Империя статуй

Он не любил читать, но был прекрасным слушателем, готовым поддержать разговор и затеять спор. Не считая необходимым убираться, Йоргаф порою сильно выводил из себя Лагерту, что била его тряпкой и брызгала водой, потому храм стал гораздо оживленнее, словно бы в нем поселился не один монстр, а целая дюжина. Поначалу шум казался мне раздражающим в виду своей непривычности, но вскоре я нашла некое удовольствие в том, что вечно пустые коридоры ныне им заполнены. Во время чаепития Лагерта нередко говорила о том, что мы попросту завели в доме кота, содержать которого непросто, но даже так я все чаще видела на её строгом лице яркие эмоции.

Решившись однажды посмотреть на казнь, Йоргаф более на неё не являлся, посчитав лица преступников, замирающих навеки, слишком жуткими и страшными. А однажды, свалившись в зале на несколько статуй, и вовсе свел свои посещения порога храма к минимуму. Несмотря на все убытки и странные нововведения, жизнь приобрела в святилище новые краски, благодаря которым ждать новых действий Короля было не так уж изнурительно.

Письма пришло спустя два месяца, когда в горах, пустивших к себе осень, начало холодать. Он объяснял свой визит многими вполне уместными причинами, но даже за логически выстроенными предложениями я видела приятные истинные причины. Подкрадываться к сердцу Короля следовало осторожно, ведь путь преграждали настоящие ямы с остро наточенными пиками в глубине, но на предстоящей встрече я планировала действовать. Осторожно, но уверенно.

— Неужели иного пути нет? — спросила Лагерта, завивая мои волосы в крупные локоны и поглядывая в сторону драгоценных заколок, лежащих на дощечке, обитой бархатом.

— Я много думала об этом. Сбежать отсюда без помощи извне невозможно. Убить Короля я не могу, ведь в подобном случае умру вместе с ним. Боюсь, как и вы. Отпустить меня Вестмар не может в виду достаточного уровня интеллекта, а сделки с монстрами ныне не в моде — люди предпочитают доминировать во всем. Своими нынешними действиями я убиваю двух зайцев, Лагерта, и использую при этом совсем немного сил.

— Но он осторожен, моя Госпожа…

— И все же не лишен чувств. Имея супругу — я слышала, она привлекательна — он скользил взглядом по вырезу моего платья и декольте.

— Не смотреть на вас сложно. Вы очень красивы.

— Поэтому именно это оружие я и использую. Оно…единственное, что может дать мне то, чего я желаю. Я могла бы подготовить безупречную почву для переговоров, могла бы составить превосходный договор и даже проявить чудеса красноречия, и как бы сильно я оказалась разочарована глухой стеной в виде людской алчности. Мой план жесток. Впрочем, я имею на него право.

Лагерта склонила голову и, взяв за шиворот Йоргафа, сидевшего у камина, вышла в коридор, чтобы затаиться на время прибытия гостей в одной из комнат. Взглянув на себя в зеркале, я коснулась пальцами светлого лица с гладкой кожей и строго очерченных губ, что казались пухлыми из-за небольших клыков. Лагерта никогда не перечила мне, но Йоргаф, услышав план, посчитал его аморальным, затронув сложную тему справедливости и гордыни. В его словах не было укора — полагаю, он был сильно удивлен и взбудоражен — и, высказав собственное мнение, Йоргаф посоветовал лишь быть осторожнее, после чего мы более к этой теме не возвращались. Я же сомнений не испытывала, продумав наперед множество собственных и чужих шагов, но чем больше предположения совпадали с реальными событиями, тем все увереннее становилась я сама. Не было ничего плохого в высокой самооценке, вот только падать с большой высоты очень больно.

Сопровождение Короля было неизменным, однако, в этот раз он решился поговорить со мной наедине, оставив рыцаря и советника у дверей. Вестмар выглядел уставшим, постоянно облизывал пересохшие губы, но так и не притронулся к чаю, который Лагерта предусмотрительно оставила на столе. Свет камина ласкал теплым бликом одну половину красивого лица, пустившего мрачные тени в свои правильные черты. Короткие волнистые волосы казались золотыми, указывая на преемника королевской крови, и, кажется, ни у кого не было среди людей подобного оттенка, что лишь возвышало правителей над народом ещё больше.

Сегодня он был молчалив, а я не торопила его с разговором и пила чай, рассматривая белоснежные чашечки с лиственным узором. Когда же Вестмар позволил себе шумный, намеренно привлекающий к себе внимание вздох, я подняла на него глаза, надев маску обеспокоенности.

— Вас что-то беспокоит, мой Король?

Дернув щекой и покрутив кольцо на безымянном пальце, юноша выдержал паузу, после которой заговорил очень тихим вкрадчивым голосом:

— В этом храме очень спокойно. Здесь нет вездесущих слуг, советников, чьи истинные намерения корыстны, и здесь тихо — шум дворцовой площади очень утомителен, знаете ли. Вы должны дорожить тем, что имеете.

— Как и вы, Ваше Величество. Привыкнуть к шуму, выйдя из тишины, гораздо труднее, чем уйти от суеты в молчащее умиротворение. Со временем и тишина начинает угнетать разум.

— Говорит ли это о том, что вам не нравится это место? — спросил Вестмар, сощурив глаза, но я тут же отрицательно мотнула головой.

— Это мой дом. И кроме него у меня ничего нет.

— Если бы вам была дана возможность покинуть храм, вы бы ей воспользовались?

С его стороны это был хитрый ход, и честности здесь не было места. Скажи я ему, что сбежала бы отсюда с превеликим удовольствием, он бы поспешил задать вопрос о том, куда бы я направилась, акцентируя насмешки на том, что монстрам нигде не рады. Очевидное притворство также не сыграло бы мне на руку — оно бы лишь усугубило бдительность Короля, тогда как я намеревалась ослабить её до предела.

— К сожалению, я почти ничего не знаю о мире, что за этими стенами, — искусная ложь. — Книги не передадут полностью красоту мест, которые и представить трудно. Я никогда не ориентировалась по картам, а просить о сопровождении не имею права. Мысля рационально, я полагаю, что поездка по достопримечательностям Королевства принесет больше проблем, чем удовольствия.

— Хороший ответ.

— Благодарю.

— Какие отношения связывали вас с Ингвальдом Первым? — неожиданно спросил он, чуть подаваясь вперед. — В архивах сказано немногое — лишь о сделке, возведшей его на престол, да о мудрости, которой он подчинил вас. Мне кажется странным, что вы согласились на собственное заключение.

Его выводы были разумны, но ход мыслей вызывал улыбку на губах. Полагая, что я всегда выглядела так ухоженно, как сейчас, Вестмар не мог представить в голове образ тощей нагини, запутанной в собственных спутанных волосах. Тем не менее, его заблуждение позволяло мне внести коррективы в историю, а также изменить отношение Короля ко мне. Находя меня привлекательной, Вестмар боялся собственных мыслей, но знание того, что подобное испытывал не он один, даст ему уверенности.

— Ингвальд был…очень красив и харизматичен, — начала я с улыбкой на губах, — знаете, вы очень на него походите.

Вестмар вздрогнул, и его щеки залились ярким румянцем.

— Нас связывал союз, благодаря которому Ингвальд спасал меня от преследования, а я помогала ему взойти на престол, но после наши отношения приобрели иной характер.

— Какой же? — невозмутимо спросил юноша, громко сглатывая, и, пользуясь мгновением, я коснулась его руки своими пальцами.

— Интимный.

Он покраснел ещё больше, пускай это казалось невозможным, и прикрыл рот рукой, отводя взгляд в сторону. Останавливаться на этом я, впрочем, не планировала.