Империя. Цинхай

– Не пью при выполнении.

– Какой суровый… что-то в тебе есть, я начинаю понимать Николь, - подмигнула она и протянула ладонь. – Я Хара, а это Гюльнар, я зову её Гюль, но китайцы своим произношением называют её Гюри, им не всегда даются наши тюркские имена, особенно когда они толком не поймут на слух, как правильно звучит.

– Но ты неплохо говоришь на китайском, - заметил Сандо, представившись. – Вы из Синьцзяна, значит?

– Гюри – да, а я… ох, где я только не была, - засмеялась Хара. – Вообще-то, я монголка. Наполовину. Видишь ли, в этих краях столько кровей намешано, уже не разобрать. Вон и в Николь есть уйгурская кровь, помимо китайской. – Усевшись сбоку от Хары, наёмник заметил за её ухом татуировку в виде паука. Он прищурился, что-то вспоминая. Хотя дым тоже немного резал глаза, и от совокупности всего они сузились под стать местному населению.

– Хара… не та ли ты Чёрная Вдова, которая чуть не разорила Джокера, а потом его бросила?

– Она самая, - смело кивнула девушка, улыбаясь, - а ты хорошо осведомлённый бандит.

– Я вольный брат, мне положено, - не стал скрывать одной из своих сущностей золотой. Хара посмотрела на него с уважением, которого мгновением раньше не было.

– Что ещё обо мне слышал?

– Ходили слухи, что тебя наняли конкуренты Джокера, юньнаньцы, чтобы погубить его.

– Как думаешь – это правда?

– Мы уже играем в игру «верю – не верю»? – повёл бровью Сандо. Хара снова рассмеялась, и в беседу включилась Гюри, сказавшая по другую сторону от мужчины:

– С ней лучше ни в какие игры не играть – проиграешь.

– Как можно проиграть маленькой и хрупкой девушке? – не согласилась Хара. Сандо подумал, что сидит тут, и уже плавно проигрывает. Николь затягивает его, как болото, маленькая и хрупкая, и он даже терпит её подруг (а он вообще не любитель женского общества), чтобы добиться какого-то результата.

Под эти его мысли и вернулась сама виновница его появления в клубе. Она принесла три «маргариты» и, мельком посмотрев на своё занятое место, будто там выросла колонна, или всегда там и была, села около Гюри.

– Ну, давайте выпьем! – подняла она бокал, и три девушки чокнулись под носом Сандо, звякнув бокалами, хотя звон утонул в громком стучании ритма. Сдерживаясь, чтобы не начать разговаривать в приказном тоне, он задал вопрос:

– Зачем ты прилетела в Цинхай?

– Танцевать пойдём? – игнорируя его, спросила дочь Дзи-си у спутниц.

– Я не против, - закусив кусочком пирожного, который отломила ложечкой, Хара поднялась, и они с Николь поспешили на танцпол. Сандо стиснул зубы, глядя на парное безобразие: одна в шортах, другая в мини-юбке, парни вокруг на них пялятся. Скоро и знакомиться полезут. Он посмотрел на оставшуюся рядом Гюльнар.

– А ты чего?

– Я напиваюсь быстрее них, у меня уже голова кругом, да и ноги не держат. Я лучше посижу.

Сандо вышел из зала, позвонил Энди и сказал, что нашёл Николь, и постарается её вскоре привезти. Вернулся обратно и сел. Как и предполагалось, возле них с Харой уже кружили два каких-то парня. Девчонкам нет и двадцати пяти лет, для их возраста это нормальные развлечения, да и подкатывающие к ним – примерно их ровесники. Сандо ощутил все свои годы, всю свою хмурость взрослого дядьки, который брюзжит, потому что ему уже за тридцать. Это даже скорее был старый дед, который причитал и осуждал вызывающий наряд Николь. У неё и Хары наладился контакт с теми парнями, что тёрлись рядом. Дождавшись конца трека, квартет перетёк к бару, выпить ещё по рюмке. Вольный брат поймал на себе внимательный взгляд Гюри.

– Давно знаешь Николь? – полюбопытствовал он, чтобы как-то отвлечься.

– С шести лет.

– Давненько…

– Слушай, - вкрадчиво приблизилась она, - если не собираешься снова быть с ней, если не любишь её – уйди, не трогай её. Она моя лучшая подруга, она так страдала без тебя… Мы с Харой едва вытащили её из комнаты, где она заливалась слезами. Николас не выпускал её из-под контроля, но не в состоянии был утешить…

– Как же он её всё-таки упустил?

– Хара помогла сбежать. Хара всегда находит выходы из ситуации.

– Она обвела вокруг пальца Николаса Тсе? – удивился Сандо.

– Думаю, она смогла уговорить его закрыть на это глаза, впрочем, у Хары всегда и везде есть связи, я бы не удивилась, если бы она обвела вокруг пальца и отца Николь.

Золотой бросил взгляд на Хару, вернувшуюся на площадку с кавалером. Интересная личность. Явно не так проста. И не пытается скрыть этого. На самом деле, про Чёрную Вдову он слышал намного больше, но в половину трудно было поверить. Говорили, что она из Шаньси. Говорили, что она из гонконгской триады. Говорили, что она была любовницей кого-то из «пятизвёздных», и их союз развалила тоже она. Ещё говорили, что она – шпионка Дракона, что у них был роман. В общем, про Чёрную Вдову говорили всё и сразу, но приписать подобные связи и такую ловкость двадцатичетырёхлетней миниатюрной азиатке сложно, когда смотришь на её юный задор и беззастенчивое подрыгивание под музыку. Но где Николь? Сандо поднялся, обошёл толпу и взглянул на стулья у бара. Там её тоже не было. Неужели сбежала?! Сорвавшись, он поспешил на выход, вынесся из зала, огляделся. Туалет тут не делился на мужской и женский, это он помнил, кабинки позволяли заходить по двое, как это давно стало модно в «современных» клубах, и заниматься там, чем угодно. Наёмник быстро проверил их, не боясь смущать людей и не слушая их возмущений, убедился в отсутствии Николь и побежал по лестнице вниз, перепрыгивая через ступеньку.

Она стояла с новым знакомым в очереди к гардеробу, и явно собиралась отсюда куда-нибудь уехать. Как когда-то с ним самим, в гостиницу. А теперь она делает это прямо на его глазах? Сандо подошёл к паре и навис над плечом девушки, грозно сведя брови к переносице.

– Далеко собралась? – Николь вздрогнула от его голоса, но не обернулась, зато у неё поинтересовался парень, сопровождавший её после десятиминутного знакомства:

– Ты его знаешь? – Нехотя, сестра Николаса Тсе покосилась за спину и, хмыкнув, бросила:

– Нет.

– А чего он тогда хочет? – пользуясь Николь, как связным, опять проявил интерес ухажёр на одну ночь. Видно было, что иметь дело напрямую с Сандо ему боязно, он был ниже и щуплее, типичный завсегдатай тусовок и вечеринок, который если и подкачивает мышцы, то только для красоты.

– Понятия не имею, - протянула свой номерок Николь, но Сандо выхватил его из её маленьких пальчиков и сжал в кулаке. Он тоже решил игнорировать её и обратился к парню:

– Она с тобой никуда не поедет, проваливай.

– А ты чего лезешь-то к ней? Ты её бывший? – попытавшись проявить смелость, но при этом выдав себя вжавшейся в плечи головой, спросил оппонент. Соперником это было смешно называть, и Сандо про себя окрестил его «хлюпик».

– Я смерть твоя будущая, тебе проблемы нужны? – выступил наёмник из-за плеча Николь и, потеряв последние капли самообладания, молодой человек шмыгнул в сторону, пропав где-то в кучках молодёжи. Дочь Дзи-си, наконец, гневно воззрившись на того, кто был её первым мужчиной, дёрнула верхней губой и, фыркнув, понеслась обратно, наверх, на дискотеку. – Ты видела, в чём ты одета, а?! – гаркнул он ей вдогонку. Ноль внимания.

Сандо последовал за ней. Запарившись, он снял куртку и бросил её возле Гюри, плюхнувшись рядом. Хара зажигала уже с другим парнем, Николь нетерпеливо подзывала бармена, чтобы налил ещё. По ней была заметна степень алкогольного воздействия, когда в девушке просыпается храбрость, хамство и вседозволенность, одним словом – императрица Срединного государства, и море по колено, и горы по плечо, даже самые высокие в мире, тибетские, начинавшиеся здесь, в Цинхае. И уж тем более плевать на такой стадии опьянения было на какого-то горца с этих гор, даже на первого головореза Утёса богов.