Империя Мёртвых

– У нас есть очищенный блок, помещу вас там, ни к кому из наших приближаться не смейте, - строго сказала я.

Это было очень тяжёлое чувство – ощущение себя главной в данной ситуации. За ними закрылась решётка блока, в моих костлявых руках зазвенели ключи, и щёлкнул замок. Наблюдавший за моими действиями Карл перевёл на меня вопросительный взгляд.

– Предпочитаю выражать сочувствие действиями, а не словами, - буркнула ему я, всё ещё демонстрируя свою рассерженность.

Я видела, что ему было жалко этих людей, хоть внешне он продолжал строить из себя неподражаемого героя, который считает не царским делом выражать свои эмоции. Ну, видимо, у меня насмотрелся…

– Я принесу вам еды, - обратилась я через решётку к выжившим и удалилась, прихватив за собой младшего Граймса.

***

Кэрол облегчённо вздохнула, увидев, как я захожу в свою камеру и взгромождаю свой тощий зад на верхнюю кровать. Специально ей назло я и не подумаю прикорнуть! Просто зарываюсь в серое, отдающее пылью одеяло, и устремляю свой взгляд в облупленный потолок.

В помещении за стеной, отгороженные от нас всего лишь набело покрашенной решёткой, находятся люди, в которых судьба пустила нехилый плевок. И плевать эта судьба явно научилась у Джека из «Титаника». Смотри, куда полетела! Прямо в группу Тайриза!

Вот чёрт…

Накрываю лицо сверху подушкой и тяжело дышу в простынь. Женщина из их группы всё-таки умерла, чего и следовало ожидать, а я, как идиотка, вцепившись в прутья разделявшей нас двери, наблюдала за тем, как лидер «решает проблему». Он должен был это сделать, другого варианта не было прописано, но…я просто подумала о том…а смогла бы я?

Я зажмурила глаза в тот самый момент, когда лопата раскроила голову, и шорох за моей спиной оповестил о том, что Карл тоже наблюдал за этим. И у этого мальчишки есть все ордена постапокалиптической мудрости: он пережил огнестрел и он предотвратил обращение ни кого-то там, а родного человека.

Сама не понимаю, по какому поводу я ною? Потому что кто-то пережил больше чем я, а моя трясущаяся от страха душонка пережидала бурю в тихом месте? Или потому что наступает и мой черёд, который предстоит встретить в одиночку, без чьей-либо помощи? Да брось, Джули. Всем нам выпал не очень удачный расклад, и единственный бонус, который мы от этого получили – это выносливость.

– Ты всё-таки не спишь…

Я приподняла подушку, которой накрывала пухнущую от мыслей голову, и направила свою физиономию в сторону прислонившейся к проёму Кэрол.

– Что-то случилось? – мысли то и дело шептали со скоростью света, многократно повторяя: «Ну скажи, что они вернулись, скажи уже, что они вернулись, женщина!!!»

– Нет, просто, я подумала, что одиночество – совсем не то, что тебе сейчас нужно.

Я приподнялась, сев на кровати и свесив ноги вниз. Опять я не понимаю, какая эмоция спрятана за её словами.

– Я знаю, что выгляжу жалко, - выговорила я с укором. – Но что с собой делать, я решу сама. Тебе не кажется, что я неплохо справляюсь с группой? По-моему, всё просто прекрасно! – вложив в слова как можно больше негодования и рассерженности, которая ещё не перегорела от поступка Карла, восклицала я.

Кэрол добродушно засмеялась и, прикрыв глаза и прикоснувшись головой к холодной стене, сказала:

– Ты уже давно не ребёнок, Джулиетт, но последнее время кажешься мне им всё больше и больше.

Я встретила её фразу взглядом замешательства. Снова она заставляет чувствовать себя неловко и безосновательно начать ощущать себя каким-то придурком.

– Давай коротко и по делу. Говори, зачем пришла и проваливай, - всегда испытывала к Кэрол нежные чувства, которые порождались больше моим состраданием к потере её дочери; теперь же, когда эта женщина стала непробиваемой скалой, моя жалость стала бесполезно биться об эти камни.

Ну, а как следствие я начинала злиться, сжимая крепко кулаки. Чем и могла напомнить ей ребёнка, который, не получив желаемую игрушку, решает избавиться от проблемы при помощи истерики. Наверное, пора посмотреть на себя, решить, нравится ли мне то, что я вижу, и найти другой подход к Кэрол.

– Я просто хотела извиниться, - спокойно сказала мне женщина, снисходительно улыбнувшись; она продолжает видеть во мне этого истеричного малыша.

– Мы и не ссорились, - я пожала плечами, хотя прекрасно для себя понимала, что моя ревность заставляла меня испытывать к ней неуправляемую ненависть.

– Я не собиралась с тобой ничего делить, Джулиетт.

– Делить? – одним махом я спрыгнула с кровати.

– Как можно делить того, у кого есть собственное мнение, правда ведь?

– Дело ведь совсем не в Диксоне, Кэрол, - я приблизилась к ней, при этом испытывая давящее чувство волнения. – Почти год прошёл, а ты до сих пор видишь, что я испытываю жалость.

Женщина содрогнулась, едва заметно отступив назад, отдаляясь от меня. Я нащупала эту струну, что между нами была расстроена и не давала нужного звука. Может быть, её пугала моя проницательность или же она наоборот не могла поверить и с радостью на душе мысленно пела мне дифирамбы.

– Я немного выпала из времени, прости, - сквозь дрожь волнения эти слова давались мне нелегко. – Ты стала такой сильной, что моя дурацкая жалость теперь ни к чему.

Мои зрачки отчаянно бегали, всматриваясь в её реакцию. В горле застрял ком, который оказывал сопротивление моим словам и воздуху, который я пыталась глотнуть.

– Да, я до сих пор сужу о людях по пережитым бедам. Наверное, поэтому я для тебя ребёнок. А не потому, что злюсь из-за того, что приходится делить игрушку. Только вот…это совсем не игрушка.

Женщина тяжело вздохнула, опустив взгляд в пол, пытаясь скрыть дрожащий подбородок, то и дело отворачиваясь от меня.

– Это не игрушка…это…почти вся моя жизнь. Жизнь, заключённая в одном сердце, - на секунду мы столкнулись глазами, и обе заметили, как они наполнены слезами, вот мы уже дрожим, перенимая эту боль в грудной клетке друг у друга.

– Когда-нибудь я научусь судить о людях иначе, - я перешла на шёпот.

– Мне кажется, у тебя уже неплохо получается, - Кэрол будто бросила эти слова.

– Ты же хотела, чтобы я всё поняла о тебе.

– Не думала, что услышав правду, я так отреагирую на неё.

– До меня дошло то, что ты хотела до меня донести, - на выдохе произнесла я.

– С твоей догадливостью следует прятать не рекомендуемые к показу чувства, - хмыкнула женщина.

Сквозь пелену нахлынувших эмоций и пронзающего полумрака, я вглядывалась в выражение её глаз, в которых никак не могла найти удовлетворения. Вот они мы – вроде поняли друг друга и вроде разобрались в проблеме, но какая-то тема, имеющая к нам обеим отношение, до сих пор умело пряталась в тени.