Инга

Он длинно выматерился. Оля сидела рядом, кусая полустертые губы. Ром помолчал и сказал уже мягче.

— Ладно. Проехали. Имей в виду, узнаю что, будешь сильно бедная. А что у тебя с глазом-то?

— Что? С каким?

Он заржал, рукой за волосы поворачивая к себе испуганное лицо.

— Намазать не успела? Ну ты бля клоун, Олька. Ладно. Я щас к ребятам, дела поделать. А вечером завеемся куда.

Он встал, вжикая молнией и застегивая брюки. Оля снизу затравленно смотрела на высокую гибкую фигуру.

— Так говоришь, предков нету? Тогда сегодня у тебя поспим? — уточнил.

— А… ну…

Встал над ней вплотную, так что ее нос почти уперся в стрелки наглаженных брюк. Не дождавшись внятного ответа, грустно сказал:

— Вижу, не рада. Планы сорвал. Наверно, пора тебя поучить, Олька. Ты что думаешь, Бозя за тебя писаться будет? Да ты Бозе пятое колесо в телеге. У него таких Олек — одной мордочку попортят, а тут сразу десять в очереди стоят.

— Ромочка. Не надо, Ромочка. Я же люблю тебя. Ну, ты же… У тебя сто телок, Ром, а мне ведь тоже как-то надо. Мне уже двадцать три скоро!

Она заморгала, всхлипнула, осторожно обнимая руками его ноги. Ромалэ отодвинулся.

— Штаны не вывози соплями. Короче так. Завтра мне нужно дельце одно сделать. Хата нужна. На вечерок. Поняла? Твоя хата. Ну и поможешь кое в чем. А щас пошел я. И вали сегодня, куда там собралась. Проверять не буду.

— Да, — с облегчением закивала Оля, — да, Ромчик, конечно. Я тебе и ключи дам, хочешь? Только потом заберу.

— Не надо мне твоих ключей. Завтра приду, в два часа. Чтоб была.

— Конечно. Конечно, Ром.

Она встала, суетясь, толкалась рядом с ним в маленькой прихожей, открывала дверь, будто случайно прижимаясь грудью к груди Рома, улыбалась виновато и светленько, шмыгая носом.

Он ухмыльнулся и, похлопав ее по круглой заднице, вышел, насвистывая. В приоткрытую дверь Оля проводила его глазами. Вернулась в комнату и, снимая чулок, выругалась шепотом. Легла навзничь, на то место, где он недавно лежал, и так же уставилась в потолок:

— Вот же скотина. Мог бы и трахнуть, раз пришел.

Села, мрачно водя глазами по захламленной вытащенными из шкафа тряпками спальне. Теперь нужно хорошо подумать, он что сказал, насчет, вали сегодня, куда собралась. То есть, не придет вечером, чтоб остаться на ночь? То есть, можно все-таки поехать с Бозей в кабак и не волноваться? А вдруг Ром передумает?

Она зябко передернула круглыми плечами. Подняла упавшую к локтю лямочку. Подумала вдруг еще об одном. Милый, серьезный Толя Бозя, с его толстыми щеками и маленькими глазками. Он держит весь город. А что если милый серьезный Бозя узнает, что Олька, которой он дарит пояса и чулочки, таскает в кабаки, и хвалит за правильные минеты, вдруг он узнает, про Ромчика? Она же ему наврала, что с Ромом все, кранты. И кого теперь ей больше бояться?

— Вот блиннн, — сказала себе, расстроившись. И пошла к шкафу — выбрать, в чем вечером ехать в кабак.

Июль обосновался в городе, будто он вечный. Залакировал зноем все вокруг, сделав движущееся — неподвижным. Не колыхались ветки деревьев, усыпанные темной и яркой зеленью, не шевелились длинные иглы пушистых сосен. Металлической яростной пластиной лежала вода, обрамленная у берегов застывшими скалами и мысами. Только если подойти совсем близко, к самому краю ее, то видно — живая, поплескивая, катит на гальку мелкие волночки. А отведешь глаза, щуря их от яркого дневного света, и снова все вокруг — будто застыло в белой смоле. Даже люди и машины казались неподвижными.

Инга томилась на остановке, размышляя, не отправиться ли в поселок пешком. Но день еле клонился к закату, еще несколько часов будет стоять жара. И брести вверх по извилистой дороге, дыша выхлопами череды автомобилей, совсем не хотелось. Но и стоять на месте было невмоготу. Она поправила на локте корзинку и огладила бока синего платья. Такое славное платьице, Вива купила ей, и село по фигуре — как родное. Вечером постираю, решила Инга, и заскучала по своим шортам. От города болела голова. Он — маленький, летом забит людьми, и это ее раздражало.

— Привет!

Высокая рыжая девушка встала рядом, старательно улыбаясь. Только круглые глаза с наведенными к вискам острыми стрелками оставались холодными и изучающими.

— Ты меня что, не помнишь, что ли? Я Люды подруга. В библиотеке ж. Оля.

— Помню, — ответила Инга, недоумевая.

— Разговор есть, — рыжая отступила, поманила рукой, сверкнув яркими ногтями.

Инга заколебалась. Не только Люда, не только библиотека. Еще и наглый красавчик Ром. И что его девушке нужно? Вряд ли что хорошее.

А рыжая быстро оглядела томящуюся на остановке небольшую толпу. Сказала тихо:

— От Рома. Он просил передать, тебе. Ну, иди сюда.

Инга мгновенно вспомнила, про дядю в прокуратуре, и разговор о Сереге. Шагнула следом, за пышную зелень вокзального скверика. Вопросительно глядя на рыжую Олю, подавила желание сразу спросить, про Сережу, да?

Та вполголоса сказала сама:

— Ром приезжал, вчера. Оставил для тебя там пару бумаг. В прокуратуре какие-то документы скопировал. Торопился очень. Просил, чтоб я в библиотеку отнесла и тебе там передала. Вот черт, а я иду, вижу, стоишь. Знала б, я тебе принесла сюда, прям. Но он просил, чтоб зря не таскала в сумке.

— Да. Да. А где?..

Оля улыбнулась, касаясь Ингиного локтя:

— Это рядом совсем. Через улицу. Пойдем, я тебе отдам, и на следующем поедешь.

— Да, — у Инги застучало сердце. Сережка должен появиться вот уже через неделю. Больше знать не помешает.

Она быстро пошла рядом с Олей, а та, легко держа ее за локоть, направляла, сворачивая в проход между пятиэтажками.

— Тут проскочим. А я с работы иду, у меня там бабушка дома одна. Вот думаю, блин, стоит. А знала бы, так сразу тебе отдала. Бумажки эти. Ты не рассказывай, оно мне не надо. Я понимаю, то важное.

Пробегая через детскую площадку, искоса посмотрела на спутницу.

— Нравится тебе Ромалэ, да?

— Мне? — Инга улыбнулась в ответ, отрицательно качая головой, — ты про что? Насчет, у меня с ним что-то?

— Ну да.

— Нет. Мы случайно знакомы. Так получилось. Ну, долго рассказывать.

— Не надо мне. Все, пришли.

Цокая каблуками, вбежала в темный подъезд, вынимая из сумочки ключи. Белое платье туго обрисовало в полумраке круглые бедра.

— Заходи. Я щас.