Империя

После упорного занятия и достижения результатов Галлой выступил в поход, оставив Плиния на попечение других римлян так же, как и они, ставшими главными среди других.

Дойдя до самих холмов, Галлой решил обойти их, а не идти прямо.

Долог и труден был путь его, но все же он добился своего и достиг намеченного.

За горами, как он сам себе обозначил ту местность, нашлись те, кого нужно было покорить..

И с ними поступили так же, как и с другими. Но вначале Галлой решил сотворить свой город и на то дело потратил много времени.

А помогали ему в том его воины и основная часть завоеванного населения.

Спустя год город был возведен и обозначен им самим как Галлой проход.

Не возвращаясь обратно и оставляя часть людей для порядка и возведения дальнейшего в городе, Галлой двинул вперед.

Так он покорил еще племена и создал новые места обустройства городов.

Одни были большими, другие меньшими. Все зависело от проживающего населения. В одних местах их было больше, в других - меньше.

Но Галлой не останавливался и, продолжая идти вперед, создавал ту самую империю, о которой говорил Красс.

Так дошел он до следующего пересечения местности горами и аж там остановился, создав город для самого себя и обозначив его по-своему.

Так впервые в истории Земли возникло племя настоящих галлов, решительная часть которых воспроизвелась на свет благодаря самому Галлою и его воинам в походе.

Пробыл он в том городе около пяти лет. Создал хорошую основу для земного владычества и обустроил племена согласно своего векового признака.

Определил часть местного населения по родам и создал численные их группы.

Каждому присвоил какое имя и велел по природе дальнейших сотворений так зваться.

Обучил многих своему языку и сам несколько обучился другому.

Прибыв на шестой год своего отсутствия обратно, Галлой удивился произошедшим изменениям и вовсе не узнал Везувия, не говоря уже о Помпеи.

Весь холм или гора были разрыты и повсюду занимались земледелием. Родились новые всходы, земля давала цветы, а люди чередой трудились на полях вокруг города.

Часть их воздавала долги Везувию и отображала силу его в величии каких домов, обустроенных повыше, а также создавая земную красоту всем тем

естеством природы, что окружала.

Плиний заметно растолстел и стал лысеть понемногу. Обрядился в новую одежду и стал повелителем всего города.

Ему, как и прежде, помогали те же люди из числа прибившихся по пути завоеваний и самих римлян-воинов.

– Как съездил?
– спросил с издевкой в голосе Плиний, устремив свой взгляд на Галлоя.

– Я создал империю, - ответил тот ему, - осталось только руководить ею. Я разбросал города по земле и обозначил их сам. Я обошел горы и достиг

других. На всем пути есть люди, и все они подчинены мне.

– Не тебе, а нам, - поправил его Плиний, и его здорово располневшее лицо расплылось в улыбке.

– Пусть, так. Это неважно, - решил не обращать на то внимание Галлой.

– Нет, важно, - запротестовал Плиний и улыбка спала с его лица, - приезжал Красс, - далее проговорил он, - интересовался твоими делами. Я сказал, что не знаю, где ты. Это ведь правда. Ты ни разу не посылал от себя вестей. Я уж думал, погиб где-нибудь или остался где-то навсегда. Вобщем,

он велел тебе явиться в Рим для доклада, когда прибудешь. А если не явишься, то сам пойдет по твоему маршруту.

– Хорошо. Я поеду, - согласился Галлой, - но, что ты сделал с горою. Зачем расчистил ее так, до самой земли?

– Так повелел Красс. Он сказал, что город сей нужно содержать на что-то. А это расходы. Пусть, трудятся сами. Он же будет приезжать и поглядывать на дела, да дань увозить в Рим, а то там не поймут.

– А что, Помпей не был с ним?
– поинтересовался Галлой.

– В этот раз нет. Но обещал приехать. Когда выезжаешь?

– Завтра, - обронил Галлой и хотел было уйти.

– Постой, - остановил его Плиний, - есть разговор еще.

– Какой же?
– удивился Галлой.

– А вот, какой, - сказал его собеседник и слез с высокого стула, - думаю, нам надо договориться между собой.

– О чем?

– О власти, - скромно признался Плиний, и глаза его на миг озарились диким огнем, - я не хочу, чтобы мы властвовали здесь вдвоем. Давай, разделим города и будем властвовать по - отдельности.

– А Красс, Помпей, император, что они скажут?

– За них не беспокойся. Они далеко. Редко тут бывают. Ну, приедут когда. Стол накроют им, да дев пригласят, в бани сводят. Что им еще надо? Побудут и уедут. Мы же властвовать здесь останемся. Ты у себя, я у себя.

– Надо подумать, - согласился Галлой.

– Подумай, - повеселел Плиний и отошел, - когда вернешься, скажешь о своем решении.

– Хорошо, - буркнул Галлой и вышел из помещения.

Времени на раздумье было предостаточно, потому Галлой не торопился с выводами для себя и продолжал жить, придерживаясь своей точки зрения на тот счет.

– Если, - думал он по дороге в Рим, - сам Плиний думает о власти, то почему бы и мне самому не заняться ею. Что-то в нем изменилось в мое отсутствие? Стал толще или полысел? Нет, это не то. Это естественно для всякого, кто осмелится покинуть труд и заняться только дворняжничеством. Здесь что-то другое скрывается. Наверное, это и есть отблеск той власти, про которую он говорил. И глаза его сверкали, как молнии, словно боялись, что им не достанется, на что больше созерцать.

Так думал Галлой и продолжал следовать в Рим. Дорога уже стала гораздо чище и лучше. Везде располагались какие-то поселения, так что вполне можно было расслабиться по пути и даже повеселиться.

Красс постарался на славу. Создал сам себе условия для отдыха и работы в одночасье.

– А, что же делать мне теперь?
– продолжал думать легионер, и все мысли его были прикованы только к этому, словно оно решало уже сейчас его судьбу и воцаряло где-либо на трон.

Дорога понемногу привела в Рим. Тогда все они шли к Риму, ибо по ним доставлялось все туда, включая и самих римлян, так или иначе добивающихся того звания при жизни своей или еще предков.

Красс встретил Галлоя дружелюбно. Даже обнял и расцеловал, как никогда.