Инстинкты страждущих сердец

– А положительные ответы? Каким образом вам оказывается помощь?

– По средствам зелий и заклинаний. Обратно мы получаем листок, где есть рецепт зелья или же текст заклинания. Хотя и здесь не все так легко и просто.

– То есть?

– Был случай, когда Мэделин оказалась в Сахаре, - вспомнила вдруг Апола.
– Среди песков, где не было не единой души.

– В какой именно помощи ты нуждалась?
– спросил Донат, с удивлением глядя на Мэделин.

– Я попросила избавить меня от раздражения, которое я часто испытывала в присутствии некоторых из людей, - озвучила Мэделин.
– Не думала, что мое обращение воспримется так буквально.

– Но как ты вернулась обратно? Случайно не на ковре самолете!?

– Нет. Меня перенесло заклинание. Оно было на другой стороне листка. На случай, если я захочу вернуться в исходное положение.

– Очень предусмотрительно.

– Но были и удачные случаи. В средней школе я дружила с парой ребят из детского дома. Они были классные и на редкость очень искренние и добрые. В общем, я ими дорожила. К нашему огорчению власти города решили снести детский дом, а проживающих в нем детей распределить по монастырям. Я не была с этим согласна и вознамерилась обратиться к сосуду. Получив рецепт зелья, я обрадовалась и помчалась его варить. Как только оно было готово, я стала раздумывать о возможности его применения. И тут меня осенила мысль. В том детском доме проводился прощальный вечер и эти критины решили в нем поучаствовать. А точнее, они же его и организовали. Зелье предназначалось для них, и должно было быть испито непосредственно ими. Конечно, из-за этого мог возникнуть ряд сложностей, но к счастью все прошло гладко. Я отделила напитки и подмешала в них волшебное снадобье. Проследила за тем, чтобы они были выпиты, и вуаля, мои друзья остались со мной. Все, что мне было нужно, это незаметно пробраться на кухню, а там уже дело оставалось за малым. Тем вечером решение о сносе было отменно.

– Вау! Впечатляет.

– Да. Это один из моих любимых случаев, когда сосуд ответил мне положительно.

– Вам что-нибудь известно о происхождении этих сосудов? Откуда они взялись?

– Мы лишь знаем, что пять столетий назад наш пра пра пра пра пра дедушка по линии отца спас одного друида и в благодарность за это нашему роду были переданы сверхъестественные возможности, а так же пять священных сосудов, наполненных, как я уже говорила мудростью всего мира.

– Вы пользуетесь ими по очереди?

– Нет. Так, они не работают. Необходимо быть обладателем.

– Постойте. А вы тогда кто!?

– Мы претенденты. У нас есть права, и мы можем о них заявлять. Но обладание присвоено быть не может.

– И как же оно устанавливается?

– Каждый отдельный сосуд сам выбирает себе обладателя. Касаясь сосуда, маг являет ему свою суть. И если он ему приглянулся, то он в свою очередь ему открывается. Если же нет, то для него доступ будет закрыт, как бы он не старался.

Ничего более увлекательного Донат в своей жизни не слышал. До подобных вещей науке никогда не добраться и поэтому его теперешняя просвещенность воспринималась куда более слаще.

– Не покажите, как работают ваши силы, - попросил он сестер, - кроме тех, о которых я уже знаю.

– Я могу становиться невидимой, - исчезла и появилась Апола.

– Ух, ты! А можно еще разок?

– Магия - это не игрушка, - обмолвилась Мэделин, - она не для развлечений.

– А ты что умеешь помимо Сияния компаса?

– Оживлять неодушевленные предметы.

Мэделин коснулась подушки, и углы ее белоснежной наволочки вытянулись. Постельная принадлежность, как взрослый енот запрыгнула в центр стола и тогда удивление Доната зашкалило. Однако подушка на этом не остановилась и начала отпрыгивать из стороны в сторону. Она без устали носилась по купе, до тех пор, пока Мэделин не остановила ее новым прикосновением.

– Еще, мы можем создавать визуализации, - сказала Апола, материализовав на своей голове сомбреро.

Возможность создавать визуализации для нее была одной из любимых и каждый раз, приводя ее в действие, она несказанно радовалась.

– Расскажите об истории вашей семьи по линии матери, - не унимался Донат.
– С чего она началась?

– Все началось с Астрид и Мэри, - промолвила Мэделин, - сестер двойняшек, обладающих невероятно огромным могуществом. Именно они дали начало всему ведьмовскому в нашей семье. Это случилось в день весеннего равноденствия, - чудесным мартовским утром, насыщенным чистейшей концентрацией магии. Волшебницы появились на свет и стали частью прекрасного. Или прекрасное присоединилось к ним. В общем, сестры были особенными. Их матерью была чистокровная француженка. Ее звали Розалинда Бернен. Она происходила из знатного рода, но с юных лет любила одного пастуха. Втайне от всех она родила от него двойняшек и уехала вместе с ним в Шотландию. Вплоть до 1723 года наши предки продолжали жить там, а потом, когда время стало особенно тяжким, перебрались и оттуда.

– Под тяжким временем ты имеешь в виду массовые сожжения ведьм?

– Да. Это было ужасно. В связи с этим наш не слишком далекий предок выстроил умопомрачительное поместье, чтобы прабабушку нашей бабушки не уличили в колдовстве. Ни кому и в голову не приходило, что известные богачи имеют отношение к могущественной колдовской династии. Наша семья устраивала приемы и балы и во многом благодаря этому, пользовалась уважением. Таким образом, мы открестились от преследований. Хотя на самом деле нам очень повезло.

– Жаль, что людям нельзя ничего рассказывать. Из этого бы вышел отличный репортаж.

– Да, - рассмеялась Мэделин.
– На твоем месте я бы не стала так рисковать.

– И все-таки, в чем причина сокрытия магии от людей? Есть ли вообще в этом смысл?

– Правила таковы, что каждый должен оставаться на своем месте. Здесь нет второстепенных ролей. Весь наш мир - это совершенно немыслимый живой чудо-механизм, воспроизводящий бесконечную любовь. В этом и состоит смысл всего бытия. Судьбы людей незримо между собой связаны. Так было, есть и будет всегда. Знаешь, по возвращению домой тебе выдадут необходимую литературу. Там наиболее подробно изложено все, о чем мы тебе рассказали.

– Думаешь, мы вернемся домой?

– Я думала, ты полон энтузиазма, - сказала Мэделин, накрывая Аполонию одеялом.

В ходе беседы она незаметно уснула, как впрочем, бывало с ней не в первой. Затяжные монотонные вечера ее утомляли, когда как для Мэделин являлись редкостной роскошью.

– Сейчас, я рассматриваю все варианты, - проговорил Донат.

– И все же не будь таким пессимистом, - озвучила Мэделин.
– Это моя работа.

– Ты перетруждаешься.

– Давай поговорим о тебе. Всегда ли тебе хотелось быть журналистом? Почему ты выбрал эту профессию?

– Мне всегда нравилось писать, вести расследования, добывать что-нибудь эксклюзивное. Информацию, до которой другим не так-то легко добраться.

– Однако тебе повезло. Твои родители владеют популярным журналом. Могло ли сложиться удачливее?!

– Как бы, не так. Без диплома они не брали меня на работу. Как потенциальный сотрудник я был для них не лучше других.

– Вполне справедливо.

– Не спорю. Но бездействовать я не стал.

– И что же ты сделал?

– Пошел к конкурентам. Я не мог дожидаться получения диплома.

– Ты самый бессовестный сын на свете.

– Я просто хотел доказать им, что не хуже любого профессионала. И у меня это отлично получилось.

– Тебе действительно предоставили работу?

– Не сразу, но своего я добился.

– И что же твои родители? Какова была их реакция?

– Они были в ярости. Но потом позвали меня к себе.

– Любопытная история.

– Да. Обожаю ее рассказывать. А ты всегда хотела стать египтологом?

– Думаю да. Я мечтала об этом с детства. А может быть даже с рождения. Я даже не помню, в какой именно момент любовь к Египту во мне зародилась. Она словно была во мне всегда. Мне хотелось стать египтологом столько, сколько я себя помню.