Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое.

надрывалась. Поднял ее, и выслушал много «хорошего», на тему

где нас (опять же с Докой) черти носят. Кое-как оправдался

необходимостью перекусить, и получил приказ впредь никаких

отлучек, плюс внимание теперь утроить.

После обеда отряд затих.

«Сиеста», – объяснил Петр Пантелеевич, - «Встали рано,

жара – время отдохнуть пару часов. Ну а потом каждый своим

займется, к завтрашней работе готовиться», - и плюхнулся на

кровать. Я же продолжал вести наблюдение, иногда поклевывая

носом, и постоянно переживая за напарника, находящегося не в

столь комфортных условиях.

В три часа отряд зашевелился – сиеста закончилась. Петр

Пантелеевич с кровати поднялся, рядом с вагончиком под

умывальником ополоснулся, и устроился у меня под боком с

бумажками. По рации еще раз напомнил о себе Михаил. Часов в

пять на взлетной полосе погудел Ан-2, и быстро успокоился –

механик проверил готовность к очередному полету.

Пол седьмого кто-то запылил на подъезде к отряду –

вдвоем вскочили на ноги и прилипли к стеклу: зеленый Восход

подъезжал к первому на въезде домику второго ряда. Без

приличной сумки, в которой можно спрятать деньги.

«Канавщики там живут», - сообщил Петр Пантелеевич, -

«Толик (это его шофер) говорил, что он и в прошлый приезд у

них ночевал».

Долгожданный клиент к домику подъехал, мотоцикл

поставил за не просматриваемой нами стеной, зашел внутрь. И

тут же ожила рация:

«Встречайте мотоциклиста», - приказала голосом Михаила,

– «пост перед аэропартией проскочил»

«Он уже в отряде», - доложил обстановку.

«Глаз не спускать!» - получил уточнение.

Я и не спускал, до заката солнца. А потом заволновался:

вдруг этот тип по темному к деньгам сбегает и перенесет их

поближе к отряду? Что бы завтра под рукой были к прилету

самолета с комиссией? Помучился часок, и не выдержал:

«Ты здесь посмотри», - попросил друга-начальника, - «а я к

Евдокиму сбегаю, предупредить кое о чем. Запросят по рации

обстановку – сам найдешь что ответить».

«Опять у тебя секреты», - Петр Пантелеевич проворчал

недовольно, но отказываться не стал. И я в обход домика с

мотоциклистом побежал в горки к определенному для Доки

пункту наблюдения. Пока, слава богу, это можно было сделать.

Дока сидел в полном боевом – перепоясанный

патронташем и с ружьем под рукой. Не замедлил доложить:

«Деньги проверял гад!» - показал рукой примерно где, -

«Там полоса кустов, к ней и подъезжал. С мотоцикла слез, в

кустах шарился. Точно там деньги!»

«Собирайся, и пошли поближе. Ночью будешь следить,

вдруг он за ними пешком вернется по темному».

«А если действительно вернется?» - Дока заволновался, -

«Я что, должен его с деньгами задержать?»

«Не задержать, а тихонечко сопровождать. И не проглядеть,

куда их перепрячет!»

« Пошли!» - Дока схватил ружье и рюкзак, я канистру с

водой, и в темпе побежали с горки вниз, ближе к отряду. Через

полкилометра возле кустов напарник остановился:

«Здесь!» - показал, куда в них мотоциклист заходил.

Я без ответа потащил его в дальний от отряда конец

зарослей, где «мотоциклист», если вернется, случайно на Доку не

наступит:

« Здесь маскируйся. И не дыши. Ночью придет – следи за

ним осторожно, а рассветает – пулей на горку, дальше оттуда

будешь наблюдать, пока домой не рванет!»

Дока без слов приступил к маскировке, а я побежал в отряд,

опять же в обход домика канавщиков.

Петр Пантелеевич сидел в темноте у окна.

«Два раза запрашивали, все ли в порядке», - доложил

обстановку, - «Думаю, ночь нам спать не дадут!»

«Вдвоем маяться необязательно», - так мне казалось, - «ты

ложись, а утром я чуток покемарю. До самолета из Солнечного

вряд ли что случится».

До утреннего подъема не случилось ничего. Мотоцикл не

заводился, из домика канавщиков вроде бы никто не выходил. И

даже рация молчала. Петр Пантелеевич быстро собрался, показал

мне на кровать:

«Ложись! Три часа можешь спать, я за твоим клиентом

присмотрю!» - и из вагончика вышел. Я не стал кочевряжиться -

рухнул на одеяло и моментально отрубился. Все же успев

посочувствовать напарнику, подменить которого даже на минуту

возможности не было.

На столе зашумела рация, и я вскочил как в армии по

сигналу «Тревога!» Михаил напомнил о себе:

«Как дела?»

«Все спокойно, «мотоциклист» на месте, веду

наблюдение», - приврал немножко, но Петр Пантелеевич меня не

будил, значит ничего экстремального не случилось.

«Докладывайте каждый час!» - дал очередное указание, и

отключился. А я глянул на хозяйский будильник: шесть часов. То-

есть, два часа покемарить успел. Занял место у окна.

В семь Петр Пантелеевич принес в вагончик для меня

завтрак. Почти как кофе в кровать! В восемь я начал слегка

волноваться. В девять уже крутился не хуже Доки в стадии

возбуждения. Около десяти по рации предупредили:

«Ждите самолет из Солнечного, пролетел над нами!»

«Как это над ними?» - удивился начальник, когда

последний приказ опера я для него продублировал, - «Они же с

другой стороны подлетать должны!»

И тут мы самолет увидели: уже шел на посадку. Как кони

ломанули из вагончика, заскочили в приготовленную водовозку, и

у взлетной полосы были к моменту, когда Ан-2 закончил пробег,

зарулил на стоянку и заглушил двигатель. Начальник остановил

водовозку от него метрах в пятнадцати, вышел встречать

вылезавших из самолета гостей, я же присоединился к парочке