Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое.

Не понравилось! Михаил еще туда-сюда, только похмыкал и на нас

с Докой посмотрел эдак осуждающе. А интеллигенты наклонились

друг к другу, о чем то с серьезными физиономиями пошептались, и

после этого из них главный выразил свои сомнения:

«Вы что, наших славных летчиков в преступлении

подозреваете?»

Михаил не замедлил в очередной раз хмыкнуть – вроде, что

я хотел, то и получил, а я начал лихорадочно соображать, как мне

ответить, что бы и летчиков подозрениями не оскорблять, но в то

же время не показывать их совсем уж херувимчиками.

«Я пока никого не подозреваю», - наконец мысль

сформулировал, - «может быть они о готовящемся преступлении

ничего и не знали. Только», - здесь я уставился на Михаила, -

«сигнал они над Придорожном подали, а показать, кто это просил

их сделать – так и не смогли! Хотя их и в местный банк водили,

всех его сотрудников-мужиков показывали, и в Придорожном всех

перешерстили, кому они могли сигнал подавать – никого они не

опознали! Так что дело нечистое, и нужно», - я сделал паузу и

посмотрел на интеллигента главного, - «всего лишь

доразобраться!»

Михаил полез за сигаретой с видом оскорбленного – это же

он с самолетом и сигналом разбирался, а я сейчас на него бочку

качу. Будь сейчас мы одни, то-есть без этих вот интеллигентов – и

он бы высказал все, что обо мне думает. А так ….. приходится пока

потерпеть.

Глядя на коллегу, и остальные менты потянулись за

сигаретами. Молча задымили. Потом от того же главного я

получил еще вопрос:

«Сами то вы», - пронзил меня и Доку взглядом, -

«самостоятельно с летчиками не надумали разбираться?»

«Это у них не заржавеет, ребятки шустрые!» - Михаил

подтвердил коллегам, что от нас можно ожидать всякое. И я его

ничуть не опроверг:

«Только одно попросил у начальника аэропартии, кстати

моего давнего друга: попытаться через своих летчиков узнать, не

поменяли ли в последний момент экипаж самолета, который к ним

прилетал с запчастью. Если в последний момент заменили, то», - я

придал голосу максимальную твердость, - «вначале планировалось

лететь тем, кто в свое время над Придорожном погудел! А

«мотоциклист» в отряде специально появился – им что-то

передать! Не удивлюсь, если похищенные деньги!»

Немного посидели молча. Я и Дока – как мышки скромно

опустив глазки и замерев при виде кота, от которого уже не

убежишь. Михаил – нервно крутил в руке зажигалку и поглядывал

на нас злым и много чего обещающим чуть позднее взглядом.

Интеллигенты оценивающе на нас посматривали. Наконец главный

из них взгляд свой перевел на опера:

«Что обо всем думаешь?»

«Не знаю, что и сказать!» - пожал тот плечами и принял вид,

соответствующий подчиненному при ответе начальнику, -

«Мотоциклист, конечно, в преступной группе был, мы это

установили и отпечатки протектора имеем – Восхода. Но

идентифицировать его с тем, который кто-то заметил возле шахты

и в аэропартии, мы не можем. Мало ли у нас мужиков по степи

катается!»

« А помощники твои», - показал взглядом на меня и Доку, -

«все же именно на него внимание обратили. Почему?»

«Потому что мы всех знаем, кто по степи катается! Но такой

мотоцикл, зеленый Восход с маленьким ветровым щитком

появился после того, как двух бандитов на шоссе застрелили, а

третий – «мотоциклист» – начал похищенные деньги искать!» -

Дока так возмутился ответом опера, что набрался храбрости

напомнить ему то, о чем мы говорили раньше и он с нашими

словами согласился. Сейчас опер попытался обстановку разрядить:

«Ну да, говорили мы об этом, говорили. Но протектора

зеленого Восхода у нас пока нет!»

«Давайте поспокойней», - главный интеллигент одернул

присутствующих от ненужной перепалки, - «Все вы в некотором

роде правы, каждый по своему – вот и примем решение …

компромиссное!» - и Доке улыбнулся, то-есть, во многом с ним

согласен. Но повернулся ко мне: «Прежде всего, завтра с утра

передашь своему другу в аэропартию, чтобы не предпринимал

никаких попыток через своих летчиков узнавать кто к ним должен

был доставить запчасть и почему прилетел экипаж другой. Это

первое. А второе – попросишь молчать всех, кто в курсе самой

малости того, что нас интересует», - я тут же кивнул головой, а он

обернулся к Михаилу, - «Завтра вдвоем съездим в Солнечный, к

летунам. Узнаем, была ли подмена экипажа на нужный нам рейс.

Ну а если была – то кто планировался изначально. И если лететь

должны были те, кто над Придорожном давал сигнал – помощники

твои принесли сегодня вещь ценную».

«Понял», - Михаил принял приказ и кивнул головой,

соглашаясь и с его содержанием.

«А вы», - теперь, можно считать, начальник «оценил» меня

и Доку, - «еще понадобитесь. Если найдутся дела в аэропартии –

поможете там разобраться. Завтра в конце работы Михаилу

позвоните, он введет в курс».

Мы с Докой разом на опера уставились, и тот кивнул головой

– звоните, но не ранее предложенного для этого времени.

На этом серьезный разговор мы закончили, выпили по

кружке пива из остатков в термосе прямо в кабинете, и нас с

Докой вежливо попросили. Пришлось ехать домой,

предварительно заскочив в пивбар – вернуть экспроприированные

опером кружки. Радовало одно: приписанная к мотоциклу трех

литровая банка пива обещала продолжение воскресного отдыха.

* * *

А дома подготовка к нему была в разгаре. Жена и ее подруга