты, верно, подметил, мой дорогой, - ответила она, зажигая очередной огненный шар. – Сюда после смерти попадают все. В том, числе, и самые расписные красавицы.

Гаспар почувствовал, что его ложь трещит по швам, но положение ещё можно было спасти. Главное не паниковать.

– И ты считаешь. Какую-нибудь мертвую простачку с хорошеньким личиком достойной парой нашему сыну? – пораженно воскликнул он.

Хель немного стушевалась. Ну, она как то не задумывалась, будет ли такая пара достойной для его сына. Лишь бы Ферко был счастлив. Но…

– Он наш с тобою единственный сын! – пафосно воскликнул Гаспар.
– Ему нужен не второсортный ширпотреб, что попадает к нам. Ему нужна такая же достойная невеста, как и мать.

Последние аргументы, конечно, были убойными. Грубая лесть… Ну, кто мог здесь устоять? Разве только тот, на ком её регулярно используют. Хель вот попробовала устоять, чтобы не потерять лицо:

– И эта жрица достойна потому…

– Потому, что она наполовину асур, – гордо провозгласил Гаспар, понимая, что половина дела уже сделана. Рыбка клюнула на приманку, осталось только её подсечь и вытащить. – И мы не только, выгодно женим нашего сына, на замечательной партии, но и приобретем верных союзников в лице асуров.

Последние аргументы должны были стать решающими. После них супруга должна была признать его гениальность и молить о прощении её презренной. Эт, нет:

– Так ведь асуры не допускают браков с другими расами. У них на это дело табу, – Хель в который раз доказала супругу, что он женился на неглупой богине.

– Ну, я для того и пригласил её в гости, чтобы повнимательнее к ней присмотреться, - принялся на ходу сочинять логическое объяснение Гаспар.
– И знаешь, что я увидел? Во-первых, она только полукровка, это абсолютно точно. Иначе, за ней явился бы весь клан, а не только один единственный, пусть и могущественный Эвриал.

– А второе? – глаза Хель, чернее, чем сама ночь испытующе глядели на мужа. Одна ошибка сейчас и она будет убивать и снова оживлять его, убивать и снова оживлять. А уж сколько способов убивать в её распоряжении…

Гаспар мысленно взвыл, хоть и не подал виду. Да, что же она не успокоиться ни как?

– Второе, - как можно более убедительным тоном объяснился доминант. – Она, скорее всего, дочь Эвриала.

– Откуда такие выводы? – у Хель тут же возник вполне резонный вопрос.

– Так, ведь это он за нею явился, – принялся он излагать свои умозаключения.
– А он один из самых могущественных асуров в клане. Уж поверь шестерить и оказывать кому-нибудь услугу он бы не стал. Да и допустил бы клан существование полукровки, не будь она дочкой такого высокопоставленного лица…тьфу, асура?

– Но позволят ли нам брак с нею? – высказала разумное опасение Хель. Выгода выгодой, а сын для неё на первом месте.

Гаспар вздохнул и перевел дух. Все, Хель ему окончательно поверила. Ткпкрь можно вдохновенно вешать любую лапшу ей на уши. Опасность миновала.

– Ну, во-первых, на полукровок столь строгие правила не распространяются, - начал объяснять доминат, стараясь при этом не дать супруге повод подумать, что обвиняет её в глупости. Гнев Хель опять может разгореться от этой случайной искры.
– Во-вторых, из того, что я видел, девчонка крутит Эвриалом, как хочет. Поэтому, если у неё появится желание выйти замуж за нашего сына, то Эвриал костьми ляжет, но это организует.

– А откуда у неё взяться желанию выходить за нашего сына, если они даже не знакомы? – снова удивила Гаспара супруга. За столько лет в браке, он не замечал в ней такой сообразительности.

– Я как раз над этим работал. Или ты думаешь, что я пригласил её, потому, что меня на молоденьких потянуло? – фыркнул он, а потом сделал обиженно лицо, и возмущенно воскликнул, помня, что лучшая защита это нападение. – Ты так и подумала. Да как ты могла? После стольких лет во мне сомневаться.

– Прости родной. Это все проклятая ревность, – принялась оправдываться Хель. Сейчас она и правда чувствовала себя виноватой.

– Нет, не могу тебя простить, – сделал опечаленное, и убитое горем лицо Гаспар. Всё-таки, изображать шок, от душевного потрясения у него всегда получалось просто великолепно.
– Извини, но мне нужно побыть одному.