Имя души

Чтобы хоть немного отвлечься от окружающих звуков, я вынул «Каплю» и всмотрелся в её рисунок. Она, как и прежде, слабо светилась голубоватым светом, чем-то похожим на излучение Черенкова, присущее ядерному реактору. К счастью, оно ни коим образом на мой организм не воздействовало, иначе лучевая болезнь давно бы проявила себя.

В какой-то момент линии на кинжале поплыли, затанцевали и, покинув остриё, улетели в небо, будто снаряды фейерверка. Но хлопка, искр или чего-то другого, связанного с огнём, не последовало. Пламя оставалось лишь у меня под ногами и быстро поднималось по телу. Оно не причиняло боли, но меня это и не удивило, ведь оно мне принадлежало. Принадлежало… было моим… моя Капля. Вот я и вернулся к кинжалу, а он уже парил в воздухе и не светился, как прежде. Чёрт!

Последнее слово было громко произнесено вслух, от чего ял тут же проснулся. Мне же оставалось только медленно офигевать, потому что одна капля лежала в моей руке, вторая, та которая не светилась, как обычно, летала прямо перед глазами.

— Андрей! — прошептал Роулл, заставив меня проснуться окончательно.

— Хась! Не спать! Не сплю! — встрепенулся я. Вторая «Капля» пропала.

— Тихо! — шикнул Роулл, когда я начал завывать, зевая в полный рот. — Кто-то в лесу.

Посмотрев с помощью СНДВ на ближайшие окрестности, я никого не заметил, но всё-таки напрягся.

— Я верно слышал, что рядом зверь, — сказал ял, натягивая тетиву на свой лук и вкладывая стрелу. — Жди здесь.

— Хорошо, — ответил я, провожая взглядом мастера, тихо шагающего в темноту леса. В этот момент у меня появилась идея:

«Тебе свет туда отправить?» — спросил я мысленно.

«Нет, я всё слышу».

Больше ял ничего мне мысленно не передал и скрылся в темноте. Вернув себе обычное зрение, я чуть отпустил костёр, чтобы он разгорелся посильнее, и стал ждать.

Неожиданно из леса до меня дошёл звук трения стрелы о плечо лука. Точно такой же я слышал, когда сам стрелял. Сразу за ним последовал щелчок и скулёж раненного животного. Он очень походил на волчий или собачий, но я не мог точно сказать, аргулы это или нет, потому что не видел и не слышал их раньше. После третьего и неутихающих звуков лап я отпустил костёр, схватил свой лук и побежал на помощь ялу.

«Примени магическое зрение и смотри на себя сверху», — посоветовал я мысленно.

«Я так не умею», — обломал ял.

«Тогда закрой глаза, попытаюсь ослепить их», — ответил я и через мгновение выкрикнул:

— Lumen solare!

Условие сработало именно так, как я задумывал — надо мной появилась звёздочка и ярчайшей вспышкой осветила всё вокруг. Казалось, вокруг даже потеплело. Сил я вложил столько, что даже через веки просветило.

— У тебя ещё десять ударов, — сказал я и начал обратный отсчёт. Такой фонарь я не мог держать слишком долго. — Девять, восемь, семь…

Когда счёт дошёл до трёх, Роулл громко сказал:

— Всё, больше никого!

Свет в тот же миг погас, и быстро привыкшие к нему глаза заполнила кромешная тьма. Однако, это оказался ещё не конец. По руке от плеча до кисти болезненно прошлись иголочки, после чего меня резко толкнуло в спину, сбив с ног. Дыхание от этого на какое-то время перехватило, но я отчётливо почувствовал когти и, честно говоря, испугался за свою спину.

Собрав все оставшиеся силы, я перевернулся и увидел, наконец, с кем дерусь. С волком. Точнее даже, с изрядно увеличенной его версией. Помимо размеров, тварь отличалась круглыми медвежьими ушами, закинутыми назад и массивной грудной клеткой с высоким горбом. Глаза его блестели, а большая зубастая пасть быстро приближалась к шее. Моя рука оказалась быстрее, но Жидкая Смерть, принявшая форму Капли, не прошила шкуру зверя. Это меня столе же озадачило, сколе и напугало.

Обратив внимание на яла, натягивающего лук, я не стал мешать ему, а только максимально ускорил пущенный им снаряд. Огромная тварь, получившая, ни много, ни мало, тяжёлую стрелу, разогнанную под скорость пули, дёрнулась к верху, а пока обмякшее тело не упало на меня, почти прокопав грунт пятками, я оттолкнулся ногами и избежал участи быть раздавленным.

— Вот теперь всё, — сказал я, тяжело вдыхая и выдыхая воздух. Пахло кровью, и я бы не стал загадывать, моей или нет. Дырки в спине от когтей начинали болеть, но я смог присесть и стянуть пропитанную красным походную рубаху. По ощущениям, пострадали лишь мягкие ткани, а рёбра остались на удивление целыми, но это ничуть не умаляло боли, от которой хоть на дерево лезь.

— Что со спиной? — спросил я хрипло, когда ял подбежал и посмотрел на результат того толчка. — Паршиво?

— На удивление не очень, хотя шрамы останутся.

— Помнишь ту горючую жидкость? — спросил я, с трудом принимая горизонтальное положение на животе.

— Хочешь ещё? — усмехнулся Роулл.

— Ни в коем случае! — ответил я, вспомнив, как обжёг пищевод. — Плесни на раны.

Роулл воспринял мои слова серьёзно и снова забренчал фляжкой на поясе, после чего я почувствовал обжигающие капли на спине. Ощущения, надо сказать, потрясающие, но я держался, чтобы не взвыть.

— Теперь чистой тканью вытри кровь и грязь, — процедил я сквозь зубы. — У-ух! Жилы не пробиты?

— Нет, — ответил Роулл сдавленно. — Как ты это терпишь?

— Не отвлекайся.

Снова незабываемые ощущения, но уже не такие яркие. Возможно, ещё чуть-чуть, и я вовсе перестану чувствовать боль. Однако Роулл в тот же миг опроверг эту идею, ткнув в одно место сильнее.

— Ай! Кх-хм, — выдохнул я. — Продолжай. Ну, что там с ненасилием? Животинок не жалко?

— Нет, — спокойно ответил ял, закончив со мной и закрепив слабым исцеляющим условием. — Они охотились на нас, я защищался. Сколе оборотов живу, это только второй раз, — усмехнулся он под конец.

— Между прочим, сколе тебе?

— Сто двадцать один. Я ещё молод, — ответил он, а я лишь усмехнулся. — Что? Сколе бегаю, столе же я и молод.

— Золотые слова. Можно буду цитировать?

— Лежи, не шевелись.

Роулл сходил до нашего изначального места, но вскоре вернулся с хворостом и одеялом, которым накрыл меня, заткнув его под живот, чтобы я не касался земли. Пока он этим занимался, я пытался не умереть со смеху, от того, что боюсь щекотки. Впрочем, трава и грунт подо мной больше не холодили.

Когда он сложил из дров шалашик, я подал туда магию, и вскоре от огня пошло тепло.

— Когда телли имени Роулл разрешит мне встать?

— Когда придёт время, — ответил Роулл беспристрастно. — Произноси своё условие и засыпай, утром ещё осмотрю спину.

— Как прикажете, — вздохнул я. — Somnum.

Впрочем, я бы мог заснуть и без магии. Организм уже какое-то время готов был спать, только я почему-то не давал ему этого.

* * *

На этот раз я не запомнил даже впечатлений ото сна. Возможно, мне его вовсе не показали, но какая разница, если я всё ещё жив и здоров? Хотя, последнее маловероятно. Двинувшись всем телом, я не почувствовал серьёзной боли. Лишь пара ушибов, которые вчера вообще не имели значения. Только после этого я разлепил глаза и сразу же закрыл их обратно. Солнце, восходящее с противоположной от моря стороны, выстрелило прямо в них, но по ощущениям оно ещё не грело. Зато здесь дул ветер — морской бриз, переменившийся с наступлением утра. Он уносил неприятные ароматы побитой вчера живности, невероятно освежал и наполнял меня силой, но я всё ещё двигался с осторожностью, прислушиваясь к каждому нештатному сигналу болевого центра.

— Доброе утро, — сказал я, увидев Роулла. Тот вяло наблюдал за окрестностями у потухшего костра. — Подкрепимся?

— Добро, — ответил он, чуть оживившись, и пошёл к припасам, оставленным на месте первого лагеря.

Встав на ноги, я осмотрел место боя, насчитал пять мелких туш и одну большую. Прямо в черепе последней, украшенном теперь большой трещиной, ещё торчал небольшой кусочек дерева, а из остальных ял уже успел повынимать стрелы. Надломленные древки с оперениями лежали у костра, готовые, видать, к сожжению, а вот наконечников я ни одного не увидел. Немного размявшись, я сбегал в ближайшие кусты и пошёл к Роуллу, который немного задержался. Он хотел вернуться, но, увидев меня на ногах, сел у кострища и сказал: