Иной жизни для себя не представляю! Книга седьмая. Халявные баксы.

От домика отскочили метров на пятнадцать, подальше от

недоброжелателя, и только проверив, что этот тип нами не

интересуется, Дока выложил главную новость:

«Привел меня Славик к месту, где петля стояла, а потом

исчезла. Точно с зайцем была, волосы на кусте остались! А

проверял ее парень вместе с «Дылдой», и тот упросил его о

зайце умолчать, из петли не вынимать. Оставить для «Милочки»,

тому заяц вдруг понадобился. Ну парень и послушался, хозяину

петель, который сейчас жмур, про зайца умолчал. А «Милочка»

потом Варе его принес, как своего. Наверное после того как с

«Дылдой» они его с петлей перенесли к карьеру и механика туда

заманили!»

«Ну да», - согласился с напарником, - «Дылда» механика и

уговорил, к карьеру ночью смотаться – с «Милочкой» в это время

тот уже на ножах был».

«Теперь обоих гадов запросто можно на чистую воду

вывести!» - воодушевился Дока возможностью возмездия, -

«Сгонять к ментам – всего и делов!»

«К каким ментам?» - вот наивность то!
– «Советским, или

эпохи перестройки, которым все до лампочки, кроме денег?»

«Ну…», - Дока помялся, - «наказать их как-то нужно?» - и

замолчал.

«Нужно», - в этом я напарника поддерживал, - «только не

сейчас. Вначале разберемся, куда они камни из домика увезли, и

куда собираются переправить те, что сейчас в палатке лежат».

«Куда!» - Дока ухмыльнулся, - «Точно не дорогу мостить, а

золотишко извлечь!»

«Вот и разузнай, где они этим извлечением будут заниматься!»

«Разузнаю, втихаря как прошлый раз камни они не увезут.

Только что это решает?» - Дока пока ход моих мыслей не понял.

«Многое. Причастность «Милочки» и «Дылды» к смерть

механика и жмура закопанного, мы ментам не докажем, улик

никаких, одни предположения. Кроме разве того, что «Милочка»

хозяина женских красных полусапожек из артели к поезду или

автобусу не довез. Только он и здесь выкрутится, скажет, что

мужик в поселке сам из машины вылез, а куда пошел – он и не

знает. Может оставил что-то в артели, решил туда вернуться», -

Дока слушал и кивал головой, - «А если мы найдем место, где

«бандюки» камни дробят и незаконно золото извлекают – тут

ментам деваться некуда, все, что им расскажем, проверять

придется!»

«Все понял!» - отрапортовал напарник, - «Глаз с палатки не

спускаю, камни из артели хрен они втихаря вывезут! На Урале за

ними рвану!»

Часть тридцатая.

Утром в столовой привычно пахло тушенкой, и Дока сделал

вывод:

«Облом вышел, у «Милочки» с кампанией, сайга от них

убежала!» - это насчет ночной охоты, с фарой и погоней за

животными на машине. А я глянул на Владимира: как он,

доволен, что обдурила сайга горе-охотничков? Приятель улыбку

мою проигнорировал, и прошипел сердито:

«Радоваться нечему! Я у Варюхи спрашивал - через пару

дней пшенку голимую хлебать начнем!» - таков наш гринписовец:

есть в тарелке кусок мяса – он защитник диких животных, нет – у

него словно бы уши закладывает и глаза видеть не хотят, как тех

же животных ночью гоном добыть пытаются!

Дока выслушал Владимира, вздохнул, и как о деле

решенном, меня предупредил:

«После работы мотаем за мясом. Будь готов». С этим

разошлись по рабочим местам.

Однако съездить на охоту не удалось. В обед подошел

Сергей, предложил мне с Докой отойти в сторонку.

«Опять вас просить приходится», - и я тут же понял о чем:

теперь нам предложат обеспечить столовую мясом. Почти

угадал: «Парень у нас работает, живет возле озера, сеть

большую имеет. Предлагает к нему съездить, ночью рыбу сетью

половить. Говорит, что меньше ста-двести килограмм назад не

привезет. На неделю хватит. А там глядишь и начальник

вернется», - Николай Игнатович привычно в лагере отсутствовал,

– «может что и привезет. Тушенка то кончается!»

Мы с Докой переглянулись, и не замедлили согласиться,

потому что рыбалка и охота у нас котируется примерно

одинаково, а рыбки мы давно не пробовали. Только будем не

ответственными за мероприятие, потому что сетями никогда не

увлекались, а как рабочая сила, таскать орудие лова. И

предложили Владимира задействовать, на что Сергей

согласился.

Через час, получив в столовой сухой паек в виде двух банок

тушенки и булки хлеба, на хозяйке - стареньком раздолбанном

Газоне - тряслись в пыли в направлении на Мирный. В

самодельной на пол кузова деревянной будке за кабиной - наша

троица плюс Чапа, в кабине - шофер и ответственный за

мероприятие – бригадир - мужчина из местных потомственных

рыбаков-браконьеров.

На пятнадцать минут заскочили в родную партию. Дока и

Владимир рванули по домам, навестить свои половины, я же с

Чапой прошел к ближайшему из приятелей – к Паше – и не

застал того дома, что не удивительно во время рабочего дня.

Мирный проскочили не останавливаясь, и часа через

полтора были у озера в старом рыбацком поселке. Возле домика

на его окраине ответственный за рыбалку машину остановил,

вылез вместе с шофером из кабины и обратился к остальным,

уже ожидавшим первую команду:

«Пока светло, с неводом (ни хрена себе сеточка!)

светиться не будем», - отвернулся от нас и оглядел поселок, -

«Инспектор тут есть, вредный», - снова к нам повернулся, - «так

что пошли чай пить, потом будет некогда!»

Команду исполнили, и на крыльце запущенного дома